Защитник Драконьего гнезда. Том второй

Когда я направлял беженцев сюда, то надеялся, что Изабелла сможет продержаться с ними до моего возвращения. Но очень похоже, что моя помощь здесь не нужна. По крайней мере, в ней нет жесткой необходимости. Моя жена, гостья из иного мира, за два дня сделала то, к чему я, признаться, не знал, как подступиться. Отец мой Безначальный, эта женщина точно хотела отдать мне корону, а сама уйти в тень?

Глава тридцатая: Изабелла

Глава тридцатая: Изабелла

В какой-то момент мне кажется, что все идет не так.

Много раненых и много тех, кто жалуется на те или иные проблемы со здоровьем. Насколько понимаю, в одной из прибывших групп в дороге перекусывали несвежим мясом, отчего теперь половина ее членов мается животами. Причем отравление довольно серьезное, вплоть до высокой температуры и полнейшего неприятия организмом даже легкого бульона. Отказывать же нельзя ни тем, что поступили с ожогами, зачастую сильными, ни другим - будь то ушибы, переломы или то же отравление.

Соответственно, времени на осмотр и помощь уходит уйма. Причем на себя я беру только осмотр, а лечение распределяю среди десятка вызвавшихся мне помогать женщин. Я не собираюсь перетягивать одеяло на себя и корчить из себя всезнайку, уж с настойками и мазями они знакомы не хуже моего, а иногда и лучше. А потому самолично занимаюсь только с самыми сложными случаями.

Особенно таких много среди ожогов. И одна из проблем в том, что местные обильно замазывают их маслом. Сначала пытаюсь рассказать им, что делать такого нельзя ни в коем случае, что таким образом рана не заживет, а боль будет только усиливаться, но потом плюю и просто приказываю - насколько это можно, не причинив пациентам вреда, убрать все масло. С мылом дела у нас обстоят очень так себе, поэтому приходится сильно экономить.

А ко всему прочему ко мне время от времени прибегают гонцы, приносящие одну проблему за другой. То у рыбаков нехватка сетей, то не успели подготовить ледник для нового улова - и выловленная рыба попросту тухнет на солнце. То кто-то из вновь прибывших отказывается сдавать еду, мотивируя это тем, что это самый натуральный грабеж, а у него с собой женщины и дети. Пару раз дошло даже до рукоприкладства. То кто-то не досчитался собственных пожитков, то кому-то не нравится палатка, где его разместили, то кто-то не желает работать со всеми, потому что у лорда Фарвуда он служил писарем.

И на все приходится отвлекаться, везде приходится оставлять свое внимание.

Не уверена, что именно так должна действовать настоящая разумная королевишна, но меня так никто и не научил, как надо, как правильно. А сама я знаю только, как неправильно.

По ходу дела приходится сменить нескольких ответственных, а также назначить новых, так как чем дальше, тем больше работы приходится нам всем выполнять.

Я не настаиваю на том, чтобы люди сразу с дороги бросались в круговерть забот, но и тех, кого не впервые вижу отдыхающими под солнышком, в конце концов, терпеть перестаю. Особенно это касается молодых мужчин и женщин. Да, вот такая я стерва. Но пока ты молод, то и сил у тебя гораздо больше, чем у тех, кто уже пожил, будь же любезен немного поднапрячься.

Ближе к вечеру уже не чувствую под собой ног, да и о том, что за весь день съела лишь ломоть хлеба и кусок сыра, вспоминаю только когда солнце начинает клониться к закату. А между тем на дороге, ведущей в замок, появляется еще одна вереница телег — надежных, богатых, до верха забитых какими-то мешками.

Первая моя мысль: припасы, ради которых уезжал Анвиль.

Ура! Хоть что-то хорошее во всем этом бедламе.

Но Анвиль тут ни при чем.

— Добрый день, Ваше Величество, - низко кланяется добротно одетый мужчина с заколкой в виде головы вепря на желтом щите – герб лорда Гаделота, того самого, чьего сына мне удалось поставить на ноги.

– Надеюсь, наша помощь будем в самую пору.

У меня аж рот открывается от неожиданности.

— Доброго дня... помощь?

— До моего господина дошли слухи о произошедшем несчастье в землях лорда Фарвурда. А покуда мой господин считает себя вашим должником, то это его благодарность за помощь его сыну, - человек указывает рукой на телеги.
– Мой господин полагает, что сейчас у вас в ней большая необходимость.

— Так и есть!
– не могу скрыть радость.
– Передай лорду большое спасибо лично от королевы Изабеллы. Как у него дела? Как здоровье молодого лорда?

— Слава Отцу нашему Безначальному и вашему искусству, Ваше Величество, молодой лорд впервые сам проехался верхом. Совсем немного, но и это для нас большая радость.

— Передай лорду, чтобы со всем семейством заезжал в гости...
– усмехаюсь, понимая, что приглашение звучит так себе, - немного позже, когда мы тут разберемся с проблемами.

— Разумеется, Ваше Величество, - снова кланяется человек.
– А еще молодой лорд просил передать Ее Величеству небольшой подарок, сделанный его собственными руками.

Мне в руки перекочевывает небольшая серебряная шкатулка.

— Ее Величеству будет очень приятно. Благодарю. Отдохни со своими людьми с дороги, я прикажу разгрузить зерно.

— Спасибо, Ваше Величество.

Я чувствую дуновение свежего ветра, а следом по моему телу прокатывается волна странной приятной дрожи. Той самой, что хорошо помню, потому что испытывала ее рядом с всего лишь одним человеком.

— Ваше Величество, - его голос вмиг лишает меня сил.

Оборачиваюсь. Вредный драконяка стоит всего в нескольких шагах от меня. Как дурочка протягиваю руку и медленно иду к нему, касаюсь жесткой грубой кожи его куртки - настоящая, не иллюзия.

— Ты вернулся, - сама не знаю, спрашиваю или утверждаю.

— Прости, что задержался. Кажется, у нас новые проблемы.

— Я тоже заметила, - улыбаюсь ему.

А потом он просто сгребает меня в охапку и обнимает так сильно, что мне почти нечем дышать. Но насколько же это классно, круто и невероятно. Как же я, оказывается, соскучилась по нему. Нет, я скучала, очень сильно скучала. Но сейчас, в его руках, понимаю, что все будет хорошо. Потому что ко мне вернулся мой мужчина. И плевать на все эти новомодные прогрессивные тенденции, что женщина должна быть независимой и стервозной. Независимой от чего? От чувств? От глубокой искренней привязанности? Правда? А может на фиг такие отношения, где любимый человек – так себе, что он есть, что его нет. Вроде предмета мебели, с которым удобно, но и без него жизнь нисколько не изменится.

В любом случае, от нашего средневековья до этих тенденций еще сотни лет, а от моих собственных чувств и желаний – так и все тысячи. А потому рядом со своим мужем я хочу чувствовать себя маленькой и любимой. Хочу задыхаться в его объятиях.

— Я боялся опоздать, - говорит немного хрипловатым голосом.

— Я никуда не собиралась, - отвечаю шуткой.

Его объятия немного ослабевают.

— Смотрю, Ваше Величество преуспела в обустройстве беженцев. А я-то надеялся, что стану вашем героем, когда вернусь и брошу все силы на помощь.