Заря и Северный ветер. Часть II

– Заканчивай… Ты нужна мне.

Служанки бросились ей помогать.

– Не надо, – остановил их хозяин. – Ирина Чернова сама в состоянии справиться со своим важным делом, – он шагнул за дверь.

«Никитина! – мысленно поправила его Ирина, но тут же с грустью подумала: – Или Громова…» На кухне воцарилась ледяная тишина. После такой сцены едва ли Ирина могла рассчитывать на дружеское общение и участие этих оскорблённых женщин. И всё же, чтобы как-то примириться и смягчить обстановку, она вежливо спросила:

– Не подскажете, где взять петрушку?

Работницы, побросав свои чашки, врассыпную бросились к холодильникам, но Ирина постаралась их опередить.

– Да не надо, я сама! – она открыла первый попавшийся и застыла.

Внутри холодильника на полках лежали десятки прозрачных пластиковых пакетиков с кровью. Ирина медленно закрыла дверцу и попятилась к своему столу. К горлу подступил тошнотворный комок. Кто-то положил рядом с измельчёнными ею овощами целый веник зелени…

Завтракали молча. Вернее, Ирина ела свою стряпню, а Владимир, заложив руки за спину, стоял у окошка и наблюдал за снегирями, сидевшими на ветке берёзы.

– Чего-нибудь желаете? – мягко спросила у него Катерина.

– Я поем после жены, Катя, – не оборачиваясь, ответил Владимир и отрешённо добавил: – Ледоход скоро начнётся…

– Что вы! – обрадовалась этому замечанию Катерина. – Говорят, до тепла далеко, ветер опять метели несёт.

– Нет. Весна уже тут.

Дожевав последний кусочек яичницы, Ирина стремительно поднялась и стала собирать посуду.

– Давайте я сама отнесу! – подскочила к ней Катерина.

– Ирина, оставь, – Владимир повернулся к девушкам. – Иди оденься теплее и спустись в гостиную. Мы кое-куда выйдем.

На этот раз Ирина не стала спорить. После случившегося на кухне на неё навалилась хандра, и на пререкания не осталось энергии. К тому же, кажется, её ждала первая за долгие недели вылазка на улицу, нельзя было упустить эту возможность. Ирина надела горнолыжный костюм и шапку и скоро вернулась в столовую. Владимир уже сидел за столом и равнодушно крутил в руках чёрный бокал. Когда Ирина показалась в дверном проёме, он отставил бокал и поднял на неё глаза. Прочитав в её лице омерзение, Владимир стянул со спинки стула пальто и поспешил уйти.

– Идём, – позвал он её в коридоре.

Держась на расстоянии, Ирина без особого энтузиазма плелась за северянином. Уже на улице, на входной площадке, она сунула руки в карманы и нашла только одну варежку.

– Я сейчас! – бросила она Владимиру и юркнула обратно в замок.

Потерянную варежку Ирина отыскала в столовой на ковре. Подняв её с пола, она уже собиралась уйти, как вдруг сердце её обмерло и провалилось куда-то вниз. Она увидела Катерину, прильнувшую к чёрному бокалу Владимира. Запрокинув голову, служанка допивала его содержимое. Застигнутая хозяйкой, она вздрогнула и уронила бокал. Он со страшным грохотом разлетелся вдребезги. Потрясённая Ирина попятилась, затем круто развернулась и бросилась назад.

Погода стояла ясная и морозная. Снег искрился и скрипел под ногами. Ирина не видела, куда ведёт её Владимир, – из головы не шла жуткая сцена. Она не могла избавиться от ощущения гадливости, словно её заставили принимать участие в чьём-то извращении. Опомнилась Ирина на заднем внутреннем дворе, когда поскользнулась и чуть не упала.

– Куда мы идём? – щурясь от режущего света, спросила она.

Владимир обернулся и указал на конюшню, виднеющуюся впереди за загоном для выгула лошадей.

– Зачем?

– Идём.

Сколоченная из широких прочных брёвен конюшня оказалась просторной, светлой и чистой. Здесь пахло сеном, древесиной и живым тёплом. Отворив высокую дверь одного из денников, Владимир посторонился, пропуская жену вперёд. Она заглянула внутрь и обомлела – красавица породы пинто, прятавшаяся в загоне, поразила её. Лошадь была ослепительно белой и лишь по крупу к стройным ногам и по морде растекался огонь; уши, чёлка и кончик хвоста также были рыжими, от голубых глаз к носу тянулась белая полоска. Несмотря на свой страх перед лошадьми, Ирине хотелось коснуться этой полоски, но она никак не решалась. Заметив это, Владимир успокоил её:

– Она покладистая, не бойся.

Девушка сделала шаг к кобыле, но та резко фыркнула и пугливо попятилась.

– Тш-ш-ш, Адара, – Владимир подошёл к лошади и ласково погладил её.

Адара покорилась ему, и северянин подозвал жену. Ирина осторожно приблизилась и с нежностью коснулась тёплой морды.

– Она твоя.

Ирина изумлённо уставилась на Владимира, и он нерешительно перехватил её пальцы.

– Мой свадебный подарок.

– Одного свадебного подарка было достаточно, – Ирина одёрнула руку. – Я не люблю лошадей, – она выскочила из денника и почти бегом устремилась к выходу.

– Долго намерена кусаться? – нагнал её на улице Владимир.

Пытаясь вспомнить, по какой дорожке они пришли, Ирина озиралась по сторонам. Северянин сжал её руку выше локтя, но девушка тут же её вырвала и крикнула ему в лицо:

– Хватит! Мне это надоело.

Она побежала вниз по тропинке, лишь бы не видеть это окаменелое лицо, не видеть этих глаз, расчётливо ждущих от неё чего-то. Ирина боялась, что северянин последует за ней, ждала каждую секунду, что он догонит, одёрнет, заговорит своим привычным бесстрастным тоном. Но никто за ней не гнался, и Ирина перешла на шаг. Очутившись в глубине хозяйственного двора, она поняла, что оказалась в тупике. Несколько раз она сворачивала на тропки между складскими помещениями и сараями, но другую дорожку к замку не находила и как будто бродила кругами.

Делать было нечего, пришлось идти обратно знакомым путём. Северянин терпеливо ждал её на том же месте, где она его бросила. Глядя на его спину и затылок, Ирина готова была провалиться сквозь землю. Она понимала всю нелепость своего положения. Владимир слышал её несмелые шаги, но не оборачивался. Лицом к небу, чуть запрокинув голову, он медленно затягивался сигаретным дымом. Ирина готовилась к насмешке вроде «Нагулялась?» или «Осмотрела местные достопримечательности?» Но он не сказал ни слова, только бросил окурок в снег и спокойно зашагал по противоположной извилистой дорожке. Эта тактичность ещё больше уязвила Ирину, и в замок она возвращалась раздражённой и пустой.

У обледенелых ступенек чёрного входа они встретили мальчишку лет десяти. Нахохлившись и засунув руки в карманы тулупа, он старался спрятать в широком воротнике красные от мороза уши. Это делало его похожим на растрёпанную московку с чёрным торчащим хохолком. При виде хозяев мальчишка встрепенулся и просиял улыбкой. На одной щеке под крошечной родинкой у него появилась ямочка.

– Владимир Вячеславич! – подхватив что-то с земли, он радостно соскочил со ступенек и побежал северянину навстречу. – Отец закончил работу! – мальчишка протянул Владимиру небольшой полотняный мешок с вышитым серебристо-алым урагусом.