Заучка для гоблина

Как стремительно все изменилось. Я, без какого-либо страха, практически как к себе домой, шла в кабинет не кого-нибудь, а самого ректора магистериума и младшего брата императора. И, что было куда более странным для меня, не испытывала угрызений совести из-за того, что прогуляла занятия, которые стояли в расписании в послеобеденное время. Как быстро заучка в моем лице превратилась в прогульщицу. Впрочем, заучка во мне никуда не делась, просто стала иначе расставлять приоритеты.

Дверь в кабинет магистра Орина не была заперта, и я смело вошла внутрь, миновав пустую приемную.

– Я должна рассказать кое-что очень важное, господин ректор, - произнесла я без долгих предисловий.

Тамир поднял голову от бумаг, которые полностью покрывали поверхность его немаленького стола, и посмотрел на меня совсем не так, как следовало бы смотреть ректору на адептку. И я была этому очень рада.

– Как скажете, адептка, - улыбнулся мне мой андр.
– Но, сначала, Стелла, я бы хотел, чтобы ты пообедала со мной. Точнее, поужинала, потому что время обеда давно прошло, хотя он так и не наступил для меня. Надеюсь, ты не откажешь мне в этой маленькой просьбе?

– Отказать, отвергнув возможность узнать, что предпочитает есть на обед ректор магистериума и первый в очереди на имперский престол? Не дождешься!
– Я сказала это таким тоном, что было не понятно, шучу я или говорю всерьез.

– А я-то надеялся, что ты будешь рада провести время со мной, - в притворном разочаровании вздохнул Тамир.

– А разве я утверждала обратное?
– Я подошла к нему так близко, что еще одно движение, и наши тела соприкоснулись бы.
– Я соскучилась, - выдохнула я ему в губы.

Андр стоял недвижимо, никак не реагируя на столь откровенное нарушение его личного пространства, как могли бы сказать в моем мире. Я же, не отдаляясь от него, подняла голову вверх, заглядывая ему в глаза.

Они были настолько темными, что казались совершенно черными, один зрачок без ободка радужки вокруг. И выражение, которое можно было в них прочесть, однозначно говорило о том, что я доигралась. Вот только я была ничуть не обеспокоена этим, почувствовав только, что что-то глубоко во мне замерло в предвкушении.

И уже буквально через мгновение Тамир оправдал мои ожидания. Превзошел их. Он подхватил меня на руки, крепко прижав к себе и впиваясь поцелуем в мои губы. Наказывая за дерзость. Вознаграждая за нее. И я совсем не была против, вот ни капельки. Наоборот, всецело была и руками, и ногами за подобное времяпрепровождение. Обнимая его этими самыми руками и ногами, насколько позволял фасон моего платья. Сожалея, что не слишком широкая юбка не дает мне достаточно пространства для маневра, который я бы хотела совершить, обвив андра подобно лиане.

– Осторожно, - через некоторое время Тамир поставил меня на ноги, давая возможность отдышаться.
– Еще немного, и у тебя не останется пути назад. К тому же, ты рискуешь остаться голодной сегодня.

– Последнее меня действительно беспокоит, - согласилась я, почувствовав, что действительно очень голодна. И голод этот был весьма буквальным, потому что время завтрака миновало уже очень давно.

– Так что же едят ректоры на обед?
– я сделала несколько шагов к столу, на котором стояло большое блюдо, закрытое непрозрачной крышкой.

– Разочарую тебя, но ничего особенного, - Тамир подошел к столу следом за мной и поднял крышку. Там, на тарелке, ровными рядами лежали бутерброды с разнообразными начинками.

– И все?
– я обернулась, строго посмотрев на андра.

– А что еще должно быть?
– удивился он.

– Как это что?
– в моем голосе отчетливо слышалось возмущение.
– Это полная, я бы даже сказала, вопиющая безответственность! Кто отвечает за работу пищеблока в магистериуме? Почему руководителю предприятия не организован адекватный режим питания? Почему он вынужден питаться всухомятку какими-то бутербродами? Где горячее питание? Где сбалансированное меню на неделю?

Я разошлась так, что господин ректор решил не рисковать попасть под горячую руку и дать мне высказаться.

– И что же тогда мне полагается есть на обед?
– решил осторожно поинтересоваться Тамир, когда буря в моем исполнении практически улеглась.

– Суп, второе и компот, - буркнула я, приходя в себя.

– Дело в том, что у меня очень много работы, и я не могу точно сказать, когда удастся выделить время для того, чтобы пообедать, - миролюбиво пояснил Тамир.

– И зря, - возразила я. Тоже мне, такой серьезный мужчина, а все туда же, оправдания на уровне средней школы. Как говорила героиня одного из моих любимых фильмов, все мужчины как дети.
– Я нисколько не сомневаюсь в том, что у тебя отменное здоровье, но это не означает, что нужно постоянно ставить его под удар. Здесь не полевые условия, и организация регулярного приема горячей пищи - задача вполне посильная.

– Да, дорогая, - произнес Тамир серьезно, но глаза его смеялись.

– Смейся-смейся, - проворчала я, усаживаясь на стул, любезно выдвинутый для меня андром.
– Я, значит, прилагаю немыслимые усилия, чтобы узнать причину его странных приступов, а он, вместо того, чтобы заботиться о своем самочувствии, собирается жевать бутерброды в сухомятку, даже чай разогреть не может.

– Чай есть, - бодро сообщил Тамир, похоже, совершенно не ожидавший от меня такого разноса.

– Это не может не радовать, - фыркнула я.

– Вы очень строгая, госпожа профессор, - улыбнулся Тамир, ставя передо мной чашку с ароматным напитком.

– Но справедливая, - заметила я.

– Не сомневаюсь, - благоразумно не стал вступать со мной в спор андр.
– Но не хотел бы я оказаться на месте твоих учеников, - добавил он.

– А вот сейчас обидно, господин ректор, - отбила я подачу в нашей небольшой словесной дуэли.

– Дело в том, что такому преподавателю я бы не смог не подчиниться. А в моем нынешнем положении прилюдно подчиняться кому-то помимо императора чревато потерей репутации.

– Убедил, - согласилась я с его доводом, потянувшись за очередным бутербродом. Что и говорить, они были очень вкусные, но это не означало, что стоило питаться только ими и на постоянной основе.

– По поводу моего, кхм, режима питания, - Тамир с заминкой произнес это явно непривычное для него словосочетание, - я готов согласиться с его изменением. Но куда больше меня интересует, что ты имела в виду, когда говорила о том, что ищешь причину моей болезни. Я же говорил о том, что не хочу, чтобы ты вмешивалась во все это.