Завет Христа

— Вы приехали один?

Джонатан Хоук вздрогнул. Он испуганно обернулся и увидел яркий луч фонарика.

— Вы приехали один? — снова спросил голос.

Профессор расслабился.

— Да, — сказал он.

— Это хорошо, профессор, — ответил женский голос. — Очень хорошо.

Внезапно в луче света появился какой-то человек. Видно его было плохо, но Хоук сразу понял, что это высокий и худой мужчина.

— Что такое… я думал, вы придете одна, — слабо запротестовал он.

— Профессор Хоук, — произнес мужчина глубоким голосом с южноевропейским акцентом. — Где я могу найти вашего партнера, старого Хаима Рафуля?

Хоук сделал шаг в сторону — карманный фонарь слепил его глаза, — но луч света не оставлял его.

— Лучше стойте на месте! — угрожающе произнес незнакомец. — Вы у меня на мушке. Ну же, говорите, где Рафуль?

Хоук задумался. Что здесь происходит?

— Я… я понятия не имею, — нерешительно ответил он.

— Не говорите чепухи! — резко возразил неизвестный. — Вы совершили одну из, вероятно, самых значительных находок этого столетия и позволили своему партнеру вот так просто исчезнуть вместе с ней? Не рассказывайте мне сказок. Итак, говорите, и я обещаю, что с вами ничего не случится.

Рука Джонатана Хоука все еще находилась в кармане его куртки и крепко сжимала браунинг.

— Я — ученый, — решительно возразил он. — Университет Бар-Илан поручил мне раскопать развалины римского гарнизона. Я действовал по поручению профессора Рафуля, который, к сожалению, исчез. Никто не знает, где он находится. Меня нанимали лишь для того, чтобы следить за техническим выполнением раскопок. Именно этим я и занимался, так чего вы вообще от меня хотите?

— Я хочу получить свитки тамплиеров. Собственно, мне все равно, где шатается старый Рафуль. Но эти свитки стоят целое состояние. И я не верю, что вы вот так просто позволите своему коллеге обмануть себя. Вы знаете, где он, и вы знаете, что он делает. И если вы хотите увидеть завтрашний день, то лучше бы вам заговорить.

Хоук в ярости прикусил губу.

— Вы убили Джину. Именно это вы и хотели у нее узнать.

— Ей было очень больно умирать. Неужели вы хотите почувствовать такую же боль? У вас есть выбор. Быстрая и легкая смерть или мука, какую вы себе и представить не можете. Ну же, говорите, профессор!

Джонатан Хоук напряг мышцы. Он должен попытаться, это его единственный шанс. Он молниеносно достал браунинг из кармана и, не целясь, выстрелил в фонарик. Когда свет погас, кто-то громко выругался. Хоук развернулся и раскрыл дверь машины. Но не успел он сесть, как раздался страшный грохот. Он вздрогнул.

Париж, Национальная полиция, Иль-де-Франс…

Унылые коридоры на третьем этаже штаб-квартиры полиции были пустынны. Шаги эхом отдавались от стен. Лиза молча бежала за Буковски, который целеустремленно направлялся к стеклянной двери. Наконец он остановился и постучал.

— Входите, — крикнул Максим.

Он встал из-за своего солидного письменного стола красного дерева, когда в комнату вошел Буковски, а за ним — и Лиза. Француз галантно взял руку Лизы и поцеловал ее.

— Я уже опасался , mademoiselle, что больше не увижу вас.

Лиза выдавила из себя улыбку, которая получилась искусственной.

— Хватит, Макс, — сказал Буковски. — Сегодня она не в настроении. Итак, что случилось? Появился новый след?

— Мы ищем машину, — ответил Максим. — Пока новостей на этот счет нет. Но, может, он решит все-таки вернуть машину. На всякий случай я отправил двух человек в прокат автомобилей. Может, удастся сделать фоторобот этого типа.

— А что насчет образца ДНК?

— Штефан, ты ведь не первый год в полиции. Ты же знаешь, это требует времени. Может, у вас есть какие-нибудь другие зацепки?

Буковски покачал головой.

— Есть неопределенное описание, — вмешалась Лиза.

Буковски махнул рукой.

— От безумца, который якобы видел дьявола, когда был убит монах.

Лиза сердито покосилась на Буковски.

— Еще один монах якобы видел человека, который выходил в ночь убийства из комнаты жертвы. Он действительно описал его как дьявола, но это мог быть также человек, получивший лицевую травму. Ожог или шрамы. Какое-либо повреждение, которое делает его похожим на дьявола. По крайней мере, для одного, скажем так, несколько наивного монаха.

Максим Руан слушал ее внимательно.

— Изуродованное лицо? Да, это было бы возможно. Я прикажу поискать такое лицо в нашей базе. Думаю, лаборатория свяжется со мной не раньше середины следующей недели. Как и во всем мире, политики считают, что у нас вполне хватает персонала, и потому постоянно его сокращают, но как только доходит до дела, выясняется, что его как раз недостаточно.

Буковски улыбнулся.

— Почему у тебя дела должны идти лучше, чем у нас?

— Давайте сегодня вечером поужинаем вместе, — предложил Максим Руан. — Я мог бы показать вам еще несколько уголков этого города. Эйфелеву башню, площадь Бастилии, Нотр-Дам или Монмартр. Затем мы насладимся ужином и проведем ночь на Сене. Что скажете?

Буковски кивнул, соглашаясь.

— Охотно.

Лиза подняла руку.

— Спасибо, не надо!

Максим сочувственно улыбнулся ей.

— Париж — город, которым нужно наслаждаться. Часто человеку выпадает только одна подобная возможность. Вы многое упустите.

— Собственно, я…

— А если я буду умолять вас на коленях?

Лиза набрала в легкие побольше воздуха.

— Хорошо, — вздохнула она. — Только я сегодня вечером буду пить воду, это полезнее для здоровья.

— Я заеду за вами часов в семь, — подытожил Руан.

— Тогда мы пока смешаемся с участниками семинара — в конце концов, мы приехали сюда, чтобы ускорить сотрудничество полиций Европы.

— Точно: не будет никакого вреда в том, что вас там увидят, — согласился Максим Руан. — Аудитория недалеко отсюда. Я проведу вас.

Иерусалим, улица Бен-Иегуда…

После того как старик исчез за занавеской, Том, Яара и Мошав немного его подождали, но аль-Захин так и не вернулся. Вместе они вышли из магазина и окунулись в оживленную толпу на торговой улице Иерусалима.