Завод-3: назад в СССР

Что касается Киры, мне было нечего сказать. Возможно, девчонка просто-напросто пребывала не в настроении. Может, она не хотела никого видеть и ни с кем общаться. Имеет человек право? Имеет. Вот только главный редактор был уж очень взволнован, как будто знал больше, чем я, но не говорил мне всё.

— Может, она уже уехала — и просто забыла выключить свет? — предположил я.

Журналист меня как будто не услышал.

— Егор, может, сходишь к ней, а? — выпалил он.

— А сам?

Последовала пауза, а затем и объяснения.

— У меня давление скакнуло, скорую только вызывал, увы, не получится! Надо обязательно сходить и проверить, не произошло ли чего дурного!

— Откуда у тебя такие мысли? — прямо спросил я. — Я чего-то не знаю?

— Что ты, что ты! — запротестовал Лютикович. — Просто у меня на душе неспокойно, мало ли чего могло произойти!

Я задумался, как отвечать — прямо сейчас я отлично проводил время в компании друзей и не то чтобы горел желанием заниматься чем-то другим. Мне совсем не хотелось срываться… но по-хорошему надо было проведать Киру и удостовериться, что с девчонкой всё в порядке.

— Ладно, схожу, — согласился я.

— Егор, только обязательно мне потом позвони, как сходишь. Можно сразу от неё, но в любом случае я не буду ложиться, пока не дождусь твоего звонка.

— Позвоню, — согласился я и повесил трубку.

— Ну шо там такого стряслось? — заинтересовалась вахтёрша, естественно, подслушивавшая весь наш разговор с главным редактором.

— Да, — отмахнулся я и на ходу сочинил легенду. — У одного знакомого давление поднялось из-за того, что жена к тёще пошла и до сих пор не вернулась. Просит слезно сходить до тещи и посмотреть, всё ли в порядке.

— Кошмар какой, — запричитала тетя Клава. — Ну ты сходи, если друзья просят о помощи, то нужно обязательно помогать.

— В общагу-то потом пустите? — подмигнул я вахтёрше.

— Конечно, тут же особый случай! — пообещала тётя Клава. — Только ты же мне потом расскажи, чем это все закончится!

Я пообещал в ответ, что обязательно все расскажу, чтобы у вахтёршы были новые истории для обсуждения по телефону. В семидесятые года женщины, в отсутствии мыльных опер, подчас придумывали во время телефонных разговоров такие сюжеты, что отдыхала бы и «Санта-барбара». А история про мужа, который не дождался жены, якобы ушедшей к маме, определённо давала целый клубок сюжетных линий.

Я вернулся в свою комнату, где меня дожидалась Аня.

— Ну что там? Что звонил, что хотел? — она с порога засыпала меня вопросами, но одернула сама себя. — Хотя — неважно, Егор! Нам с тобой есть чем сейчас заняться!

Контролёрша подалась вперёд, чтобы снова раствориться в моих объятиях. Я же её немножечко придержал, положив руку на плечо.

— Ань, нет, всё-таки важно, — сказал я. — Мне надо ненадолго отлучиться.

— А что случилось?

— Мне звонил наш главный редактор, Вениамин.

— Так поздно? — искренне удивилась Аня. — А что он хотел?

Я в двух словах рассказал конролерше содержание нашего разговора с Вениамином. Девчонка внимательно выслушала, её лицо сделалось озадаченным.

— Узнаю главного редактора. Вот любит Вениамин из ничего бурю поднять. Переживает, что Кира забыла о снимках, и без них в Москве у неё ничего не получится, — сделала она свой вывод.

— Вот и я про то, — подтвердил я её вывод, хотя отнюдь не был уверен, что дело именно в той причине, которую назвала Аня.

— Так и что? Ты же пойдёшь, да? Когда Вениамин просит, нужно делать! Он всё делает для нас, и нам тоже надо ему помогать по мере возможности, — твёрдо сказала она.

— Пойду, конечно, — сразу согласился я. — Ещё не хватало, чтобы его по-настоящему кондрашка схватила. Здоровье в этом возрасте — дело такое, надо относиться к нему с особой внимательностью.

Хотя мне сразу показалось, что дело было отнюдь не в повышенном давлении, вполне возможно, что никакого приступа у Вениамина даже и не было. Дело было в чем-то другом, в чем именно — не столь важно, но, конечно, любопытно.

— Да, Вениамин очень за всех переживает, он творческий человек с тонкой душевной организацией! Хочешь, я с тобой пойду?

— Думаю, не надо, Ань, я долго там задерживаться не буду. Одна нога здесь, другая там.

Не то чтобы мне не хотелось прогуляться в компании с контролершей, но всё-таки с Кирой меня связывало нечто чуть большее, чем просто дружба. Собственно, с Аней тоже, и мне не хотелось, чтобы возникали какие-то щепетильные моменты, а возникнуть они могли.

— Сделаем так, — сказал я, заметив, что Аня расстроилась от моего решения, хотя я старалась не подавать виду. — Я пока схожу посмотрю, всё ли в порядке у Шевченко, а ты пойдешь к нам домой и приготовишь ужин, а то я так толком и ничего не поел.

— К нам? — спросила она с придыханием.

Я натянуто улыбнулся, только сейчас поняв, что оговорился. Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

— А ещё, не хотел говорить, но мне очень нравятся прогулки в одиночестве по ночному городу, — добавил я. — Очень помогают найти вдохновение.

— Какой ты талантливый, — вздохнула девчонка, а на её щеках растекся румянец.

Вот есть у женщин свои эрогенные зоны, у Ани я её личную точно нашел. Её до души пробирало всё, что связано с творчеством и особенно со стихами.

К дому Киры я пришел за пять минут, правда, пришлось чуть поплутать по дворам. Благо на выручку пришла клумба возле её подъезда, которую я запомнил с прошлого раза. В окне ее квартиры действительно горел свет. Я пару минут постоял возле подъезда, сунув в руки в карманы и ожидая, что и сама Кира появится в окне. Тогда я бы не стал подниматься к ней, девчонка она взрослая, сама в состоянии решить, кого она хочет видеть, кого нет. Но в окне так никто и не появился. Зато к концу моего стояния в позе каменного истукана свет в окне квартиры погас.

Я поднялся на этаж. Подойдя к двери, прежде чем стучать, я прислушался, есть ли какие-то звуки в квартире. И стоило мне прижать ухо к дверному полотну, как оттуда послышался шум. Определённо, кто-то ввозился в квартире, скорее всего, Кира ещё только собирала вещи для поездки в Москву.

Дома-таки, что и требовалось доказать. Я отошел от двери. Беспокоить человека, если у того нет желания ни с кем общаться, совсем не хотелось. Пойду-ка я, наверное, отсюда, чтобы не ставить ни себя, ни Киру в неловкое положение. Ну а Вениамину скажу, что ничего критичного не произошло, а если он хочет узнать, почему девчонка не отвечает, то это уже без меня. Я действительно собрался разворачиваться и уходить, когда вдруг услышал из квартиры хохот, а затем шипение мужского голоса.