Зайти и выйти
Шрифт:
Сверяясь с картой, Хвостов отмечал пройденный путь, с замиранием сердца наблюдая, как рота сближалась с местом вероятной засады, на которое указал остановленный Андреевым велосипедист. Уточняя у командира батальона порядок работы, ничего конкретного в ответ Миша не услышал, сделав вывод, что Дужников и сам не знает, как им действовать. «Действовать по обстановке» - универсальный ответ, который совершенно не удовлетворял возникающие запросы.
Миша обернулся – танковая колонна растянулась, хвост маячил примерно в километре от головы. Где-то за танковой ротой шла мотострелковая рота второго
– Осмотримся? – спросил он своего наводчика.
Прильнув к прибору наблюдения с тепловизионным каналом, Миша глянул в прилежащую темноту и тут же удивлённо вскрикнул:
– Да их тут… - в приборе он увидел силуэты нескольких танков и БМП, «светящихся» температурой, превышающей средний фон. – Интересно, наши это, или укропские?
Хвостов вопросительно посмотрел на наводчика. Тот пожал плечами и выдал первое, что пришло на ум:
– Товарищ капитан, спросите у комбата.
– «Хасан», я «Броня», - Миша вошёл в радиосеть батальона.
– «Броня», я «Хасан», на приёме.
– Квадрат «Искра-16», наблюдаю скопление боевой техники: танки до трёх единиц, БМП до пяти единиц. Прошу уточнения – это свои или противник?
– Жди, - ответил комбат и отключился.
Хвостов, поворачивая башню, последовательно рассмотрел замеченные силуэты, отметив, как человеческие фигурки спешно забираются в люки.
– Укроп, что ли? – спросил он сам себя. – Ну, что там «Хасан» молчит?
В этот момент несколько наблюдаемых силуэтов озарились вспышками, и буквально в следующее мгновение стоящий на месте танк словно подпрыгнул на кочке, и даже не ушами, а всей грудью Миша ощутил оглушительный грохот.
«Началось» - мелькнуло в голове вместе с внезапно онемевшими руками и окатившей всё тело волной дрожи.
Первое, что он сделал – захлопнул крышку люка. Буквально тут же услышал в шлемофоне голос командира батальона, который в критическую минуту позабыл про позывные:
– Миша, это хохлы!
Хвостов переключился на внутреннюю связь и, повернувшись к наводчику, крикнул:
– Стёпа, огонь!
Цыганов уже ухватился за «чебурашку», башня ожила, довернула немного влево.
– Выстрел! – крикнул наводчик.
В шлемофоне Миша услышал щелчок, готовящий слух к резкому звуку выстрела, ударил грохот и тут же казённик с силой отскочил назад. Башня наполнилась пороховыми газами. Автомат заряжания закинул в ствол снаряд, затем заряд. Буквально через несколько секунд орудие снова оглушительно ухнуло. Справа раздался мощнейший удар, потрясший танк. В триплексе полыхнуло яркое пламя. Хвостов почувствовал, что танк начал движение назад, а потом стал разворачиваться влево.
– Аяс, - Миша нажал кнопку внутренней связи. – Ты куда?
Механик-водитель что-то крикнул в ответ неразборчивое, танк рывком снова двинулся назад, но практически сразу остановился. Нестерпимо яркое пламя, сопровождаемое громким ломающимся треском, продолжало бить снаружи по триплексам, наполняя сумрак
башни ослепительным светом.Автомат заряжания вогнал в ствол очередные снаряд и заряд. Пытаясь удержаться и не разбить лицо в резко двигающемся танке, Миша совершенно утратил контроль за обстановкой, и сейчас он даже не понимал, в какую сторону обращён нос танка. Наводчик обернулся к командиру, ища помощи или команды.
«Рота», - мелькнула мысль. Хвостов переключился на частоту ротной сети.
– Внимание рота, я «Броня». Противник атакует в секторе одиннадцать – час. Удаление – триста и далее. Все обнаруженные цели уничтожить. Первый взвод влево, третий вправо. Развернуться в боевой порядок!
Снаружи раздался сильный взрыв, и танк снова подпрыгнул, словно на кочке. Поворачиваемая в этот момент башня резко остановилась, уперевшись во что-то длинным стволом. Миша ударился головой о приборы наблюдения, в глазах на мгновение потемнело.
– Огонь! – крикнул он наводчику.
– Я не вижу куда, - отозвался Цыганов.
Понять, как стоит танк, Миша не мог, и поэтому он приоткрыл люк и выглянул наружу. Увиденное впечатлило его – черное небо было раскрашено летящими во все стороны строчками трассеров, кругом гремели выстрелы и взрывы, рядом, буквально в десятке метров, что-то сильно горело, и только приподнявшись чуть выше, Хвостов понял, что это горел танк сержанта Касымова – горел только корпус, на котором отсутствовала башня. Горящий корпус закрывал обзор в сторону противника, впрочем, можно было сказать и иначе: танк Хвостова был укрыт от огня противника корпусом горящего танка сержанта Касымова.
Миша спустился в башню, закрыл люк, обратился к механику-водителю.
– Аяс, давай, на первой, двадцать метров вперёд. Как только услышишь выстрел, откатываешься назад… понял?
– Командир, - отозвался мехвод, - если мы высунемся, нам хана…
– Если мы будем стоять, нам точно хана, - Миша постарался сказать это максимально спокойно, как только это можно было исполнить в данной ситуации.
– Я постараюсь…
Хвостов почувствовал, как механик включил скорость, и танк начал движение.
– Стёпа, - он обратился к наводчику. – Выходим, быстро целишься, стреляешь. Неважно, в какую цель! Главное – задавить их огнём, пока разворачивается рота!
Аяс остановил танк, едва он выполз из-за горящей машины. Цыганов повёл стволом, и практически сразу выстрелил. Механик включил задний ход, и танк вернулся обратно за корпус убитого танка. Автомат заряжания закинул в казённик подкалиберный снаряд, из чего Хвостов сделал вывод, что наводчик обнаружил вражеский танк и готовится открыть по нему огонь.
– Аяс, вперёд, - приказал Миша.
Танк двинулся, наводчик прильнул к прицелу.
– «Броня», я «Хасан», команда отход, - раздалось из рации.
Раздался выстрел, наводчик вскрикнул.
– Есть! Попал!
– Внимание рота, я «Броня», команда отход, - Миша передал команду командира батальона и уделил внимание своему наводчику: - Куда?
– Не знаю, - ответил наводчик. – В кого-то попал, полыхнуло там сильно! Похоже, башню оторвало!
– Аяс, валим по дороге обратно, - Хвостов дал указание мехводу и отстрелил дымовые гранаты.