Зарубежный экран. Интервью

...В конце войны сержант Катсуо Тогаси (Тстсуро Танба) был расстрелян за дезертирство. Спустя двадцать шесть лет его вдова находит четверых однополчан, каждый из которых рассказывает ей свою версию гибели Тогаси. Эти рассказы противоречат друг другу, но все вместе складываются в правдивую картину минувшей войны.

В 1943 году на острове Новая Гвинея горстку японских солдат окружили американцы. Офицер-саднст заставляет обессилевших голодных людей продолжать бессмысленное сопротивление. Защищая своих подчиненных от издевательств маньяка, Тогаси убивает взводного. Троих солдат предают казни, четвертый спасает свою жизнь, предавая других. Действие картины происходит в наши дни и в дни войны.

Киндзн Фукасаку

Кадры-ретроспекции, восстанавливающие ужасающие эпизоды трагедии, происшедшей в джунглях Новой Гвинеи, исполнены такой острой публицистичности, что авторская мысль становится предельно ясной: война, которую вела Япония, не доблесть, а грязь, те, кто ее затеял, как и те, кто пытается теперь представить ее в розовом свете, — преступники. Фильм можно было бы упрекнуть в некоторой натуралистичности, но вот в художественную ткань картины врывается подлинная хроника военных лет, и становится ясно: в фильме нет преувеличений, так было, и об этом нужно знать и помнить всем...

В последние годы режиссер Киндзи Фукосаку вошел в число ведущих кинематографистов Японии. Он открыто противопоставляет свое творчество тому направлению в японском кино, которое отражает милитаристские устремления правых политических деятелей, которое так или иначе приукрашивает позицию Японии в войне, характеризуя ее как «вынужденную» и «неизбежную».

— Я родился в 1931 году в трех часах езды от Токио, — рассказывает о себе Киндзи Фукосаку. — Как и все школьники, во время войны работал на военном заводе и, если бы она продолжалась, пошел бы на фронт — к этому нас готовили. С детства любил рисовать. А когда после войны на экранах появились иностранные фильмы — Эйзенштейна, Карне и других европейских классиков, — я решил посвятить себя кино и в шестнадцать лет пошел работать на студию. Сначала возил тележки, носил реквизит. Окончил факультет искусств университета Ниппон, поступил работать на студию «Тоэй». Режиссуре учился у постановщиков старшего поколения Цунэо Кобаяси и Масамицу Игаямы. Первая картина называлась «Бродячий детектив». Это была приключенческая драма о современности, в которой ставились социальные проблемы. Ее герои — подростки, решившие проникнуть на американскую военную базу и похитить деньги, предназначавшиеся для выплаты жалованья солдатам. План был дерзким настолько же, настолько и наивным. Ребята погибли. Но для меня важно было показать не столько саму детективную историю, сколько послевоенные трудности, которые особенно остро сказывались на молодежи.

...Следующая картина Фукосаку — «Гордый вызов» (1962) — тоже говорила о неблагополучном состоянии японского послевоенного общества. Прогрессивные организации подвергались гонениям, многие коммунисты и левые были арестованы. Герой фильма мужественный коммунист Курока боролся с незаконными махинациями видных дельцов, которые ради наживы не гнушались никакими средствами и, по сути дела, являлись врагами японского народа. Он бросает гордый вызов темным силам, которые могут привести страну к катастрофе.

«Под знаменем восходящего солнца»

Острые современные темы, дух протеста по отношению к разным областям японской действительности, постановка важных политических проблем отличали фильмы К. Фукасаку «Волки, свиньи, люди» (его герои — три человека, родившиеся и выросшие в трущобах большого города; все трое пошли разными путями, по-разному представляя себе выход из этой трясины, и в названии картины заключена философия каждого из них), «Союз гангстеров», «Якомая и Тацу», «Свои парни — камикадзе», «Прохвосты камикадзе», «Поединок среди белого дня», «Церемония расформирования», «В угрозе наша жизнь», «Дракон, буйствующий в Северном море», «Босс». Сенсацию произвела поставленная Фукасаку в 1968 году «Черная ящерица», в которой он снял актера Акизиру Маруяму в женской роли. Этот же прием он повторил в фильме «Дом черной розы» с тем же актером в женской роли, но уже с меньшим успехом.

— Кого вы считаете своими учителями в кино?

«Под знаменем восходящего солнца»

— Те, у кого я занимался, были не учителями, а педагогами — они учили технологии ремесла. Сами же ставили развлекательные фильмы, а я избрал другой путь. Духовно близкими мне были Сохей Имамура, Кането Синдо, Нагнса Осима, с которыми я вместе начинал. Из молодых Кирио Ураяма — постановщик «Испорченной девчонки», Садао Накадима.

— А Куросава?

— Нет. Это великолепный художник, но он воспевает героизм как таковой, как свойство человеческой натуры, героизм сам по себе. Я же думаю, что главное — выяснить, чему служит героизм, каким задачам и целям. На героизме у нас вообще играют власть имущие, используя его в своих целях. В этих условиях нужно развенчивать официальный героизм, пропагандировать, скорее, антигероизм.

— Удовлетворяет ли вас нынешнее состояние японского кино?

— Сегодня правители страны говорят о расцвете экономики. Но жизненный уровень народа остался разным — есть миллионеры, и есть нищие. Кинематографисты находятся в очень тяжелом положении, условия труда, особенно для молодых, трудные. Своих денег нет, а кинокомпании заставляют делать то, что приносит им быстрый доход, — гангстерские и сексуальные ленты. Из трехсот картин, которые Япония выпускает ежегодно, к искусству имеют отношение не более десяти. Сильное влияние оказывает на нашу кинематографию американское кино. Под его влиянием мы стали делать фильмы, прославляющие бандитов и других людей, выброшенных из общества. Здоровые силы японского кино хотят возродить в нашем искусстве гуманизм и человечность. Но сделать это не просто. С трудом, преодолев большие препятствия, удается найти деньги для постановки серьезного фильма, но это всегда риск, ибо публика испорчена псевдоискусством и серьезное произведение не может собрать зрителей. Это важнейшая проблема японского кино — как привлечь зрителей, число которых катастрофически падает?

Приходится идти на компромисс — делать легкие, развлекательные ленты, чтобы собрать средства на постановку «своего» фильма. Мне тоже приходилось делать для больших компаний фильмы о людях вне закона, хотя я старался вкладывать в эти ленты те идеи и мысли, которые волновали меня как художника и гражданина. По духу и атмосфере они были близки вайдовскому «Пеплу и алмазу». Вместе с Тосио Масудой: я был постановщиком «японских» сцен в американском фильме «Тора! Тора! Тора!» («Тигр! Тигр! Тигр!») —позывные секретного кода, при помощи которого японским летчикам надлежало сообщить своему командованию об удачном нападении на Пирл-Харбор. Я сотрудничал в этой картине как человек искусства, а не как политик, и признаюсь, что не стал бы этого делать, если бы не нуждался в деньгах. В процессе работы я много спорил с Масудой и теперь, когда фильм готов, не могу принять его концепцию: в нем раскрывается не столько сущность захватнической войны, сколько «героизм» военщины. Зато на гонорар, полученный за эту картину, я основал независимую компанию, выпустившую фильм «Под знаменем восходящего солнца».

— В чем вы видите нравственный смысл картины?

— Будущее страны нельзя построить, не зная ее недавнего прошлого. Речь в фильме идет об отношении к минувшей войне. Сразу после ее окончания всем стало ясно: мы сражались не за родину и свободу, а вели агрессивную, захватническую войну. Милитаризм был осужден. Прошло двадцать семь лет, и снова поднимают голову военные, появляются националистические, реваншистские лозунги, возрождается культ императора и оружия. Своим фильмом я хотел привести реваншистов в чувство, напомнить молодежи, не знающей войны, ее ужасы, ее кровь, ее слезы. Это должен быть холодный душ для тех, кто хочет забыть прошлое. В конце картины на экране возникают слова: «Япония потеряла во второй мировой войне 3 миллиона 100 тысяч человек». Это — напоминание и предупреждение. Я горжусь тем, что на Карлововарском фестивале 1972 года картина получила впервые учрежденную премию «Роза Лидице».

— Вероятно, с целью «холодного душа» вы и вставили в картину документальные кадры?

— Я хотел показать ужасы войны, показать, как много погибло на ней людей. Но дело еще и в том, что актеры всего этого сыграть не смогут, здесь нужен подлинный документ.

— Чему посвящается ваш следующий фильм?

— Я еще не расплатился с долгами за этот. Чтобы отдать их, я должен два года работать по заданиям кинокомпаний. Может быть, за это время удастся скопить деньги на новую картину, которую я тоже смогу назвать «своей».

1972 г.

На разных меридианах

Бу Видерберг

«Холодным серым утром 19 ноября 1915 года Джо Хилла с завязанными глазами провели из камеры во двор тюрьмы штата Юта в городе Солт-Лейк. Стражники подвели его к некрашеному кухонному стулу, приставленному к тюремной стене. Усадили. Привязали его руки и ноги к спинке и ножкам стула. Из небольшой группы чиновников и свидетелей вышел врач. Он приколол белое бумажное сердце точно против живого сердца человеку с повязкой на глазах. Пять стрелков, которым власти штата Юта заплатили по двадцать долларов каждому, заняли позицию на расстоянии двадцати шагов. Заместитель шерифа закричал: