Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу
Шрифт:
Подробных сведений об Адриане сохранилось до обидного мало. Единственная полная биография содержится в так называемой «Истории римских императоров» (Scriptores Historiae Augustae), источнике позднем и ненадежном. Раньше считалось, что авторов этого труда было четверо, но современные исследователи все больше склоняются к выводу, что все биографии от Адриана до череды «солдатских императоров» и претендентов на престол конца бурного III века написал один человек, то ли для солидности скрывшийся под четырьмя псевдонимами, то ли размножившийся в воображении потомков. Описание правления Адриана есть и в «Римской истории» Диона Кассия, но эта часть его труда дошла до нас только в сокращенном византийском пересказе. Судя по всему, Адриан действительно (а не только в воображении Юрсенар) написал автобиографию — автор «Истории императоров» на нее несколько раз ссылается, — но, к сожалению, и она канула в Лету.
Адриан был родом из города Италики, римской колонии на территории Испании, основанной в эпоху Пунических войн. По некоторым сведениям, он родился в Риме, но, скорее
Когда Адриан был подростком, заботу о его воспитании и карьере взял на себя его дальний родственник Траян, будущий император и уроженец Италики. С тех пор Адриан не возвращался в родной город. Он быстро шел по ступенькам традиционной римской карьерной лестницы, занимая как военные, так и условно-выборные гражданские должности — когда дело касалось протеже императора, о честных выборах не могло быть и речи. В 117 году Траян после длительной болезни скончался в Киликии (на территории нынешней Турции), не оставив однозначных рекомендаций насчет преемника. Этот эпизод и последовавшая расправа с главными соперниками в борьбе за престол легли мрачным пятном на все правление Адриана. Вдова Траяна Плотина представила подписанный Траяном документ об усыновлении Адриана, что почти автоматически означало передачу ему властных полномочий после смерти усыновителя. И все же античные авторы упорно считают победу Адриана результатом дворцовой интриги: он-де был любовником Плотины, а документ якобы был составлен, когда Траян уже умер, и за него слабым голосом говорило подставное лицо (сюжет, позже использованный Данте в «Божественной комедии», а по его следам — в блестящей одноактной опере Джакомо Пуччини «Джанни Скикки»). Современные историки склонны считать, что послужной список Адриана выделял его из числа прочих претендентов и проблема престолонаследия (вообще крайне болезненная для всей истории императорского Рима) возникла в данном случае по недосмотру. Желание Траяна передать власть Сенату и римскому народу, на которое намекают авторы из сенатского сословия, — это фантазия, достойная Голливуда.
Расправившись с потенциальными соперниками, Адриан обратил внимание на внешнеполитические дела. Первым делом он действительно отказался от завоеванных при Траяне восточных провинций — Месопотамии и Армении. (Это Месопотамию британские журналисты назвали «Ираком».) При этом он якобы сослался на пример республиканского полководца Катона, который когда-то провозгласил македонцев свободными, потому что не мог их удерживать.
Внешняя политика Адриана базировалась на сочетании дипломатического мастерства и военной угрозы. Он не вел завоевательных войн — при нем территория империи впервые за несколько столетий не выросла, а сократилась. Он лично и через соратников договаривался с соседями о мире. Один такой договор был заключен с самым грозным соперником — Парфянской империей. При этом легионы поддерживались в постоянной боевой готовности. Никаких сокращений армии Адриан не проводил — напротив, численность и оснащенность легионов подвергались постоянной проверке.
Чем занимаются солдаты, когда не с кем воевать? Строительством. Можно строить дачи генералам, можно строить школы, а можно — приграничные укрепления. При Адриане развернулась широкомасштабная кампания по уточнению и фортификации римских границ. Во многих регионах Европы (в лесах Германии и Румынии, на Рейне и Дунае) остатки лагерей, блокпостов и сторожевых вышек — это единственные свидетельства, оставшиеся от римской цивилизации. Но самую известную пограничную стену Адриан возвел в Британии.
Это сооружение по-английски называют Hadrian’s Wall — «стена Адриана» (иногда также «римская стена» или просто «стена»), по-русски чаще «вал Адриана». Его латинское название неизвестно. Впрочем, в 2003 году кладоискатели нашли в графстве Стаффордшир большую эмалированную вазу со схематичным изображением нескольких фортов вдоль вала и надписями. Такие вазы находили и раньше, но на этой (ее назвали романтичным именем «Ваза торфяных болот», the Moorlands patera), как предполагают ученые, обозначены не только отдельные посты, но и вал в целом. В этом случае он назывался vallum Aelium, «Элиев вал». Почему именно так, очевидно из полного имени императора — Публий Элий Траян Адриан Август.
Строительство вала полностью отвечало основным принципам военной политики Адриана в провинциях: приостановить завоевания, укрепить границы. С точки зрения обороны, Адрианов вал был не слишком эффективен, но цель была не в этом, а в том, чтобы монументальность постройки ясно дала понять как варварам, так и римлянам, где начинается Pax Romana и какие силы в случае чего будут брошены на ее защиту. Наследник Адриана император Антонин Пий забросил вал, построив новую пограничную стену — вал Антонина — дальше к северу, в нынешней Шотландии. Вскоре выяснилось, что эту территорию удерживать невозможно, и римские гарнизоны вернулись на Адрианов рубеж.
Адрианов вал тянется по северу Англии от Северного моря на востоке до Ирландского моря на западе. Он не совпадает с англошотландской границей, целиком оставаясь на территории Англии, хотя на западе
расстояние от вала до Шотландии — меньше километра. Погода, люди и время не щадили стену, но в ее центральном секторе, особенно на территории графства Нортумберленд, сохранились значительные остатки каменной кладки самого вала, ворот, укреплений и сторожевых постов. Вдоль стены проходит хорошо размеченная пешеходная тропа, по которой летом гуляет множество туристов. Хотя Адрианов вал с 1980-х годов входит в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, он до сих пор никак не охраняется и ничем не огорожен — редкий случай, когда по римской стене можно пройтись.Таблички из Виндоланды
Одна из самых увлекательных находок, связанных с Адриановым валом, — так называемые таблички из Виндоланды. Наткнулись на них в 1973 году, и эта находка сопоставима по значимости с открытием новгородских берестяных грамот в середине xx века. Дело в том, что почти все памятники античной литературы дошли до нас через десятые руки, в передаче многих поколений переписчиков. Кто в детстве играл в «испорченный телефон», хорошо понимает, чем это чревато. Филологи разработали способы справляться с вековыми наслоениями, но потери неизбежны. В первозданном виде нам известны высеченные в камне надписи на архитектурных памятниках и надгробиях да граффити, в основном из Помпей и Геркуланума. И то и другое — жанры весьма специфические. Еще один источник сведений о повседневной жизни — документы, написанные на папирусе. Но папирус хрупок, европейская влажность для него губительна. Почти все сохранившиеся греко-римские папирусы найдены в Африке — в Египте, Ливии и т. д. Виндоландские таблички — это тончайшие деревянные доски, на которых писали чернилами. Они чудом сохранились в заболоченной почве. В Виндоланде, в нескольких милях к югу от Адрианова вала, была расквартирована вспомогательная кавалерийская когорта. Большинство табличек — это официальные военные документы, деловая переписка снабженцев и поставщиков. Но попадаются и более человеческие свидетельства. Вот табличка под номером 291:
Клавдия Севера приветствует свою Лепидину. 11 сентября, сестра, когда я буду праздновать день рождения, сердечно приглашаю тебя прийти, чтобы этот день стал для меня еще радостнее. Поздравь своего Цериала. Мой Элий и младшенький ему кланяются. Буду ждать тебя, сестра, прощай, душенька моя, всего тебе доброго и будь здорова.
Это один из самых ранних латинских текстов, написанных женщиной, первый известный нам письменный памятник, созданный в Британии, и, возможно, первое в истории сохранившееся женское письмо.
Виндоландские таблички стали важной вехой для науки об античности. Ученые узнали много нового о римском почерке, получили подтверждение догадкам о широкой и повсеместной грамотности и узнали, что у римлян было бранное слово для аборигенов — brittunculi, «британчики».
Фрагмент виндоландской таблички 291.
Едва ли не единственное место, где при Адриане шли ожесточенные боевые действия, — это Палестина (что опять-таки проводит печальную параллель между временем Адриана и современностью). Поначалу отношения между Адрианом и иудеями складывались неплохо, но, когда император решил переименовать Иерусалим в город под названием Колония Элия Капитолина, построить храм Юпитера на месте разрушенного Соломонова храма и запретить обрезание, начался бунт. Зрел он долго — евреи не хотели повторять ошибок предыдущей войны за 60 лет до того. Во главе сопротивления встал Симон Бар-Кохба, объявивший себя мессией. Римляне недооценили размах мятежа. Когда стало ясно, что дела обстоят серьезно, Адриан вызвал из Британии одного из своих лучших генералов и стянул в Палестину легионы со всей империи. Война продолжалась несколько лет. Обе стороны несли огромные потери. Посылая в Сенат письмо о положении дел, Адриан даже не включил в него традиционную формулу «Я и мои легионы в порядке».
В конце концов восстание Бар-Кохбы удалось утопить в крови. Античные источники утверждают, что римляне уничтожили почти 600 тысяч евреев, 50 укрепленных городов и тысячу деревень. Иудеи были изгнаны из Иерусалима. Им запретили приближаться к священному для них городу. Адриан попытался уничтожить иудейскую религию, в которой он теперь видел источник смут и войн: свиток Торы был торжественно сожжен на Храмовой горе, которую украсили статуи Юпитера и самого Адриана. Обучение Торе и еврейский календарь тоже попали под запрет. Провинция была переименована из Иудеи в Палестину Сирийскую. С этого момента начинается история рассеяния евреев по миру. В иудейской традиции имя Адриана упоминается не иначе как с добавлением заклинания шхик асамот, «да сокрушатся его кости».
Адриан хотел, чтобы его считали интеллектуалом. В римском обществе отношение к ученым занятиям было двойственное: с одной стороны, без инженеров и администраторов нельзя было управлять империей, с другой — сентиментальное представление о том, что единственные благородные занятия суть война и сельское хозяйство, сохранялось в умах, хотя и утратило всякую связь с реальностью. Умственным трудом — например, медициной или педагогикой — занимались в основном жители восточной половины империи, которые независимо от цвета кожи и кроя одежды считались греками. Римлянин-интеллектуал мог быть только эллинофилом, и Адриан им был — до такой степени, что история сохранила прилепившееся к нему обидное прозвище Graeculus («гречонок»).