Зелье, кот и чемодан

За силы зла выступала Паулина. А за какие еще силы может выступать племянница одного из самых известных мафиози в стране?

В качестве осла выступал Дагфин, что, в общем-то, тоже было логично.

Дрались они ни на жизнь, ни на смерть, а за дальнейшую судьбу черного кота. Кот имел побитый жизнью вид. Порванное ухо. Шрам на морде. И хвост несколько короче, чем задумывалось природой. Характер у кота был явно боевой. Выгнутая спина, вздыбленная шерсть и оглушительное шипение были тому доказательством.

— Этому отродью не место на рынке! — брызгал слюной норр Зильвер. — Он является разносчиком заразных болезней!

Норр Зильвер нависал всей своей тщедушно-долговязой фигурой над хрупкой иностранкой в исконно норландском наряде.

Толпа ахнула и пугливо отступила на шаг.

— Он ворует рыбу в рыбных рядах! — решил закрепить успех Дагфин и расправил узкие плечи.

— Крыса разносит зараза! Он ловить крыса! Он спасать от болезней! Люди его благодарить за это! Дарить ему рыба! — возразила Паулина, грозно водя перед носом спорщика пальчиком затянутой в оранжевую митенку руки.

Из толпы донесся выкрик:

— Да крысолов это местный, точно!

— Чего к коту прицепился? Он, в отличие от тебя, делом занят! — послышалось с другой стороны.

— Кры-со-лов! — повторила Паулина и благодарно огляделась вокруг.

— Ах крысолов! — протянул Дагфин и тоже повернулся к зрителям. — Это вы так на амулетах от грызунов и всяческих паразитов экономите? Да? — ехидно спросил он. — Это вы вот это жалкое животное вместо эффективнейших средств используете? А вы знаете размер штрафа? Да вы месяцами его отрабатывать будете! Да я!..

— Норр Зильвер! — раздался усталый мужской голос, и к месту битвы подошел тот самый смотритель за порядком на рынке, которому и требовался помощник.

В отличие от претендента на роль ассистента, смотритель был одет скромно, в рабочую одежду, в руках у него была зажата метла. За порядком он следил не только на бумаге, но и на деле. Не чурался и дворника местного подменить, когда тому требовалась пара дней отдыха для семейного торжества или из-за болезни.

— Вот что, любезный, — продолжил смотритель, — благодарю за рвение, бдительность и прочее, но мы с тобой, парень, не сработаемся, пожалуй. Так что держи оплату за день, — смотритель пошарил рукой в кармане, вытащил из него несколько мятых купюр и сунул их Дагфину. — Мы с твоей матушкой на пробный рабочий день без оплаты договаривались, но так уж и быть. Держи! Из уважения к ней, а вернее, к отцу твоему покойному. Терпеливейший был мужик! Ангельское терпение! Ангельское!

— Значит так? Так значит? Гоните? Безобразия покрываете? Нарушения? Этого крысолова привечаете, а меня гоните? — угрожающе протянул Дагфин, но купюры при этом выхватил и крепко зажал в руке. — Я это так не оставлю! Я подам сигнал куда следует!

Толпа заволновалась, забурлила. Кто-то испуганно отступил, кто-то, напротив, похрустывая кулаками, выдвинулся вперед. Лица у последних при этом были мрачные и решительные.

— Крысолов! — вновь повторила Паулина, на этот раз уже увереннее и почти без акцента, и улыбнулась широко и несколько нарочито.

— Иди, парень, — махнул рукой смотритель. — Иди. Нет здесь никаких нарушений! И все положенные амулеты у людей имеются!

Амма заметила, что некоторые из зрителей, особенно те, которые недавно отступили за спины товарищей, стыдливо потупили взор.

— Иди! Иди! Конечно, есть! — зашумели остальные.

Дагфин задрал подбородок и зашагал куда-то вдаль, гордый, свободный, не обремененный ни работой, ни совестью.

— Амулеты есть у всех, — с нажимом повторил смотритель, значительно оглядывая торговцев. — И противопожарные, и сигнальные, и от грызунов…

Народ посмурнел.

— Вы же у меня люди ответственные и понятливые, — продолжил смотритель. — А еще сплоченные и находчивые. Что в складчину приобретаете, ведь площадь покрытия самого затрапезного амулетишки запросто на две-три лавчонки распространяется. А кто-то свой амулет у стеночки размещает, чтобы соседу подсобить за плату малую, услугу пустячную или и вовсе просто так, по доброте душевной… Разве же соседи не договорятся?

Люди приободрились, некоторые заулыбались.

— Ну я вам намекнул, как мог, — махнул рукой смотритель. — Дальше уж сами! Кто не услышал, пеняйте на себя. Расходитесь пока. И помните: этот… норр Зильвер пакость сделать никогда не забудет!

Амма глядела в ту сторону, куда ушел Дагфин, в голове ее на мотив детской песенки крутилось: «Не забудет… забудет… забудет…»

— Ну а с тобой-то что делать? — тем временем смотритель переключил свое внимание на жмущегося к юбке Паулины кота. — Паршивец прав. Здесь тебе не место. Во всяком случае до приезда комиссии. А комиссия, по всей видимости, будет. О-хо-хо…

— Это не паршивец! — звонко возразила Паулина. — Это крысолов!

— Так-то так, — согласился смотритель. — Но ему здесь все равно не место!

— Я брать его к себе домой! — решительно заявила Паулина и наклонилась, чтобы взять кота на руки. Кот рвения не оценил и отмахнулся когтистой лапой. Паулина озадаченно уставилась на вспоротые митенки. Если бы не они, то вспоротыми оказались бы девичьи ладони.

— Я смочь это заштопать, — сообщила Паулина.

— Все еще желаете взять котика домой? — поинтересовался смотритель. — И, кстати, где ваш дом?

— Хотеть взять крысолов! Но мой дом далеко, — уныло призналась Паулина. — Здесь я живу у норрина Сольвейн.

— А норрина Сольвейн не будет против еще одного постояльца? — не отставал дотошный смотритель, с сочувствием глядя на Амму.

«Конечно, я против!» — хотела заявить Амма, но посмотрела в желтые с прозеленью глаза боевого кота и со вздохом произнесла:

— Конечно, я не против! Идемте, норр Кот! Я приглашаю вас к себе…

Кот фыркнул, тряхнул хвостом, после чего вздернул его вверх и с самым независимым видом потопал в сторону дома. Каким образом этот бродяжка узнал правильную дорогу, оставалось только догадываться. Амма переглянулась с Паулиной, и они пошли вслед за котом.

Глава 13

Трин

— А вот и завтрак! — пропела Трин, внося горку золотистых, пышущих жаром сырников.

— Мрям-ням-ня! — одобрил облезлый кот, которого Амма вчера зачем-то привела домой.

Трин ахнула. Черный разбойник вольготно расположился в центре застеленного кипенно-белой скатертью стола и нагло жрал сметану. Ту самую сметану, которая дожидалась сырников. Не дождалась!

А семья не дождалась завтрака. Где все? Трин завертела головой. Амма и Кая — понятно. Схватили по сэндвичу и убежали ни свет ни заря на работу. Каждая на свою. Кая — в отель, Амма — в свою конторку. Но остальные-то где? Где мальчики, где Кристоф и где эта блеклая бандитка?