Зеленая собака, или Повесть о первоклассниках

…Валентин долго бродил по двору и надеялся встретить того, кто запускал змея. Но когда кто-то очень нужен, его не встретишь ни за что. Валентин искал. Много дней он искал этого человека. И когда выше всех качался на качелях, и когда катался на картонке с деревянной горки, и даже когда крутился быстро-быстро на карусели посреди детской площадки, он не забывал поглядывать на дорогу — вдруг появится хозяин змея. Нет, не появлялся. Ребята стали расходиться с площадки. Пора было и Валентину идти домой, он пошёл. Наверное, он никогда не увидит больше того человека. И красный змей будет ему только вспоминаться. Ничего, видно, не поделаешь.

И тут Валентин вдруг увидел освещённое окно первого этажа. Освещённых окон было очень много, потому что пришёл вечер, ранний зимний вечер, синий и морозный. Но это окно было единственное не занавешенное. Первый этаж, яркий свет, а штора незадёрнута. Люди обычно так не любят — каждый чувствует себя гораздо лучше, когда он в своём доме отгорожен от чужих глаз. Вот почему Валентин обратил внимание на яркое окно, которое находилось совсем недалеко от его подъезда. Что-то потянуло его туда, и он подошёл к этому окну, сам не знает почему. Он подставил какой-то ящик и встал на него. Он заглянул в окно. И что он увидел? Это совершенно потрясающе — сидел человек и с аппетитом ел картошку. В этом, конечно, не было ничего удивительного. Но в углу кухни на видном месте, прямо на полу, освещённый яркой лампой, лежал красный воздушный змей. Да, да, вишнёвого цвета, и блестел, как вишня. Сверкал, будто мокрый. И хвост спокойно лежал рядом.

Валентин задрожал, как охотник, который наконец увидел зверя. Или следопыт, который после долгих, тяжёлых поисков напал на след. Это был он! Тот самый змей из-под самых облаков!

Больше Валентин не мог ничего видеть. Он смотрел в эту невероятную кухню, на человека, на сковородку, но главное — на змея. На роскошного, волшебного, невиданного змея.

Конечно, подглядывать в чужое окно некрасиво, Валентин это знал. Но ведь случай-то совсем особенный. Змей как ни в чём не бывало лежал на полу, близко, рядом. А хозяин этого невероятного змея сидел себе и, как самый обыкновенный человек, ел свою картошку. И мыл свою посуду.

Увидел Валентина, удивился и спросил:

— Тебе чего?

— Вы мне очень нужны! Очень!

— Заходи. — Хозяин открыл дверь. — Чего ты?

Самое удивительное уже произошло. Валентин вошёл в кухню и мог дотронуться до змея хоть сейчас. Но удивительное продолжалось — из коридора вышла к Валентину зелёная собака. Та самая, Динка. Обнюхала ноги, улыбнулась и села около змея. Может быть, она охраняла его?

— Садись и рассказывай, — сказал хозяин. — Я тебя где-то видел, это точно. У меня на лица память профессиональная.

«Сыщик», — решил Валентин. Он теперь ничему не удивлялся. Запас удивления на сегодня пришёл, наверное, к концу.

— Мы с вами на улице недавно разговаривали. Про зелёную собаку, — ответил Валентин, чтобы тот не мучился, — там ещё девочка была, Сонька. Вспомнили?

— Вспомнил. Но я и тогда подумал, что где-то тебя уже видел. И девочку тоже. Профессиональная память, пойми. Я фотограф.

— А змей? — наконец подобрался Валентин к самому главному.

— А что — змей? — немного смутился фотограф. — Ну — змей. И что?

— Вы ведь взрослый, зачем вам он?

— Взрослый. Это так, конечно. Но ведь хочется иногда, понимаешь ты, змея запустить. А с кем? Детей у меня нет. Ну и сделал один, и побежал, как раз отгул был. Понял? Где же мы встречались-то? Эх ты, память молодая, а не помнишь.

— Может, вы мне позволите его взять? Не насовсем. Только один раз запустить. И отдам. А?

Валентин смотрел на него, а он смотрел на Валентина. Даст или нет? Нет, не даст. А вдруг даст?

— Вспомнил! — радостно закричал он и хлопнул себя по коленям. — Я же говорю — профессиональная память на лица! Я видел вас у одной девушки! Да, вы от неё шли, там ещё был мальчишка и девочка красивая. Ну? Было?

Про какую девушку он толкует? А змей всё лежит, вот он, только руку протянуть. Зелёная собака тянет Валентина за брюки, предлагает поиграть. Сразу унюхала, что он любит играть. Но он не играет — ему не до этого. Вот если бы змея взять в руки. Интересно, тяжёлый он? Скорее всего лёгкий, даже очень. Легче ветра, легче облаков. Летал-то он как — словно птица какая-нибудь. Эх, взять бы его и — вдруг разрешит? — унести домой. А завтра, встать рано-рано, ещё до будильника, ещё до папы. И тихо выйти из дома. Он запустит змея, и змей взлетит. А чего тут уметь — разбежится быстро — Валентин умеет бегать очень быстро, со скоростью ветра. И помчится Валентин по земле, а змей по небу. И хвост полетит за этим роскошным змеем. А змей иногда в шутку делал бы вид, что сейчас упадёт — он нырял бы вниз, а потом бы выравнивался и опять набирал высоту. А между змеем и Валентином была бы крепкая связь — надёжная, толстая нитка. Вот она намотана на кусок картона и лежит рядом со змеем. И Валентин очень ловко управлял бы им.

Ему так хочется получить змея, что он уже чувствует эту нитку в своих руках. Она немного режет ладони, но это приятно.

И тянется вверх, и гудит, как струна. А там, наверху, — он летит в своём свободном, вольном полёте.

— Она тебе кто? Родственница? — спрашивал фотограф.

— Мне бы только на денёчек, — говорил Валентин.

Так они толковали каждый о своём. И не могли понять друг друга.

А за окном вместо синих сумерек наступал самый настоящий вечер — зимой это случается быстро. И мальчику шести лет давно пора было быть дома.

— Она пришла к нам в фотоателье. У нас высший разряд — цветная фотография, на тарелках, пожалуйста. В шариках объёмные делаем. Всё, что угодно. И она хотела сфотографироваться на цветную фотографию. А я её увидел — ахнул. Какая красавица! И стою, руки свесил. А она хмурится, и всё равно красивая. Я стал её фотографировать, а она не в фокусе. И я не сумел сделать хорошую фотографию. А она говорит: «Не могу уважать тех, кто плохо знает своё дело». И ушла. И я её нашёл. И она меня выгнала.

Так он бормочет, этот несчастный фотограф. Ему хочется рассказать свои печали.

— Меня дома ждут, — отвечает ему Валентин. Опять совсем про другое. Так уж у них сегодня получается.

— Да ты же её знаешь, — вдруг говорит хозяин змея. — Её зовут Ларисой. Ну то есть Ларисой Александровной.

Валентин сразу как будто сваливается с небес на землю.

Лариса Александровна. Вот оно что! Ну конечно, красавица. А кто же она?

Красавица настоящая. А этот фотограф — он же тогда был, ну конечно, с тортом! И был выгнан из квартиры вместе с тортом. Вот это да!

— Ну? Сообразил наконец?

Валентин кивает. Он сообразил. И получается, что этот самый жених, как назвала его Сонька, сидит тут грустный один со своей зелёной собакой. И Валентину стало его жалко. Всё-таки плохо человеку, если его выгоняют вон вместе с тортом. Хотя, конечно, Лариса Александровна — самая красивая учительница на свете и может выгонять кого угодно. Во всех сказках все красавицы не очень-то церемонились со своими женихами. Красавицы их испытывали. И совсем непростые это были испытания.