Заветное желание

— А что, они больше, чем тригга?

— Нет, — Мингара покачала головой, — Пожалуй, нет. Они меньше тригги, но гораздо больше лурпо. Но ни одна тригга никогда не справится с драконом.

— Почему?

— Потому что драконы — маги. Причем одни из самых сильных.

— Хотел бы я посмотреть, — юноша вздохнул.

— Пути Ауррина неисповедимы, — сказала Мингара, улыбнувшись, — Может, еще доведется, особенно в свете происходящих событий…

Тригга активнее заработала тяжелыми крыльями и стала подниматься. Обе головы открыли пасти, в каждой из которых спокойно уместился бы микроавтобус, и задрали морды. Тригга отводила излишки тепла, вырабатываемые при подъеме. Вскоре она уже неслась в темноте высотного неба по направлению к Горнагару…

* * *

Лия уже легла спать, когда дверь открылась, и вошла Офелия. Лия вздрогнула, когда почувствовала на себе чары суккуба, пробуждающие желание. Но, видимо, демонесса не имела намерения соблазнить ворожею, и хотела чего-то другого, так как села рядом с кроватью, прикрыв обнаженное тело крыльями.

— Ворожея, — позвала она, — Спишь?

— Нет, — сказала Лия, не открывая глаз и продолжая лежать на спине, — Что ты хочешь?

— Поговорить, — Офелия тряхнула головой, убирая волосы от лица, — Насчет тебя и Асмургаррона.

— Это тот, который в хитине? — уточнила Лия и приподнялась на локте, открыв глаза, — А что с ним не так? И причем тут я?

— Причем ты? — демонесса издала шипящий звук, — Ты ему нравишься! Он хочет тебя!

Лия снова вздрогнула, на этот раз от страха. Мысль о том, что ее будет домогаться кошмарного вида демон, пугала до дрожи в руках. Она посмотрела демонессе в глаза.

— Что ты хочешь от меня?..

— Хочу, чтобы ты улетела, — сказала Офелия, — Я помогу тебе, только убирайся.

— С радостью, — сказала Лия, — Но зачем тебе это?

Офелия проигнорировала вопрос:

— Дай твои руки… и повернись потом, чтобы я могла освободить твои крылья.

Лия удивилась, но протянула вперед скованные запястья. От прикосновения демонессы кандалы упали на постель, ту же операцию Офелия проделала и с крыльями. Лия облегченно вздохнула, когда почувствовала внутри себя привычный огонек волшебной искры.

— Спасибо, — сказала ворожея, встав с кровати, — Прими мою благодарность.

— Я это делаю не ради тебя, белокрылая, — суккуб оскалила острые зубы, — Только ради себя.

— Все равно спасибо, — Лия быстро оделась и подошла к раскрытому окну. Решетка без труда поддалась раскаленному лучу Истинного Света, за минуту перерезавшему достаточное количество прутьев, чтобы такая стройная девушка, как Лия, могла пролезть.

— Прощай, демонесса, — сказала Лия, выбираясь в окно, — Может, еще увидимся.

— Лучше бы тебе не дожить до этого момента! — огрызнулась Офелия, отводя взгляд.

Лия, выбравшись из окна, спрыгнула в ночь, расправив белоснежные крылья. Ее руки засветились, когда она произнесла заклинание, потянувшись к Небесной тропе. Та отозвалась неохотно и тяжело — ворожея была вне квода, кроме того, близко были источники Темной магии.

Тем не менее, Лия вскоре почувствовала, как ее словно подхватили ласковые теплые ладони и понесли вперед. Ворожея прикрыла глаза и раскинула руки, укрепляя связь с волшебной дорогой, после чего отдалась во власть потока света, который уносил ее все дальше от Горнагара, прочь от архидемона и его прислужников…

Офелия проводила улетающую Лию взглядом, после чего повернулась, чтобы уйти. Неожиданно последовал удар по лицу, от которого она едва не свалилась с ног.

— Дура! — рявкнул незаметно вошедший Аргаррон, — Ревнивая похотливая сучка!

Он еще раз ударил Офелию по лицу, потом, когда она все же упала на пол, пнул ногой. Демонесса сжалась в комок, прикрывшись крыльями.

Но Аргаррон не стал больше ее бить. Он посмотрел на потолок и воскликнул:

— Ну почему?! Почему единственным нормальным помощником мог быть лорд Деймос? Почему мне всегда достаются одни идиоты?!

Он бросил завывать и повернулся к Офелии:

— Зачем ты ее выпустила? Ты хоть представляешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы выловить ее? Думаешь, я держал ее здесь потому, что мне понравилась ее фигура? Или потому что мне тебя мало?

Суккуб не ответила, испуганно глядя на гневного архидемона, и тот продолжил:

— Сколько сил было потрачено впустую!.. Проклятье, мне следует отправить тебя обратно в Пандемониум, да и Асмура заодно… А взамен вызвать двух рядовых бесов и наречь именами — все будет больше толка, чем от вас!

Офелия всхлипнула. Слова Аргаррона сильно задели ее, и в том, что заменяло душу, шевельнулась обида.

— Тебе наплевать на меня? — робко спросила она.

— Нет! И в этом проблема, — Аргаррон вздохнул и рывком поставил суккуба на ноги, — Если бы ты была мне безразлична, я бы прямо сейчас отправил бы тебя обратно в Преисподнюю. Все будто сговорились против меня: ни от кого не добиться нужной отдачи, разве что от Императора, но он всего лишь смертный…

Аргаррон неожиданно умолк и задумался.

— Смертный… — проговорил он, потом улыбнулся, — Это идея! Надо исправить недостаток Императора гарров!

С этими словами он резко повернулся и быстрым шагом вышел прочь, оставив Офелию в недоумении. Демонесса еще немного побыла в комнате ворожеи, погрузившись в раздумья. Ей было в новинку что-то обдумывать в своих планах самостоятельно, но выбора не было. Сейчас слишком глупо было бы упустить собственное счастье, возможность стать спутницей бога-претендента ради моментного наслаждения. Аргаррона нельзя гневить, но если он увлечется смертной, это может пустить прахом все начинания. Так что дело того стоило: архидемон хоть и рассердился, но не стал принимать радикальных наказаний, зато ворожея больше никому не мозолит глаза.

Офелия задумалась, не было бы проще убить ее, но потом отбросила эту мыль: во-первых, было уже поздно, а, во-вторых, сочинить убедительное оправдание у Офелии не хватило бы воображения.

А Асмургаррон же тут вообще не берется в расчет: как только нужда в нем отпадет, Аргаррон от него избавится, и это понимают все трое.

Глава 29

Ростислав, мучимый бессонницей, сидел у бокового окна, наблюдая за Каенором с невиданной высоты. Создавалось впечатление, что этот мир действительно был плоским: насколько хватало глаз, простирался сплошной океан облаков Великой Бездны, а на их фоне чернели точки парящих на одной высоте островов и скал. Мысли о Лии гнали сон, хотя тело и устало уже довольно сильно. В прошлую ночь было то же самое, и только к рассвету пришло блаженное забытье примерно на час.