Заставь меня жить

Друг уже успел избавиться от мокрой формы, и я, опомнившись, стягиваю с себя мантию.

Весь путь до замка проходит в молчании. Отнеся мётлы в Гриффиндорскую башню и приняв душ, мы спускаемся на ужин в Большой Зал, где нас уже ждут Гермиона и Невилл.

– Я подумала, - начинает Гермиона, откладывая вилку в сторону, - как насчёт Хогсмида? Разве мы не сможем аппарировать туда из Лондона?

– Если бы мы могли аппарировать из Хогсмида, то для чего тогда весь наш план с Хэллоуином, чесоточными пастилками и Больничным Крылом?
– подозрительно прищуриваюсь.
– Если всё так просто, давайте отправимся в Хогсмид и оттуда трансгрессируем.

– Ты уверен, что на него не распространяется антиаппарационный щит?
– Гермиона смеряет меня вопросительным взглядом, а я развожу руками.

– Вот именно, Хогсмид - это магическая деревня, и запрет на аппарацию для её жителей вводится только в самых крайних случаях… - словно между делом, заявляет Рон, ковыряя ложкой в малиновом желе. Заметив наши взгляды а-ля: «Откуда ты это знаешь?», он немного тушуется и добавляет:

– Мне папа сказал.

– А вдруг сейчас как раз «самый крайний случай»?
– не унимается Гермиона, а я замечаю, как нервно она теребит салфетку.
– Вдруг мы отправимся в Хогсмид, а там запрет на аппарацию, и те пять минут, на которые мы возлагаем надежды, уже пройдут? Что тогда?

– Не обязательно ждать Хэллоуина. Можно отправиться в любой день, - предлагает Невилл.

Гермиона, только сейчас заметив измятую салфетку в своих руках, торопливо откладывает её и слегка дрожащим от волнения голосом заключает:

– Для начала надо проверить, действительно ли Хогсмид открыт для трансгрессии.

Рон смотрит на неё, как на сбежавшую из Госпиталя Святого Мунго.

– Это как, интересно? Попробовать аппарировать? Ты в курсе, что все аппарации отслеживаются в Министерстве? Сделай мы это единожды, вряд ли нам позволят повторить это ещё раз, поэтому надо решать здесь и сейчас: либо Хогсмид, либо наш план.

– Зачем повторять ещё раз, если в случае удачи можно сразу пойти к Ларри?
– недоумеваю, и, по всей видимости, это получается слишком громко, раз несколько второкурсников косятся в нашу сторону.

Гермиона шикает на меня, а Рон, слегка раскрасневшийся от волнения, вновь отрывается от десерта и шепчет с чувством крайнего возмущения:

– Я же сказал вам, что все аппарации отслеживаются в Министерстве. Проще трансгрессировать в Хэллоуин, когда помимо нас будет ещё несколько десятков волшебников, желающих попасть в Хогвартс.

– Это всё понятно, - кривится Гермиона.
– Но как мы попадём обратно, если аппарация в замок уже будет перекрыта?

Воцаряется напряжённая пауза. До слуха тут же долетает щебетание десятков голосов учеников, звон вилок и ложек. Подперев подбородок кулаком, я кошусь на свечи, парящие высоко в воздухе. Их тёплый свет заливает просторное помещение, завораживая и немного успокаивая.

– Полагаться на Хогсмид слишком рискованно.

Взгляд трёх пар глаз замирает на моём лице. Обводя кончиком пальца ободок стакана, заканчиваю мысль:

– Рон прав, проверить мы не можем. Поэтому пока остановимся на нашем плане, а про обратный путь ещё подумаем.

– Осталось четыре дня, Гарри, - тихо вздыхает Гермиона, и это так контрастирует с её утренней уверенностью в своих силах.

Осторожно оглянувшись на преподавательский стол, сокрушённо качаю головой:

– Я знаю, но мы что-нибудь придумаем. Обязательно.

* * *

Я не зря обращаю внимание на преподавательский стол. Ещё одно чувство из списка тех, что с недавних пор преследуют меня, вновь посещает меня во время ужина. Чувство, что кто-то внимательно следит за мной. Его невозможно охарактеризовать определёнными словами, но странный дискомфорт и жжение где-то между лопаток нельзя игнорировать, потому что на меня теперь часто смотрят. Только на этот раз я стал предметом внимания не для какого-либо ученика, а для профессора Снейпа.

В принципе, это неудивительно, так как наша четвёрка, отсевшая от общей массы Гриффиндорцев, занятая явно не поглощением пищи, а разговором на грани спора - поистине подозрительная картина.

Мой энтузиазм поговорить с профессором после ужина тает на глазах, особенно когда тот провожает меня долгим взглядом до самых дверей. Однако я сталкиваюсь с проблемой: попытка расспросить Снейпа опасна тем, что мне ни в коем случае нельзя раскалываться. Никто, кроме нас четверых, не должен знать о плане, но смотреть ему в глаза и при этом врать… Это нереально. Поведение выдаёт меня с головой даже перед друзьями, что уж говорить о Снейпе…

Но я пообещал, что поговорю с ним.

– Не переживай, Гарри. Не расскажет, что поделать… - заявляет Рон нарочито-бодрым тоном, абсолютно противоположным его выражению лица.

Отпускаю немного галстук, который вдруг стал душить, долго и целенаправленно вожу пальцами по голове, стараясь успокоиться. Мерлин, что я вправду, как девушка перед первым свиданием?

Вмиг одёргиваю себя. Кивнув в знак прощания, проскальзываю в открывающийся проём. До занятий по Астрономии у меня есть полтора часа.

Только удача вновь отворачивается от меня. Смешно, но я не нашёл Снейпа. Ни в классе Зельеварения, ни в его личном кабинете: профессор словно испарился. Есть, конечно, вариант, что он где-то в замке, но найти его в бесконечных коридорах не представляется возможным. Остаётся кусать губы от безысходности и вспоминать Карту Мародёров. Будь она у меня, я бы в два счёта отыскал Снейпа, а так…

Пробегая мимо Большого Зала, я сталкиваюсь нос к носу с директором. Тот едва заметно улыбается в пушистую бороду и добродушно произносит:

– Гарри, я как раз собирался послать к тебе домового эльфа с просьбой зайти в мой кабинет.

– Неужели?
– удивлённо выдаю, но тут же смутившись, исправляюсь.
– Извините, сэр, просто это весьма неожиданно.

Старик окидывает меня загадочным взором и, опустив ладонь на моё плечо, ведёт меня в сторону своего кабинета.

– Я давно собираюсь побеседовать с тобой.

– О чём же?
– кошусь на директора, а он ухмыляется и отвечает:

– Поверь, тем для разговоров набралось предостаточно.

Когда я уже сижу за высоким дубовым столом, украдкой бросая взгляды на небо за окном, а Дамблдор занимает своё массивное кресло с резными подлокотниками, я в одну секунду теряюсь, абсолютно не зная, как вести себя с директором. Это не Люпин или даже не Снейп: я провёл достаточно времени в общении с ними, здесь же кардинально противоположная ситуация. В памяти сразу всплывает эпизод в доме Сириуса, когда я, вконец потеряв голову, позволил себе повысить голос в разговоре с Дамблдором. И по какому поводу: решил, что Снейп, являясь Пожирателем Смерти, сможет предать мою семью, выдать Тайну Волдеморту. Мерлин, какой я был дурак…