Заставлю тебя полюбить

Жасмин задирает голову и смотрит на меня с вызовом. Я перевожу тяжелый взгляд на ее губы.

И кое-что понимаю.

Даже если Жасмин снова начнет кричать, что ненавидит меня, я уже ни черта не остановлюсь.

Глава 36

— Поцелуешь меня? — спрашивает Красивая.

Смотрит с вызовом, но при этом жутко боится. Последний раз мы трахались почти год назад — ничего друг о друге не зная.

Почти что чужими.

Ничего не поменялось — только с той разницей, что теперь Жасмин начинает привыкать ко мне. Я заставляю.

— Впрочем, — набирается смелости, — я сама.

Мысленно усмехаюсь.

Самостоятельная она у меня.

Поднимается на носки, льнет к груди и прижимается губами к моим. Осторожно, почти робко целует, а меня током прошибает. Приятно, когда она сама. Когда вот так ластится, грудью трется. Возбуждает непроизвольно.

Но долго так не могу — ее медлительность выводит на крайности. Перехватываю инициативу в свои руки. Целую глубже, агрессивнее. С ней иначе сложно. Слишком она горячая, слишком желанная для меня.

— Мм… — стонет Жасмин в губы.

Я не мог не заметить, как сильно изменилась Жасмин. Она стала женственнее и сексуальнее. Уверен, что секс с ней сейчас будет еще более охрененным, чем год назад.

Жасмин стала лучше спать по ночам — это заметно по ее ярким глазам. Ни разу не пожалел, что мы взяли няню. Если я хочу, чтобы моя женщина цвела, а не увядала, пусть будет так. Учитывая ее проблему со здоровьем, ее жизнь должна стать более комфортной. И я ей этот комфорт обеспечу.

Я хотел, чтобы Жасмин была и для меня тоже. Не хочу, чтобы она полностью погрязла в заботах и быте.

Чтобы для меня было ее тело.

Для меня ее время.

Эгоистично? Да. Я собственник.

Положив ладонь на ее затылок, притягиваю Жасмин к себе ближе. Она стонет в губы — я целую жадно, врываюсь в ее сочные податливые губы и прижимаю ее сладкое тело к стене.

Фактически в угол загоняю.

Не хочу спугнуть. Делаю это мягко, незаметно. И только потом позволяю себе вольности. Ласкаю шею, скольжу пальцами к груди. Опускаюсь ниже и краду тихий вскрик, когда сжимаю ее ягодицы и подхватываю ее выше.

— Тихо. Так удобнее.

— Угум… — мычит в губы, не отрываясь от меня.

Целует, тянет время до того, как я войду в нее.

Возможно, боится.

Не девственница давно, но боится снова принадлежать мне.

Едва сдерживаюсь, чтобы не стиснуть челюсти. До ломоты хочется в нее. Тем более, когда между нами не остается преград. Полотенце внизу. Член упирается между ее бедер.

Я представляю, как в ней горячо, и скулы сводит.

Впечатываю ее в свое тело, показывая свою потребность. И каждый раз Жасмин вздрагивает. Но крепче обхватывает меня ногами.

Вот так, да.

Очень крепко.

Держись за меня всегда, я же на все ради тебя.

— Я всегда для тебя, Жас.

Я оторвался, чтобы посмотреть в ее глаза. Все серьезно. Вместо этих слов должны были быть другие — которые все девушки ждут.

Но Жасмин они спугнут, да и взаимности я не услышу. Рано еще.

Поцелуй от нее — уже маленькая победа.

— Я поняла, — прошептала истерзанными губами.

Я кивнул.

Хорошо, что поняла.

— Здесь или на кровати? — предоставляю выбор.

— Хочу на кровати.

Жасмин обнимает меня крепче, хватается за шею. Сильнее обхватывает мои бедра и тем самым сильно дразнит. До скрежета зубов. Трется своим сладким телом о мой член и думает, что ей ничего за это не будет.

Будет. Еще как будет.

В номере — полумрак. Он напоминает о тех ночах, когда она трахалась со мной из-за мести. Это не на шутку злит, вспарывает старые раны.

Укладываю Жасмин на кровать, не переставая пробовать на вкус ее губы. Терзать без остановки. В перерывах целую шею — она покрывается мурашками.

— Так хорошо, — тихо всхлипывает.

Тогда целую еще.

Жасмин изгибается, непроизвольно трется промежностью о член. Заводит случайно. Страстная, пылкая девочка. Досталась мне за грехи, и я этому безмерно рад.

Оказавшись на ней сверху, я развожу ее бедра. Пока не передумала. Пока не надумала себе невесть чего. Чтобы все мои грехи не начала вспоминать.

Это же Жасмин. Она может.

Ласкаю ее между ног и убеждаюсь, что пора. Хочу ее, что не сил.

А потом чертыхаюсь.

— Твою мать.

— Что? Что такое? — Жасмин учащенно дышит.

— Презервативы.

Хватает меня за запястье, смущенно улыбается:

— Я… не надо. Я же просто так. Задеть хотела.

— Про задеть я понял, — медленно мрачнею, — а вот про твое сердце я был серьезен. Я не допущу повтора.

Велю Жасмин оставаться на месте.

Из карманов пальто вытаскиваю упаковку. Купил их по пути в гостиницу. Чего лгать, я уже тогда имел планы на Жасмин.

Опустившись коленями на матрас, открываю квадрат и не свожу взгляда с обнаженного тела Жасмин. Она не прикрывается. Смотрит с пылающими щеками, но с любопытством.

А я смотрю на ее грудь.

На округлые бедра.

На истерзанные мной губы.

Не представляю, как ее целовал бы другой.

Представлять такое чертовски хреново. И для здоровья опасно. Костяшки у меня и так вдребезги, как и мое лицо.

— Болит? — тихо спрашивает Красивая, словно мысли читает.

— Сейчас пройдет.

— Пройдет?

— Ага. Когда приму нужную позу…

Жасмин не отвечает.

Даже не улыбается.

Я вхожу в нее, наблюдая за расширенными зрачками Жасмин. Припухшие губы распахиваются в попытке вобрать воздух.

Сексуальное зрелище.

Нереальное.

Ничего более охрененного не видел.

Уперевшись руками в матрас, проталкиваюсь глубже. Чувствую, как под кожей вздымаются жилы — трахать ее медленно становится невыносимо. Хочу все и сразу. Но жду, пока Жасмин привыкнет. Очнется, придет в себя.

Когда ее взгляд яснеет, вхожу в нее до упора. Не сразу. Хреново медленно. Тихий вскрик служит благодарностью. Кайф. В светлых глазах — туман удовольствия.

Внутри нее горячо.

Пожалуй, ни с кем больше секс не приносил такого удовольствия. Стоило перепробовать многих, чтобы понять это сейчас.