Завещание предков

– Не видел, а спросить не догадался. Не до того было.

Я повернулся и направился к дому.

– Пойдем, Власыч. Про Кутерьму узнаем, да новости, какие есть.

Кубин остановил меня рукой.

– Ничего мы не узнаем. Полк сегодня утром ушел к Большим Ключам. Тут только отроки остались да те ратники, что в сече выжили.

– Не понял. Велесов что, с ума сошел? А остальные монголы? Их искать не надо?

Я пошел к дому, Кубин шел за мной.

– Зря ты так. Дозоры-то он разослал. Просто оттуда проще, если что, выдвинуться.

М-да, действительно зря.

– Ладно, погорячился я. Меня ушедшие неизвестно куда монголы беспокоят. И цель у них минимум Верши.

Кубин тревожно посмотрел на меня.

– Или Китеж.

– Да. Если нашелся проводник, что показал тропу отсюда, то он же покажет дорогу к Китежу. Поехали.

Мы быстрым шагом пошли к дому. Навстречу нам вышли старушка Мяга и Лада.

– Мы...

Мяга подняла руку и, заставив замолчать, сказала:

– Знаю, куда собрались. Послушайте меня, вои.

Вдруг глаза у Мяги наполнились слезами.

– Простите старую. Не услышала я. Беда страшная случилась. А я не услышала.

Мы бросились к ней, крича наперебой:

– Что? Что произошло? Какая беда? Когда? Говори.

Но Мяга вдруг опустилась на колени и обмякла, рыдая. Лада присела и, обняв старушку, посмотрела на нас.

– Простите нас, нерождённые. Я не слушала лес, на бабушку надеясь. Старая она.

Я заорал на них:

– Да что случилось-то?

Глаза Лады наполнились слезами, и она, утёршись рукавом, всхлипывая, сказала:

– Пожар великий случился. Хороший город весь сгорел.

– Какой город? Верши? Китеж?

Лада выдохнула:

– Китеж. Лес шумел сильно, но я разобрала только сейчас. И ещё, все люди спаслись.

Мы с Гориным стали быстро собираться. Все мои вещи были в сумах. И я, подхватив их, выбежал из дома.

– Лада. Я вашего коня возьму.

Она кивнула и, подняв Мягу, подвела её к лавке. Усадила и подошла ко мне.

– Я хочу сказать тебе спасибо.

Я повернулся удивлённо.

– За что? Это мне надо спасибо говорить. Мне, а не тебе.

Она помотала головой и, смахнув слёзы, прошептала:

– Нет. Тебе. Ты сильный. Сила жизни в тебе большая. Предки тебе помогают, и боги благоволят. Лешие помогают. Я у тебя её немного себе взяла. А от смерти ты сам себя спас. Я только руку протянула. И ещё...
– Она посмотрела мне в глаза.
– Ты должен вернуться.

Я улыбнулся.

– Я вернусь, Лада.

– Нет, не сюда.
– Она замотала головой.
– В свой дом. Там, далеко. Где ты родился. Тебя ждут.

– Что ты, Ладушка. Никто там меня не ждёт.

Лада упрямо тряхнула головой.

– Ждут, поверь мне.

– Кхм...

Кубин давно был готов и уже сидел на коне. Я кивнул и закинул сумы на коня. Повернулся к девушке.

– До свидания, Ладушка. До свидания, бабушка Мяга. Простите меня, и спасибо вам.

Кубин тоже попрощался, и мы поскакали по лесной тропе. А вслед нам летело:

– Прощайте, нерождённые.

Галоп переходил в рысь. Из рыси в галоп. Потом лес стиснул тропу своими стволами, и она запетляла, огибая густой подлесок. Пришлось сбавить темп. Теперь кони шли шагом. Пересекли небольшой ручей. После него тропа стала шире, но запетляла ещё сильней. Кубин, чуть повернувшись, сказал:

– Не верится, что Китеж сгорел. Как думаешь - просто пожар или всё-таки монголы?

– Наверняка монголы. Только...

Я пожал плечами:

– Только одно непонятно. Слышал, что Лада сказала? Люди от пожара спаслись. Это как?

Кубин вздохнул.

– Может, всё-таки простой пожар.

– Надеюсь.

Какое-то время ехали молча. Опять пересекли маленький ручей. После него пришлось спешиться и вести коней в поводу. Толстые ветки деревьев не давали ехать верхом.

– Власыч. А сколько раз тебя Мяга лечила?

– Три. В первый раз после битвы с булгарами, двадцать лет назад. Потом через год, после мелкой стычки с отрядом мордовского князька. Последний раз в день, когда Новый Город заложили. То-есть Нижний Новгород. Завистник в спину нож воткнул. Я ведь у князя Юрия Всеволодовича в ближниках ходил. Каждый раз как труп к Мяге везли. Она меня на ноги ставила. Только не так быстро, как тебя.
– Кубин усмехнулся.
– Я помню, Мяга была очень красивая.

Тропа перестала петлять, и мы пустили коней рысью. Выехали небольшую берёзовую рощу. Раздался резкий птичий крик, и из-за стволов выступили отроки с натянутыми луками. Мы остановились.

– Здравы будьте, бояре.

Кубин кивнул и улыбнулся.

– Молодцы.

Тронувшись дальше, он повернулся и сказал:

– Наконец научились дозор как надо нести.

Выехали на поле, на котором курились дымами множество костров.

– Я думаю, не надо про Китеж пока говорить.

Дед Матвей согласно кивнул.

– Добро.

Мы подъехали к костру, у которого сидели ратники. Я узнал братьев Варнавиных, Михаила и Николая. Тимофея Садова, старшего полусотни китежского ополчения, который со старицы в тыл монгольскому дозору бил. Ещё двое, имён которых я не помнил. Они поднялись и изумлённо уставились на меня. Общее изумление выразил Садов:

– Чудны дела твои, Господи! Ты ли это, Володимир Иванович? Живой и здоровый?