Завоеватель

— Он нередко приводит сюда своих шлюх, так что ты не обольщайся. Утром тебя выгонят. У него все на одну ночь.

Она так это произнесла, что сразу стало ясно — все, кроме нее. Впрочем, тут я атланта могла понять. Только псих выставит за дверь совершенство.

Я открыла рот заявить, что вообще-то я Фебу не любовница, да так молча его и захлопнула. После того, что случилось пару часов назад, я именно она и есть. Его очередная подстилка. Аж стало противно от себя самой.

— Кто вы? — зачем-то спросила я.

— Его невеста, — в тоне женщины сквозило превосходство, но чего там не было, так это ревности. Застань я в квартире своего жениха другую, убила бы обоих. А этой, похоже, все равно.

— Приятно познакомиться, — кивнула я, все еще пытаясь быть вежливой. — Меня зовут Злата.

— Мне плевать, как зовут его очередную шлюху.

Это был перебор. Я стиснула зубы, чтобы не нагрубить в ответ. Красивая внешне, гадкая внутри — вот она какая.

Именно такой и должна быть невеста атланта. Стерва с поджатыми губами и пренебрежением на лице. Не просто красивая, а холеная, гордая, надменная мадонна, снизошедшая до жалких людишек со своих облаков. Чем дольше смотрела на нее, тем острее ощущала свою никчемность. Мне с такой не тягаться. Ни одной землянке не тягаться. Так почему же атланты предпочитают нас своим богиням? Не потому ли, что их женщины холодны точно статуи?

— Я уйду хоть сейчас, если вы откроете мне дверь, — я решила воспользоваться ситуацией. Вдруг повезет.

Теламонка прищурилась. Глупо было надеяться ее провести. Жаль, но, похоже, с ее помощью из квартиры не выбраться.

— Я не швейцар, чтобы открывать двери, — отчеканила она.

Так и есть. Не повезло. Придется искать другие варианты.

Скорей бы уже атлант услышал нас, пришел и в самом деле выставил меня. Пусть даже в рубашке и с колбасой в руке. Я не обязана терпеть унижения. Хватит с меня.

Стоило мысленно призвать мужчину, как он появился. Я стояла лицом к лестнице и заметила его первым. Атлант был босиком в свободных пижамных штанах, которые сидели непозволительно низко. Казалось, еще немного и спадут. Ни рубашки, ни футболки на нем не было, и я невольно залипла на широкие плечи и твердый пресс с четким рисунком кубиков. Всего пару часов назад это тело было моим. Даже немного жаль, что это не повторится.

— Дорогой, — теламонка тоже услышала шаги и обернулась к Фебу, — прости, что беспокою, но у меня к тебе срочное дело.

Вот так просто: дорогой, срочное дело. Словно меня здесь нет. Она даже не устроила сцену, а ведь была ему не просто знакомой, а будущей женой.

Феб окинул гостью уставшим взглядом. Удивительно, но в нем не было и тени восхищения, как и радости от встречи. Так на картину гениального художника смотрит тот, кто окружен ими с рождения. Они его не трогают. Для него это скучная повседневность. Подобная реакция меня немного приободрила. Я, наконец, опомнилась и положила колбасу на тарелку к хлебу.

— Злата, — Феб заговорил со мной, игнорируя «богиню», — поднимись, пожалуйста, в свою спальню.

Кажется, он хотел добавить «и дождись меня там», но в последнюю секунду передумал. Не стал давать гостье повод для скандала.

Я, пожав плечами, взяла тарелку с бутербродами и направилась к лестнице. Пока шла, чувствовала, как шоколадные глаза прожигают мне спину между лопаток. Что-то подсказывало: такого прежде не случалось. Раньше Феб прогонял своих любовниц-однодневок, стоило заявиться «богине». Я стала исключением.

Вот только это ничего не меняет. Она ему кто-то, а я просто воровка, которая имела наглость взять у него важную вещь. Он держит меня при себе лишь для того, чтобы ее вернуть. Сейчас, когда они остались наедине, он наверняка объяснит теламонке, в чем дело, и они вместе посмеются надо мной.

Я так разозлилась на них, что даже не стала подслушивать. Знать не хочу, что они там обсуждают. В любом случае это меня не касается. Скоро Феб получит свою драгоценную флешку назад, а мне вернет свободу. Наши пути разойдутся нам обоим на радость.

Я жевала бутерброды всухомятку под аккомпанемент разгорающегося внизу скандала. Судя по повышенным тонам, будущие супруги ссорились. Что же они там все-таки обсуждают?

19. Он

— Здравствуй, Астарта, — Феб, наконец, посмотрел на гостью и тут же поморщился.

Видеть, как она отводит глаза от шрама, глядя куда угодно, только не ему в лицо, неприятно. Все равно что ковыряться ножом в почти зажившей ране.

— Как ты меня нашла? — спросил он. — Я никому не оставлял координаты.

— Привыкай. Я всегда знаю, где ты…

— Что тебе нужно? — грубо перебил он.

— Что за тон? — она недовольно поджала губы — первый признак надвигающейся грозы. — Я — твоя будущая жена. Скоро эта квартира будет принадлежать мне так же, как и тебе. И мне неприятно видеть, что ты водишь сюда шлюх.

— Так не приходи. Тебя никто не приглашал. И Злата, кстати, не шлюха, мы работаем вместе.

— То есть ты не трахал ее?

— Какая разница? — Феб пожал плечами. — После заключения союза я буду верен только тебе. Если ты, конечно, не передумала, — последнее он произнес с надеждой.

— Не передумала, — заверила она.

— Боишься остаться без сильного покровителя на чужой планете?

— Даже ты не можешь противиться выбору теуи, — парировала Астарта. — Смирись и делай то, что должен.

Феб поморщился. Только зря воздух сотрясал. У Астарты на все один ответ: их теуи выбрали друг друга еще до перехода на Землю и теперь им обоим никуда от этого не деться. Отыскать свою пару теламону не так-то просто. Ее встречают раз в жизни и то, если повезет. Феб свою нашел и обязан с ней соединиться. Все ради потомства. Дети у них рождаются исключительно в таких союзах. А долг любого теламона оставить после себя сильного преемника.

— Не будем ссориться, — улыбнулась Астарта так, как умела только она. Когда-то от этой улыбки у Феба кружилась голова, но те времена закончились. — Я пришла с миром.

Она приблизилась и опустила руки ему на грудь. Сердце Феба под ее ладонью билось ровно и четко. Оно давно перестало реагировать на близость этой женщины.

Прикрыв глаза, Астарта потянулась к его губам. С ее стороны это был настоящий подвиг.

Еще до поцелуя Феб спросил:

— Не тошнит?

Она поморщилась: