Завещание Холкрофта

– Лучше, если бы это сделали вы, – согласился седой. – Мы убеждены, что сестры не знают о тайной деятельности брата. Насколько мы можем судить, между членами семьи возникла некоторая отчужденность. Насколько серьезна эта размолвка, мы не знаем, но они почти не поддерживают друг с другом никаких отношений. Если честно, то ваше появление лишь затруднило нашу задачу. Нам очень не хочется, чтобы их что-то сейчас встревожило. Мы предпочитаем иметь дело с контролируемой ситуацией.

– Их ничто не встревожит, – ответил Ноэль. – Я только передам им то, о чем меня просили, и отправлюсь по своим делам.

– В Амстердам?

– В Амстердам.

– Ну, конечно. Старшая сестра замужем за капитаном Энтони Бомонтом. Она его вторая жена. Они живут под Портсмутом, в нескольких милях к северу от военно-морской базы в Портси. В местном телефонном справочнике указан его номер телефона. Младшая сестра недавно переехала в Париж. Работает переводчицей в издательстве «Галлимар», но не проживает по адресу, указанному в списке сотрудников. Мы не знаем, где она живет.

Холкрофт встал и прошел к столу. Он взял ручку и стал писать на листке бумаги:

– Энтони Бомонт… Портсмут… «Галлимар»… Как пишется «Галлимар»?

Рыжий продиктовал по буквам.

Ноэль записал.

– Я позвоню им утром и черкну пару строк в Нью-Йорк, – сказал он, размышляя, сколько времени может занять поездка в Портсмут. – Сообщу адвокату, что нашел сестер, но не смог найти брата. Правильно?

– Мы не смеем просить вас бросать это дело…

– Разумеется. Я бы мог сказать, почему я решил его бросить, но вам-то что до этого?

– Отлично. На большее мы и надеяться не могли.

– А теперь скажите мне, почему вы считаете, что Джон Теннисон и есть Тинаму. Вы мои должники.

Седой ответил не сразу:

– Возможно, вы и правы. Но я хочу еще раз подчеркнуть, что информация эта строго секретная.

– Да кому я могу об этом рассказать? Я же не клиент… вашего ведомства!

– Ну хорошо, – сказал седой. – Как вы выразились, мы ваши должники. Но вы должны понимать: тот факт, что мы сообщили вам эту информацию, заставит нас в случае чего иметь в виду вас как источник ее утечки. Круг лиц, которым известна эта информация, очень узок.

Холкрофт нахмурился: изобразить гнев оказалось делом простым.

– Но я полагаю, столь же немногочисленны и те люди, к кому вы можете ворваться и обвинить их в том, будто они оплачивают работу убийц! Если бы все это происходило в Нью-Йорке, я бы незамедлительно отправился вместе с вами в суд. Так что, повторяю, вы – мои должники.

– Хорошо. Итак, мы обнаружили некую цепь закономерностей, даже на первый взгляд слишком очевидную, чтобы проводить длительное расследование. Но лишь до того момента, как мы начали разрабатывать этого человека. В течение нескольких лет Теннисон постоянно появлялся в тех местах или вблизи тех мест, где совершались убийства. Все это казалось просто сверхъестественным.

Он обычно передавал в «Гардиан» репортажи с места событий. Например, год или два назад он написал об убийстве американца – сотрудника посольства в Бейруте. Американец был, разумеется, агентом ЦРУ. За три дня до убийства Теннисон находился в Брюсселе. И вдруг – уже в Тегеране! Тогда мы и начали его разрабатывать. И пришли к совершенно удивительным результатам. Мы считаем, что он и есть Тинаму. Он фантастически умен и, вполне вероятно, форменный маньяк.

– И что же вы обнаружили?

– Для начала, вы знаете, кто был его отец. Один из основателей нацистской партии, мясник, у которого руки были по локоть в крови.

– Вы в этом уверены? – поспешно спросил Ноэль. – То есть я хочу сказать, из этого вовсе необязательно следует, что…

– Конечно, нет, – сказал седой. – Но то, что следует, мягко говоря, необычно. Теннисон обладает маниакальной тягой к превосходству. У него два университетских диплома, которые он получил в Бразилии в том возрасте, когда другие только поступают на первый курс. Он в совершенстве владеет пятью языками. Он имел весьма прибыльный бизнес в Южной Америке, и его состояние исчисляется гигантской суммой. Едва ли все это может характеризовать его как обычного журналиста.

– Люди меняются, их жизненные интересы тоже меняются. Все это весьма косвенные улики. И очень слабые улики.

– Однако обстоятельства его прихода в «Гардиан» усугубили наши подозрения, – продолжал седой. – Никто в газете не может припомнить, кто и когда его нанял. Его фамилия просто в один прекрасный день вдруг появилась в списке сотрудников – за неделю до публикации его первой корреспонденции из Антверпена. Никто до того момента и слыхом о нем не слыхивал.

– Но кто-то же его нанял.

– Да. Человек, который принимал у Теннисона анкету при приеме на работу, погиб при невыясненных обстоятельствах в метро. В той весьма странной катастрофе погибло пять человек.

– Трагедия в лондонской подземке… – припомнил Холкрофт. – Я читал об этом в газетах.

– Да, писали, что все произошло из-за ошибки машиниста, но звучало неубедительно, – сказал рыжий. – Машинист был с восемнадцатилетним опытом работы. Это было хладнокровное убийство. Осуществленное руками Тинаму.

– Вы не можете этого утверждать, – возразил Холкрофт. – Ошибка есть ошибка. А каковы иные… совпадения? Где произошли другие убийства?

– Я уже сказал о Бейруте. Еще одно убийство произошло в Париже. Бомбой был взорван автомобиль французского министра труда на рю дю Бак. Смерть наступила мгновенно. Теннисон в то время был в Париже. А за день до этого – во Франкфурте. Семь месяцев назад, во время волнений в Мадриде, из окна четвертого этажа выстрелом был убит правительственный чиновник. Он находился среди толпы. Теннисон в тот день был в Мадриде. За несколько часов до убийства он прилетел туда из Лиссабона. Есть и другие аналогичные случаи. Список можно продолжить.

– Вам удавалось допросить его?

– Дважды. Разумеется, не как подозреваемого, а как эксперта по внутриполитическим событиям. Теннисон – воплощенная гордыня. Он заявил нам, что тщательно проанализировал все точки возможной социальной и политической нестабильности в мире и, повинуясь своему инстинкту, всегда отправляется туда, где, по его разумению, в ближайшее время должны произойти вспышки насилия в убийства. Он нам целую лекцию прочитал, сказал, что мы должны предвидеть происшествия, а не быть застигнутыми ими врасплох.