Заслуженный гамаковод России

Так что вон с тем товарищем – рядом с рубкой – я не напрасно советую поосторожнее обходиться. Человек, конечно, на отдыхе, но мало ли: может, у него уже рефлекс. Встречался я с такими, и больше не хочется. И к девушке его тоже ближе десяти шагов подходить не рекомендую: неизвестно, как такой отреагировать может.

А что касается распознавания таких: могу дать совет, если вы ещё сами не дошли. Волков по чему распознают? По клыкам. А также по взгляду: он у них постоянно голодный. Так что если вы незаметно – для собственной безопасности – осмотритесь вокруг, то много чего интересного сможете обнаружить. Хотя долго на одном объекте лучше не сосредотачиваться: вдруг он окажется одним из тех самых, и не любят они пристального интереса к своей персоне. Длинный взгляд – признак угрозы, так что можно навлечь на себя бог знает какие последствия. А разговор у них – сами понимаете – недолгий.

Вы хотели узнать, кем я работаю? Внештатным корреспондентом одного издания: для прикрытия надо же что-то иметь. Тем более когда такое название. Какое именно? А не скажу: я ведь вас не спрашиваю, чем вы занимаетесь и откуда на круизик три штуки достали. За ударную работу? Только не смешите меня: как же ударять надо, чтобы подобного добиться: пупок развяжется или грыжу заработаешь, пока добьёшься от них. Почему я так уверен? А я много чем занимался, даже перечислить невозможно, пока не вошёл в тихую гавань. То есть для меня во всех смыслах удобную и подходящую. Вы никогда курьером не работали? А вот мне довелось: несколько месяцев, пока получше местечка не нашёл. Интересная работа: наскипидарят тебе одно место, пачку – требующую доставки – в зубы – и пошёл. Не соображаешь уже к концу дня – на каком ты свете, и ноги гудят так, что ещё немножко – и отвалиться могут. Но школу мне такая работа дала неплохую, и к мыслям кое-каким подвела. Главное ведь в чём заключается: если отбросить все пустяки – престиж, известность, даже деньги! – всё ведь сводится к одному: главное – чтобы ты стал средством для как можно меньшего числа людей, и наоборот: как можно больше людей должны быть средством в твоих руках. Остальное же – второстепенно, и если кто-то думает по-другому: глубоко ошибается.

Почему я не в бизнесе? Странно, что вас это удивляет: неужели вы думаете, что нормальный хозяин фирмы – свободный человек, и может делать всё, что угодно? Если он нормальный, то ведь разве он в безвоздушном пространстве двигается? Разумеется, нет. И поскольку в рассматриваемом пространстве слишком уж много сил, сил небезопасных и небескорыстных, то разве может он спать спокойно и быть уверенным в завтрашнем дне? Вроде лягушки в пруду с пираньями: даже если лягушка большая и сильная, то кто даст гарантии, что ей удастся долго здесь продержаться? И если одна из пираний тебя заметила, считай себя погибшей: какой бы маленькой рыбка не выглядела, но одного ее укуса будет достаточно для привлечения других хищников, и как знать, не окажется ли среди них такой рыбины, которая в состоянии будет перегрызть тебе горло или вспороть живот, и тогда уже целая стая со всех сторон накинется на тебя, разрывая на части и в спешке не разбирая даже лягушачьих конечностей или плавников других конкурентов. Разборки? Совершенно верно: после таких происшествий они обычно и происходят. Когда у твоего соратника оторвут случайно голову, волей-неволей задумаешься: а не ты ли следующий, тогда конечно же требуется прояснить ситуацию.

Так что лягушка – если, конечно, она не в сопровождении целого взвода таких же милых зубастеньких созданий – слишком уж многим рискует. За деньги, естественно, нанимаются они за очень большие деньги: кто же из пираний просто так рисковать захочет; или – если угодно продолжить сравнение – за большую порцию вкусной лягушачьей икры. Которую нашей уважаемой квакше ещё требуется где-то добыть: не нарушая при этом слишком уж явно всем известных законов и установлений, действующих в данном водоёме и на прилегающей местности. А она ведь как добывается? Можно, естественно, честно работать: но тогда квакша и на жизнь себе не заработает, не говоря о взводе прикрытия. И квакше ведь хочется не просто жить: но жить лучше остальных. И если она не переносит жестокости, то лучший способ здесь: немножко у других подворовывать. Тихо и незаметно, так что в глазах обкрадываемых она останется порядочной и вполне достойной уважения жирной квакшей.

Однако слишком сильно на подобном не разбогатеешь: масштаб не тот и средства тоже. А если квакша не желает жить с прочими и мечтала бы поселиться в специально огороженном заливчике: с гаремом и охраной? Тогда уж ей приходится забывать о приличиях: закон ведь – всегда ограничение, и чем с меньшим их числом ты считаешься, тем ты сильнее и могущественнее.

Но с такой работой в одиночку, естественно, ей не справиться: требуются сотрудники, с которыми, само собой, приходится делиться. И не всякая квакша согласится ещё на такую работу при мизерной оплате.

Однако вы не забывайте: в пруду ведь и другие водятся: такие же большие и сильные. Рано или поздно одна – из самых-самых – и признаётся всеми главной. Не обязательно за величину или размеры украденной икры: могут быть и другие качества. Например: размер резонатора, благодаря которому кваканье может быть громче всего слышно. Кстати: часто как раз именно так и происходит. Ведь запасами наворованной икры вряд ли будешь хвастаться, а о размерах тела или конечностей далеко не всякий справедливо судить сможет. Зато голос по всему пруду разносится, и для обычных квакш, разумеется, он является наилучшим ориентиром.

Законы? Разумеется: первоочередное право на их установление теперь за предводителем. Однако не забывайте: если другим, отгородившим себе по заливчику, что не понравится: плохо будет. У них ведь тоже резонаторы неслабые, и если они объединятся, то достаточно спокойно вожака могут заглушить.

Так что должность у него, сами понимаете, беспокойная. И за вредность он имеет полное право часть икры у подопечных забирать: и у ближайшего окружения, и у прочих тоже. И себе лично, и на содержание других квакш, следящих за реализацией законов и прочим.

А поддержание порядка? Квакши ведь глупые и наглые создания, и иногда такое учинить могут… Если, например, слишком много икры у них начинают забирать: какой здесь поднимается хай и беспорядок: не понимают они, что для их же пользы. А к услугам пираний – сами понимаете – не всегда удобно прибегать; хотя бы для сохранения внешнего приличия и благообразия.

Выбирать же среди квакш для подобных операций следует тех, кто пострашнее: с выпученными глазами и сильными конечностями. И желательно с минимальным числом извилин в мозгу: чтоб как раз хватало на запоминание приказов. И не дай бог под столь грозной внешностью будет скрываться доброе сердце: подобные качества ну никак не совместимы с основной деятельностью и – совершенно безусловно! – подобные типы должны браковаться и отсеиваться из стройных рядов.

И вообще: поменьше жалости. Ни в коем случае не забывайте, что есть и другие пруды, обитатели которых весьма хотели бы присоединить нашу тихую гавань к своим владениям. И если вы в какой-то момент расслабились, не дай бог на ближних подступах обнаружится коварный враг, не терявший времени даром: уж он-то точно рассчитал, сколько когорт и дивизий понадобится для приобретения новых владений в лице вашего собственного пруда. И далеко не всегда полная мобилизация спасает ситуацию: может оказаться, что часть ваших сподвижников уже давно договорилась с предводителем соседнего водоёма, и в нетерпении ждёт теперь прибытия подкрепления: чтобы вспороть вам брюхо и присоединиться к соседям.

Так что лучше всего – дружить против: против соседнего водоема, или – что совершенно не исключает первого – вместе с соседями объединиться против дальних угодий. Понятно ведь: у хозяев далёких озёр не менее опасные замыслы, а с другой стороны : не ваша ли бабушка приползла в своё время из ближайшего к вам пруда, породнив вас таким образом и с его обитателями? Так что гораздо проще будет понять и внушить остальным: те дальние – на другом конце равнины – ваши главные враги, тем более что и – видите? – рисунок на коже у них немного отличается от вашего.

Я же совсем забыл: есть ведь и квакши, издающие особо приятные звуки. Редкая особенность, и ценятся такие квакши ну очень высоко: почти на уровне владельцев заливчиков, и даже иногда их популярность приближается к славе вождя. Так вот если такой квакше не понравится рисунок на морде соседей, пиши пропало: весь водоём немедленно об этом узнаёт, и отношения с соседями – само собой – могут быть испорчены. Поэтому предводители часто прибегают к их услугам: если надо настроить общее мнение. Хотя – как вы понимаете – просто так это не делается: только за хорошую порцию икры. Так что у некоторых из них – к чьим услугам чаще всего прибегают – спустя некоторое время вполне достаточно икры набирается: чтобы свой заливчик отгородить. Параллельно с чем способность к пению обычно и пропадает. Хотя это, конечно, происходит по-разному, и исключений из правила больше чем достаточно.