Завещание ведьмы
Шрифт:
Итак, несмотря на тишину, народ по редакции ходил, и кто-то, воспользовавшись моментом, совершил убийство: примерно в 11:30 корректор газеты зашла поставить чайник в красный уголок и обнаружила Трофимова убитым прямо на месте изучения подшивки. Вот такая вот картинка.
Я прищурился на солнышке. Интересно, чего такого могла узнать Ляля? Скорей всего – нечто, связанное с теми самыми публикациями в старой подшивке. Потому как тут тоже имеется нюанс: убитый Трофимов упал лицом на разворот со статьей о судебном заседании, где он был осужден за убийство – вроде бы именно ее он и читал. Между тем точно такая же статья – потертая-замусоленная, аккуратно вырезанная и
В таком случае сам собой напрашивается вывод: а может, все-таки парень читал или искал в подшивке нечто другое?..
– …Милок, красавчик, помоги-ка старухе дорогу перейти – уж больно скользко, боюсь, не устою!
От дедуктивных размышлений меня оторвал веселый старушечий голос, чья обладательница, опираясь на кривую палку, улыбаясь, стояла передо мной на обочине дороги.
Старушка была настолько симпатичной, а ее улыбка настолько детски-непосредственна и беспечна, что я в ответ также широко улыбнулся и галантно подставил локоток:
– Прошу вас!
Мы благополучно перешли улицу, и, ступив на посыпанный песком тротуар, моя подопечная благодарно наклонила голову и, пожелав мне удачного дня, неторопливо побрела вперед.
Этот эпизод поднял мое и без того неплохое настроение, и я как на крыльях долетел до редакции за считаные минуты. Поднявшись на второй этаж, я напрямую прошел к кабинету с торжественной табличкой «Отдел социальных проблем «Зари Глухова» и пару раз стукнул в дверь.
– Да-да, входите!
Могу поспорить на что угодно: Ляля проследила мой приход в окно – голос у нее был просто нереально сахарный, а едва я, распахнув дверь, вошел в кабинет, она улыбнулась мне с таким искренним изумлением, что сомневаться в моих темных подозрениях было просто смешно.
Разумеется, я как мог подыграл провинциальной актрисе.
– Привет. Какая ты все-таки красавица! И как мило ответила на мой стук – ты действительно всем так отвечаешь?
Она довольно усмехнулась и жестом предложила мне поудобнее располагаться в кресле напротив нее. Я не преминул воспользоваться любезным приглашением, с удовольствием вытянув свои усталые ножки под стол, с интересом разглядывая мини-платье известной глуховской журналистки, великолепно обтягивающее ее тело и непринужденно оголяя высокий девичий бюст.
– Что, так и будем молчать? – слегка порозовев от моих волнующих взглядов, проговорила красотка.
– А что мне делать? – хмыкнув, пожал я плечами. – Я не молчу, я слушаю, помнится, ты зазвала меня, дабы сообщить некие важные факты. Ждем-с…
Она постаралась взять себя в руки и неторопливо облокотилась о стол, еще интереснее округлив содержимое своего декольте.
– Попрошу без иронии. Факты действительно интересные, если, конечно, после вчерашнего ты не передумал вести свое собственное следствие.
Я только хмыкнул на ее фразочку «после вчерашнего».
– Слушаю.
Она кивнула, прищурившись.
– А факт такой. Мы тут с Юлией Александровной – ты ведь уже в курсе, это наш корректор – самым внимательнейшим образом просмотрели подшивку, которую изучал убитый.
– А полиция ее не просматривала? – не выдержав, прервал ее я.
Ляля презрительно усмехнулась.
– Когда? У них нет ни лишнего народу, ни времени на подобные глупости. Ну, а мы просмотрели и выяснили такие факты. Первое, – тут она загнула пальчик с великолепным маникюром, – Трофимов просматривал подшивку за тот самый год, когда его арестовали как подозреваемого в убийстве…
– Извини,
для меня, как и для следственного отдела Глухова в лице капитана Тюринского, это давно не новость.Ляля сурово свела брови на переносице, призывая меня к молчанию.
Я чисто из вежливости умолк.
– Второе. В то самое время, как его тюкнули по темечку, парень читал статью Мити Углова – репортаж из зала суда, когда его и признали виновным, впаяв пять лет лишения свободы.
Я вновь улыбнулся душевно и снисходительно, скрестив на груди руки.
– Милая моя, ты отстала от следствия. Про это мне также вчера, в кафе «Розовый фламинго», в твоем присутствии сообщил Тюринский. Впрочем, каюсь: возможно, к тому моменту ты уже дематериализовалась.
– Я вызвала такси и уехала домой, вы сидели нос к носу и спиной ко мне, что же мне оставалось делать? – с вызовом проговорила Ляля и, вздохнув, бросила на меня внимательный взгляд.
– Интересно, а что еще сообщил тебе Тюринский? К примеру, он не остановился поподробнее на личности автора статьи о заседании суда, которую читал убитый, – о Мите Углове?
– А что там с этим автором?
Я постарался, чтобы мой голос не выдал внезапно вспыхнувший интерес. А ведь на самом деле: имя автора статьи не прозвучало в нашей вчерашней беседе за рюмкой водки, да и сам я оставил этот момент без внимания.
Ляля нутром почуяла перемену и тут же горделиво вскинула подбородок, вновь ощутив себя на коне.
– Странно, что ваш разговор этого не коснулся. Ведь автор статьи – Митя Углов, бывший корреспондент газеты, а ныне – два года как пенсионер. Он у нас не стареет, вечно в одной поре, потому все и зовут его не по имени-отчеству, а просто Митей.
Ляля, ехидно прищурив свои дивные глазки, откинулась на спинку кресла, скрестив руки на груди.
– Митя и по сей день почитает себя самым ярким и талантливым журналистом во всей губернии. Писал он преимущественно на криминальные темы – судебные заседания, криминальные истории… Лично я его стиль называю «сопли с сахаром». Но не в том дело…
– И ведь именно он заходил в красный уголок на пару с вашим водителем! – прервал я рассказчицу. – Они занесли мешок с мукой и тут же вышли, не обратив внимания на парня у стола. Но это если только верить им на слово!
В ответ Ляля жизнерадостно рассмеялась, неожиданно мне подмигнула и вновь подалась вперед, заговорив жарким шепотом.
– Все еще интереснее, чем ты думаешь. Дело в том, что убитый пять лет назад Америка незадолго до своей смерти написал завещание. И знаешь, кому он завещал собственную однокомнатную квартиру в центре Глухова? Мите Углову! Тому самому, что написал душещипательную статью про убийство, неутешно сокрушаясь о жестокости Трофимова, не пожалевшего своего собутыльника; тому самому, что заходил в красный уголок, когда там сидел оклеветанный им в статье Трофимов.
Ляля на пару секунд замолчала, но глазки ее так ярко блестели, что я тут же понял: это еще не все.
– Давай, добивай меня своими фактами!
И она добила.
– Ты, конечно, знаешь, что в таких вот небольших поселках, как наш, слухи о всех событиях разносятся моментально. Уже вчера к вечеру весь Глухов обсуждал убийство в красном уголке, в том числе и способ убийства, скажем так, не совсем традиционный, – она лукаво усмехнулась. – Наш смекалистый народ тут же вспомнил подобное преступление – то самое, убийство Америки. Теперь все связывают оба убийства в одно и все убеждены, что пять лет назад Трофимов был обвинен несправедливо. Тут же встает вопрос: кто же тогда настоящий убийца?..