Здесь, сейчас и тогда

Пригнувшись, он осторожно обошел палисадник, ступая почти неслышно. Колени горели от напряжения.

Перед выходом из дома он велел Миранде не волноваться и идти работать над проектом. Он сказал это с полной уверенностью. С учетом разговоров о ПТСР меньше всего Кин хотел, чтобы дочь с женой подумали, будто он превратился в конченого параноика. С каждым шагом осторожность таяла, сменяясь возбуждением. Вернее сказать, взрывалась, будто попкорн.

Чтобы остаться незамеченным, он выскользнул через главный вход. Запер дверь и через боковой двор направился к калитке, чувствуя себя как рыба в воде. Взгляд метался по сторонам в поисках примечательных нюансов. Кин отворил калитку – аккуратно, чтобы не подали голос скрипучие петли. Сделал шаг, другой, третий – и выглянул из-за угла.

Да, и впрямь курьер. Тот самый, с британским акцентом, но без посылки или грузовичка. Стоит у мусорного контейнера и смотрит в планшет.

«Напугай. Подойди. Наблюдай. Подожди. Застань врасплох».

У каждого варианта свои преимущества. За несколько секунд Кин взвесил все за и против. К пяти линиям поведения добавилась шестая: вернись в дом, запри все двери и вызови полицию. Но верх одержала ставка на фактор внезапности. Взять парня на испуг.

Курьер что-то бормотал себе под нос. Кин сделал первый шаг, прикидывая угол сближения. Парень качнул головой и снова неразборчиво произнес какую-то фразу. Вдруг перед ним появилось оранжевое сияние. В воздухе материализовалось нечто яркое и полупрозрачное.

Кин почувствовал, как от головы отливает кровь, а желудок превращается в гнездо бабочек, и все они рвутся наружу. Чтобы устоять на ногах, он потянулся к стене, но из-за дезориентации сумел опереться на нее лишь со второй попытки.

«Что это? Неужели…»

Даже в фиолетовых тонах сумерек Кин четко и ясно разглядел очертания голографического интерфейса. Стоило этому образу впечататься в мозг, как в висок ввинтилась жалящая боль, и Кин упал на колени.

Курьер обернулся. Их взгляды пересеклись.

Волнами морского прибоя накатывало чувство, что еще немного и Кин потеряет сознание. В висках заколотился пульс. Чтобы не рухнуть ничком, Кин оперся ладонью на бетонную дорожку.

Голограмма растворилась в воздухе, и курьер осторожно двинулся вперед, выставив перед собой руку. Кин приказал телу встать, сражаться, защитить семью от незваного гостя. Ноль реакции. Одного взгляда на интерфейс хватило, чтобы Кин окаменел. От головной боли он не то чтобы шевельнуться, даже думать не мог.

Человек остановился. Стоптанные ботинки замерли в нескольких дюймах от Кина. Курьер присел на корточки и заглянул ему в глаза.

– Агент Стюарт?

Агент? Последний раз его называли агентом… Когда? Он не помнил. Вообще не помнил. Эти подробности стерлись из памяти много лет назад.

Кин попробовал ответить, но не сумел вымолвить ни слова.

– Господи, Кин… Что с тобой стало?

Лицо. Голос. Даже поза. Все это казалось до боли знакомым, словно размытый снимок из старого фотоальбома. Чем внимательней присматривался Кин, тем сильнее болела голова. Такое чувство, что в висках безжалостно стучат отбойные молотки.

– БТД? – сумел вымолвить он, а затем все мышцы онемели.

– Похоже, мы слегка припозднились, – сказал курьер.

Все тело Кина, от сведенных судорогой пальцев до немигающих глаз, превратилось в лед. Из заднего кармана парень извлек хромированную трубку. Ее кончик с шипением сдвинулся, обнажив короткую иглу.

– Я должен кое-что сделать.

– Пап? – звенел в ушах голос Миранды.

Кин снова обрел контроль над телом. В отличие от прошлого раза вставать ему не пришлось, ведь он уже стоял во дворе – хотя понятия не имел, как долго.

Последние лучи солнца исчезли за силуэтами домов пригорода Сан-Франциско, оставив после себя фиолетово-розовые завитки в постепенно темневшем оранжевом небе. Каких-то несколько секунд назад было светлее. Или нет?

Он вышел из дома. Увидел курьера. По какой-то причине впал в ступор. Заболела голова. Появился шприц.

А затем целый вихрь образов, будто Кин бахнул крепчайшего кофе и догнался энергетиком.

Но куда делся тот парень? Назвал его «агентом Стюартом». И сообщил что-то, достав шприц. По крайней мере, Кину так показалось.

– Пап? У тебя снова… проблемы?

Кин моргнул и обернулся. Дочь замерла в напряженной позе. За Мирандой стояла Бэмфорд, борзая тигрового окраса. Ее навостренные уши походили на крылья бабочки.

Она не залаяла на чужих. Миранду не напугали, ей не причинили вреда.

Голографический интерфейс, хромированный шприц. Парень из бюро, однозначно. Но зачем он явился?

Кин взвесил варианты и решил сохранять спокойствие. Тревожить Миранду незачем. При желании сотрудники БТД уже причинили бы вред ему или его семье. Он снова обвел задний двор внимательным взглядом. Все в полном порядке. Загадочный гость бесследно исчез.

– Нет. Вовсе нет. Все хорошо, честное слово. Взгляни, – указал он на тающие в небе краски. – Просто наслаждаюсь видом.

Миранда подошла и прижалась к нему всем долговязым телом.

– Красота…

– Иногда мы считаем ее чем-то обыденным.

– Да, – тихо подтвердила Миранда и повернулась к нему, – хотя учитель по естествознанию говорит, что закаты такие красивые из-за загрязнения окружающей среды и концентрации химикалий в воздухе.

– Ну… – сказал Кин, чувствуя, как в руку ткнулся длинный собачий нос; Бэмфорд требовала внимания. – Все равно красота.

– С курьером разобрался?

– Ах да! Курьер.

Кин выудил из памяти яркие подробности. Теперь он четко видел лицо этого парня, соломенные волосы, светлую кожу, крючковатый римский нос, слышал модуляции британского акцента.

– Ему велели оставить посылку на заднем дворе у Слейденсов, но бедняга не сумел открыть калитку, поэтому хотел войти с нашего участка. Только и всего.

Воспоминания не сопровождались головной болью.

Ему бы радоваться, но на языке завертелись новые вопросы, и Кин приказал себе: никакой оторопи на глазах у Миранды, тем более что из дома вышла Хезер.

– Я что-то пропускаю? – игриво спросила жена веселым голосом.

– Ничего, кроме заката.

– Калифорнийские закаты… – протянула Хезер и, встав за спиной у Миранды, положила ладони ей на плечи. – Чтобы вы знали, они такие из-за скверной экологии.

Миранда с ухмылкой покосилась на отца.

– Все, рабочий день окончен, – продолжила Хезер. – Честное слово. Не пора ли отправиться в путешествие во времени?

– Сейчас подойдем. Как насчет приготовить попкорн?

– Микроволновка – это по моей части, – усмехнулась Хезер.