Зажги красный

Лилиана

— Эй, Лили, твой телефон не перестает звонить, детка, — доносится голос Трэвиса через дверь ванной.

— Можешь принести его сюда? — спрашиваю я, выключая душ. Честно говоря, я удивлена, что он не присоединился ко мне. Наверное, все бывает в первый раз.

Трэвис заходит в ванную с моим телефоном в руке и очень раздраженным выражением лица.

— Какого хрена тебе звонит Грейсон Монро? — спрашивает он сквозь стиснутые зубы.

Я улыбаюсь, вырывая свой телефон из его рук. Звонок прекращается, прежде чем я успеваю ответить.

— Он друг, — говорю я Трэвису.

— Друг, да? Какой именно друг?

— Ты ревнуешь? — Я смеюсь. — У тебя нет причин для ревности, Трэвис. Семья Грея... дружит с моей. Я знаю его практически всю свою жизнь. Я также дружу с его сестрой, но, полагаю, это тебя не так сильно беспокоит. — Телефон снова звонит у меня в руке, и на экране снова высвечивается имя Грея. Я нажимаю на зеленую кнопку, чтобы принять звонок, но не успеваю поднести телефон к уху, как Трэвис выхватывает его у меня из рук. — Какого черта? — кричу я, наблюдая, как он сбрасывает звонок.

— Ты не будешь разговаривать с этим ублюдком голая, Лили, — ворчит Трэвис.

Я опускаю взгляд, потом снова поднимаю.

— Это телефонный звонок. Он меня не увидит. — Я закатываю глаза, хватаю полотенце и оборачиваю его вокруг своего тела, а затем выхватываю телефон из рук Трэвиса, намереваясь перезвонить Грейсону. Мой рингтон эхом разносится по ванной, прежде чем у меня появляется такая возможность. — Грей, с какой стати ты взрываешь мой телефон? — отвечаю я, не сводя глаз с Трэвиса.

— До меня дошли тревожные слухи, Лил, и я решил обратиться прямо к источнику, — говорит Грей.

— Да? И что же это за слухи? — спрашиваю я его. Учитывая мою фамилию, это может быть все что угодно. Только некоторые из них правдивы.

— Люди говорят, что ты встречаешься с Трэвисом О’Нилом. Скажи мне, что ты не встречаешься с хоккеистом, Лил.

— Я очень даже встречаюсь с Трэвисом. — Я усмехаюсь в трубку. Затем быстро отнимаю телефон от уха под натиском проклятий, доносящихся с другого конца линии. — Ладно, Грей, приятно было поболтать, но мне пора.

— Лил, будь осторожна, — говорит он. — Я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Он мне очень нравится, Грейсон. И он хорошо ко мне относится. — Мой взгляд все еще прикован к Трэвису.

— Можешь сказать этому ублюдку, что если он причинит тебе боль, я вырву его сердце из груди, — ворчит Грей.

— Для этого тебе придется записаться в очередь. — Я смеюсь.

— Скоро увидимся, Лил.

— Почему ты никогда не упоминала о своей дружбе с Монро? — спрашивает Трэвис, как только Грей завершает звонок.

— У меня много друзей. — Я пожимаю плечами. — Тебе нужен список?

— Если в этот список входит семья, владеющая командой, в которую меня хотят обменять, то да, нужен.

— Я...

Что я должна была сказать? Что я намеренно не сказала Трэвису, что знаю Монро? Что я не хотела, чтобы он попросил меня потянуть за ниточки, чтобы помочь ему подписать контракт с «Рыцарями»? Не то чтобы он произвел на меня такое впечатление. Но, судя по моему опыту, все меня для чего-то используют. И я просто не хотела, чтобы Трэвис попал в эту категорию. Не сейчас. Я хотела еще немного насладиться блаженным неведением.

— Лили? Что случилось? — Трэвис придвигается ко мне ближе и заключает в свои объятия.

— Не то чтобы я думаю, что ты такой, но я не сказал тебе, потому что ты упомянул, как сильно хочешь поехать в Ванкувер, и я...

— Ты думала, что я попрошу тебя об одолжении или что-то в этом роде? — Трэвис крепче прижал меня к себе.

— Я не хотела давать тебе возможность просить, — признаюсь я.

Я чувствую, как глубоко он вздыхает, как его грудь поднимается и опускается у моего лица.

— Детка, посмотри на меня. — Трэвис обхватывает ладонями мое лицо, заставляя встретиться с ним взглядом. — Я никогда — и я имею в виду никогда — не попрошу тебя сделать для меня что-то подобное, — говорит он. — Я люблю тебя, Лили. Я люблю все, что связано с тобой. Я с тобой, потому что ты дорога мне, а не потому, что у тебя есть какие-то гребаные связи.

— Я тоже тебя люблю. — Я улыбаюсь. — Мне жаль.

— Тебе не о чем сожалеть. — Губы Трэвиса касаются моих в легком, как перышко, поцелуе. Затем он улыбается мне в губы. — Я люблю тебя, — повторяет он.

— Я тоже тебя люблю.

— Я бы хотел, чтобы тебе не нужно было уезжать.

— Я тоже, — стону я, вспомнив об этом. Целый месяц в Италии без Трэвиса будет сущим адом. Слезы снова начинают катиться по моим щекам.

— Я буду скучать по тебе так чертовски сильно, — говорит он.

— И вполовину не так сильно, как я буду скучать по тебе.

Трэвис вытирает слезы с моих щек.

— Пожалуйста, не плачь. Это разбивает мне сердце, Лили.

— Мне жаль. Я делаю огромный вдох. — Обещай звонить мне каждый день.

— Не меньше пяти раз, — подтверждает он.

Моя мама садится на свободное кресло рядом со мной.

— Мне неприятно видеть тебя в таком состоянии, — говорит она.

— Каком? — спрашиваю я, продолжая смотреть в окно. Необъятное ночное небо кажется бесконечным.

— Как будто ты несчастна.

— Это не так, — отвечаю я, наконец обращая на нее внимание. — Просто месяц — это очень долго.

— Так и есть. — Она кивает. — Он тебе очень нравится, да?

— Я люблю его. — Я говорю тихо. Меньше всего мне нужно, чтобы меня услышали остальные члены семьи.

— Я вижу, — говорит мама. — Мне жаль, Лил. Я знаю, что это кажется долгим сроком, но месяц пролетит незаметно, и ты вернешься в Нью-Йорк, не успев оглянуться.

— Сомневаюсь, что он пролетит незаметно, мама, — бормочу я, снова глядя в окно.

— Ты можешь пригласить его приехать на выходные, — предлагает она.

Я поднимаю голову и смотрю на нее так, будто она сошла с ума.