Заставь меня остаться
Шрифт:
— Он бурбон любит. Выпендрежник.
Я помыла свою чашку, бокал Кристины, штопор, выкинула две пустые бутылки от вина, и протерла стол. Подруга в это время позевывала, и терла глаза кулаками. Как ребенок. Несерьезная она. Завидую, причем искренне.
Ничего, отойду, и тоже стану такой, как Крис. Родится ребеночек, буду играть с ним или с ней, целовать, шутить, учить, гулять… всё меня будет. Жизнь не закончилась.
— Идем, закроешься, — поманила Кристину в коридор.
Она, пошатываясь, пошла за мной. Я открыла дверь, и отшатнулась в испуге — на лестничной клетке стоит Марат. В очередной раз заметила, что
Однако, ходит же. И прекращать не думает. Была бы я более дурковатая, и менее трусливая, точно бы согласилась на идею с париком и побегом. Правда, вряд ли Марат нашел бы меня после родов. Думаю, это случилось бы на следующий день. И Марат с чистой совестью бы забрал меня обратно, заперев при этом, чтобы больше не сбегала.
Я вздохнула, в очередной раз убеждаясь, что побеги — глупость.
— Ой, ну точно, — запищала Кристина. — Я тебя в нашем доме видела! То есть вас… Вас! Видела! Еще до приезда Алики! Я же говорила, — Крис сжала мою руку, и тряханула её. — Лицо знакомое, а ты заладила, что я в новостях его видела, пффф… нифига! В нашем подъезде!
— Иди спать. Ложись не на спину, а на бок, или на живот. Тазик у кровати я поставила. Бутылку с водой тоже.
— Спасибо, милая. Вовчик скоро придет, — зевнула подруга, резко потеряв интерес к Марату.
И через секунду мы с ним остались наедине.
— Я не пила, — зачем-то решила я оправдаться.
— Ты бы так не поступила с ребенком, я в курсе.
— Зачем пришел?
— Тебя увидеть, — пожал он плечами, изучая взглядом всю меня — собранные в пучок волосы, фанатскую футболку «Киш», джинсовые шорты, и, с улыбкой, носки и сланцы. — Замерзла? Лето же…
— Я всегда мерзлячкой была.
— Я знаю. Пригласи меня к себе.
Это не просьба. Чертов Марат! Только раз я услышала от него извинения, и больше не услышу — сейчас я отчетливо это понимаю. Он снова «сверху».
Неисправим.
— У меня другие планы.
— Какие? Дай угадаю — меня они не касаются, так?
— Именно так.
— Хочешь знать про дела своего отца? Хочешь узнать, чем он на самом деле занимался по жизни? Или тебя волнует только то, что он умер?
— Убит, — поправила я Марата.
— Так что? Струсишь выслушать меня, или впустишь?
— Ты будешь говорить про него гадости? — зашипела я, разозлившись. — Я уже говорила, даже будь он серийным убийцей, это мой папа!
— Я не буду говорить гадости. Только правду, Аль. Нужна она тебе, или мне оставить её при себе? Решай, — спокойно заявил Марат. — Насильно я тебя слушать всё это не заставлю. Только если сама решишься. И пригласишь меня к себе.
Хочу ли я знать? Нет.
Должна ли я знать? Тоже нет.
Любопытно ли мне? Нет, абсолютно не любопытно.
Но тем не менее я кивнула на лестницу, и сказала:
— Приглашаю.
Глава 7
МАРАТ
— Что ты делал у Алики?
— Узнал, наконец, что я у нее был, — с усмешкой заметил Егор.
— Узнал, — ответил холодно.
Полная херня. Должно быть, я сдаю позиции, раз у меня случаются сплошные пролёты: простреленное плечо, убитый Веснин, визит Егора к Алике, о котором
я узнаю по факту, и не сразу. И всё это за небольшой отрезок времени.Упустил. Я, очевидно, многое упустил и пустил на самотек, особенно в вопросах охраны.
— Так какого хера ты ездил к Алике? — повторил, стараясь не показывать брату ярость.
— Решил навестить девочку. Поддержать. Почему-то, мало кто до этого додумался, — Егор спокойно выдержал мой взгляд. — Может, я зря у нее был, а может и не зря. Надеюсь, по крайней мере, что хоть немного я ей помог.
— О чем говорили? — спросил я на выдохе, хотя самого корёжит.
Ненавижу, когда вмешиваются в мою жизнь. Даже если это Егор, от него такого точно не ожидаешь. Алика — это моё! Только моё!
— О жизни. О смерти. О мести и её последствиях, — брат кинул взгляд на телевизор, равно как и я — на экране, демонстрирующем сюжет без звука, мы увидели, как избитый парень не может подняться с асфальта.
Оба поморщились при этом.
— Не лезь больше, — отрезал я.
— Я и не собирался. Сам думай, как вернуть свою женщину… после всего, — Егор покачал головой, а на лице выражение неверия.
Знает. Он точно знает, что произошло.
Откуда? Алика рассказала? Нет, вряд ли, не могу представить её жалующейся, тем более Егору. Но он стопроцентно в курсе про Веснина, а значит… значит, я снова налажал?
В последнее время это не редкость…
— Может… может, есть совет — как её вернуть? — всё же, спросил я.
— Совета нет, просто используй все шансы. И дай ей время.
Кивнул. Я примерно так и собирался поступить. Нет четкого плана, всё размыто, в расфокусе. Никогда я не выстраивал отношений с женщинами, мне это было не нужно, и теперь я, сука, жалею. Что нет такого опыта — ссориться, мириться, делать шаги друг к другу. Я банально не знаю, как её вернуть. Дать секретарю задание завалить квартиру Алики букетами? Купить ей что-нибудь от Тиффани или Булгари?
Чушь…
— Собирайся. Завтра приду проводить, — я пошел к выходу из квартиры Егора, вылетающего завтра в Штаты.
— Не нужно проводов.
— Тогда удачи, брат, — обернулся к нему, и протянул ладонь.
Егор подъехал, пожал её, и кивнул мне. Страха в его лице я не вижу. Не верю, что американское светило поставить Егора на ноги, да и сам Егор в это не верит. Одна Наташа трещит об этом, не умолкая, и, кажется, даже кроссовки для бега брату успела заказать.
Ну что ж, пусть хоть у кого-то будет энтузиазм.
— Я постараюсь прилететь до начала операции.
— Не стоит. Ты нужен здесь. И Марат, — окликнул Егор, когда я уже вышел за дверь, — хоть в этот раз не проеби.
Не проебать? Как это сделать-то? Хоть бери, и у пятнадцатилетнего подростка спрашивай, как мириться с девушкой. В этом у любого опыта побольше, чем у меня. А мне… мне бы самому собраться, сопоставить всё, ведь многое же упустил в последнее время, а такого за мной с юности не водилось, чтобы косяк за косяком.
Еду не домой, а к Алике. Время! Гребаное время я ей дам, пусть живет пока вдали от меня, но это не значит, что я не буду пытаться её вернуть. Её и… ребёнка. Живот у Алики до сих пор плоский, не верится даже, что и года не пройдет, как у нас появится сын или дочь. Не было у меня желания просто размножаться, чтобы свои гены передать. Аля — единственная, от кого я хочу ребёнка.