Зэка укроет тайга

— Мы пойдем, — сказал вдруг Дмитрий.

— И куда вы собрались? — удивленно спросил Николай.

— Нам бы надо в город… Потом на вулканическую станцию.

— Окстись, мил человек, от города ничего не осталось. То, что ты называешь городом, превратилось в одно сплошное пепелище! Мы можем выбраться отсюда на сухогрузе.

— Каком таком сухогрузе?

— На самом, что ни на есть, настоящем, — хмыкнул Николай. — Японском, оставшемся еще со Второй мировой войны. Японцы всегда знали толк в кораблях.

— Как же он сюда попал?

— Долго рассказывать, как-нибудь потом.

— Но как мы поплывем на нем?

— Если ты забыл, то могу напомнить, я ведь был старпомом. На Балтике у меня был примерно такой же корабль.

— А корабль в порядке?

— На первый взгляд как будто все на месте. Так ты с нами? Уверен, на тебя уже вышли. Просто так ничего не бывает. А работать они умеют.

— Это неожиданно, — засомневался Дмитрий. — У меня были другие планы. Я просто хотел передать паспорта и уйти.

— Послушай, Дима, ты не пройдешь через горы. Там что-то невероятное происходит. Земля дрожит, из расщелин прет лава, едва ли не каждая сопка взрывается и полыхает огнем. Это просто какой-то конец света! А потом, где уверенность, что тебя не закроют за пособничество?

Они стояли на скалистом берегу, в который с негодованием громко била волна. Порой брызги разбивавшейся воды долетали до них, остужая разгоряченные лица. В глубине материка бесновались вулканы, изрыгая из себя плазменную начинку, и до слуха доносилось лишь эхо раскатов, приглушенных прибоем.

В какой-то момент Аксенову даже показалось, что произошедшее ему всего-то привиделось. И только глаза Анфисы, испуганно взиравшей на него, возвращали к действительности.

— Не упрямься, — вмешался Петр. — Пойдем с нами. Не пожалеешь! На судне кое — что имеется.

— Что именно?

— Нечто такое, что сделает твою жизнь беззаботной и приятной. А еще и детишкам вашим останется.

— Что-то я не пойму тебя. О чем ты?

— На корабле золото! Его палуба просто завалена слитками золота, и в трюме его полно. Когда выберемся отсюда, возьмешь себе золота столько, сколько сможешь унести, а потом свалишь, куда тебе заблагорассудится.

— А сухогруз большой? — с сомнением переспросил Дмитрий, посмотрев на Анфису.

— Тебя что, технические данные, что ли, интересуют? — хмыкнул Николай. — Могу сказать… Сухогруз около шестидесяти метров в длину, ширина около восьми. Просадка, думаю, метра три будет. Водоизмещение семьсот тонн. Достаточно?

— Где же сам сухогруз?

— Он находится в гроте. Видно, этот грот был для подводных лодок, где они прятались или проходили ремонт. Там работы серьезные велись, дно углубляли, тоннель расширяли. А когда надобность в нем отпала, спрятали и сухогруз. Удивительно, но о нем никто не слышал. Хотя, с другой стороны, кто сюда может сунуться? Места безлюдные, глухие. Ну, так что, идешь?

— Хорошо, — не без колебания согласился Аксенов. — Мы пойдем… А далеко идти-то?

— А мы уже на месте. Вот он, этот грот. В нем можно спрятать целый небоскреб, а уж сухогруз, так и подавно!

Спустились к самой воде, а потом по плоским камням, выложенным ступеньками, поднялись на небольшую площадку, с которой открывался щелевидный вход в пещеру.

— Вот там он и стоит, — негромко сообщил Николай. — Ну, чего ждем? Потопали!

Вошли в грот, по сторонам которого, явно рукотворно, были выложены отполированные камни, напоминающие тротуар. Под высокими сводами, рассерженно крича, летала какая-то быстрая ночная птица. А затем, не выдержав соседства, вылетела из грота. Свет, падающий через вход, мягко рассеивался на тесаных плитах. Некоторое время шли по освещенной дороге, а когда сумерки сгустились до черноты, Николай включил фонарь.

— Идти недалеко, метров пятьсот. Надежно укрыли!

Действительно, скоро появился металлический корпус сухогруза, в стеклах которого сверкнуло отражение фонаря.

— Пришли. Здесь трап, можно взобраться на палубу, — посветил впереди себя Николай.

Корабль, подперев бортом автомобильные покрышки, слегка раскачивался на темной воде. Осветив его фонарем, Николай отыскал трап и уверенно зашагал, держась за покачнувшиеся перила. Трап упруго прогибался, уверенно выдерживая крупную ношу. За ним проворно, будто обезьянка по шесту, проскочил Петр.

— Ну, чего стоишь? — поторопил Прохоров. — Проходи! Он не провалится.

— Мне что-то страшно, — произнесла Анфиса.

— Тут никого нет, а потом я рядом с тобой. Не забывай! — успокоил ее Дмитрий.

— Я всегда это помню, но тут что-то не так, я это чувствую.

— Не беспокойся, они прошли, и мы тоже пройдем.

— Он шатается, — посмотрела Анфиса на мерцающую крохотными огоньками поверхность воды.

— Я тебя поддержу.

Боязливо и аккуратно девушка шагнула на шаткий мосток. За ней прошел Аксенов. Луч фонаря падал на трап, освещая дорогу. Ступили на палубу, загруженную ящиками, поверх которых был туго натянут брезент, закрепленный толстыми веревками, из — под плотной ткани проглядывали углы громоздких ящиков, выложенных на пятиметровую высоту.

— Я спускался в трюм, — сообщил Николай, — там двойное дно, в нем еще столько же ящиков. Даже трудно сказать, сколько их здесь.

Приоткрыв край брезента, Дмитрий посмотрел на громадные ящики, сложенные рядком. Их было много — не сосчитать! Плотно сдвинутые, сколоченные из крепких досок, укрепленные по углам металлом, просто так их не расколотить.

— Вы ящики вскрывали? — спросил Дмитрий, посмотрев на Николая.

— Еще не успели. Но золота тут хватит на всех! Можешь не сомневаться, со всех африканских колоний свозили.

— И сколько же его здесь?

— Приблизительно, вот так, навскидку… не менее двадцати тонн!

— Ого!

— Я вот никак не пойму, почему же они его не забрали с собой? Или как-то припрятали бы понадежнее, что ли, — озадаченно проговорил Аксенов, осматривая печати на ящиках. На каждой из них был проставлен герб Третьего рейха: черный орел с поднятыми крыльями, державший в крепких лапах дубовый венок со свастикой в самом центре.

— Фашистам было просто не до того, нужно было шкуры свои спасать. А это золотишко здесь пристроили в надежде на то, что когда-нибудь вернутся. Однако, как видишь, не суждено. Но такие вещи никогда не пропадают, теперь пригодятся нам.

— Может, погрузим золото в рюкзаки и уйдем? — предложил Аксенов. — А сухогруз пока здесь побудет. Лучшего места для него не найти.

— Не согласен, его нужно как можно быстрее отсюда увезти. Вряд ли нам удастся когда-нибудь сюда вернуться. Оставлять золотишко какому-то дяде? Ни за что!

— И куда же ты хочешь плыть?

— Это дерьмо плавает, салага! А моряки ходят, — строго заметил Николай. — Куда-нибудь на пустынный остров. Лучшего склада для хранения золота человечеством еще не придумано. Запрячу его в какой-нибудь такой же пещере и буду потом потихонечку золотишко выгребать. Тех денег, что мы получим, на тысячу жизней хватит!