Зелёный король

Пистолет тут же оказался в руке Реба.

– Да не вздумай стрелять в затылок, лучше прямо в рожу. Он должен увидеть твой палец на курке, вот так…

Лазарус схватил стоящего в нерешительности Реба за руку, и ствол автоматического оружия воткнулся в рот Лангену, лязгнув металлом о зубы.

– Кончай его, Реб! – кричал Лазарус. – Этот ублюдок убил твою мать и твоих сестер! Он сжег их живыми! Так что же ты медлишь? Кончай его!

Но Реб даже не двинулся с места. Он стоял словно загипнотизированный.

Дов уже успокоился и тихо произнес на английском:

– Ладно, малыш, отойди. Я сам разберусь с этой гадиной.

Словно во сне Реб слушал то, что говорил Лазарус дальше.

– Соси его, Ланген, соси ствол так, как сосал бы толстый член еврея… Вот так, Ланген, именно так.

Одновременно с последним словом, произнесенным Лазарусом, прозвучали два выстрела из пистолетов, которые Дов Лазарус держал в обеих руках. Месть свершилась, двух нацистских преступников больше не существовало.

Чем занимались дальше Дов Лазарус и Реб Климрод, точно не известно. Но через какое-то время они объявились в Австрии, в Линце, в доме № 36 на Ландштрассе. Здесь жил Симон Визенталь. Из информации, которую Сол Манкуза, их приятель и капитан судна «Дикий кот», предоставил Анри Хаардту, следовало, что они остались в Италии.

В начале встречи Визенталь уточнил у Реба, какую организацию он представляет. Юноша ответил, что не состоит в какой-либо организации, а действует в одиночку.

– А кто тот, другой человек, поджидающий на улице? – не успокаивался Визенталь.

– Это мой друг, – кратко ответил Реб Климрод. Он сказал Визенталю, что пришел к нему с определенной целью: получить информацию о конкретных людях. Реб назвал их фамилии: Эрих Иоахим Штейр и Вильгельм Хохрайнер. Но, к великому огорчению Реба, в картотеке Визенталя точных сведений о них не нашлось.

Хотя шел уже 1947 год, еще не были доподлинно известны имена и фамилии нацистских преступников, орудовавших в лагерях смерти. Сам Симон Визенталь испытывал определенные трудности, составляя в феврале 1947 года список ближайшего окружения Адольфа Эйхмана – даже о нем самом тогда не имелось точных сведений.

В то время вовсю действовала сеть ОДЕССА – гигантская организация, обеспечивавшая эмиграцию нацистов. Визенталь знал, что она появилась в 1947 году, но точная дата создания этой преступной сети ему была неизвестна.

– В моей картотеке значится несколько Штейров, но ни одного Иоахима Эриха. Кстати, где и когда он родился?

– Дата его рождения – 14 апреля 1905 года. Его родители: отец Иоахим Штейр, родившийся в Граце 6 ноября 1879 года, и мать Марта Сильвернагель, родившаяся 23 октября 1883 года в Клагенфурте. Значит, если этот человек жив, то сейчас ему сорок два года. Вот его описание: рост – метр восемьдесят два, блондин, глаза голубые, имеет красивую внешность, на ладони правой руки шрам в виде звезды. До войны работал адвокатом, владеет английским и немного французским. Прекрасный знаток искусств, особенно живописи.

Очень часто к Визенталю обращались незнакомые люди с такой же просьбой, как и этот юноша с необыкновенными глазами. Люди приходили, рассказывали свои истории, Визенталь фиксировал факты и события. Именно таким образом он собрал довольно большую картотеку имен и фамилий. Так чаще всего обнаруживались сведения о людях, которых разыскивали.

Реб сидел и медленно излагал Визенталю то, что знал о людях, которых разыскивал длительное время. Визенталь внес в свою картотеку имена Эриха Штейра и Вильгельма Хохрайнера, до сих пор в ней не значившиеся.

– Вы ведь назвали мне имена военных преступников?

– Да, – подтвердил Реб.

– В таком случае мне понадобятся ваши свидетельские показания.

– И что же случится после того, как вы их от меня получите?

– Их будут разыскивать, собирать сведения о тех преступлениях, которые они совершили, вы же это понимаете?..

– Да, я понимаю, – ответил Реб, усмехнувшись. – Я должен подумать, прежде чем прийти к вам снова.

На прощанье Визенталь задал еще один вопрос, возможно, важный для него самого:

– С этими людьми вас связывают какие-то личные отношения?

– Похоже, что так, – неопределенно ответил Реб и вежливо улыбнулся.

– Вы могли бы рассказать об этом. Я также потерял многих родных и близких, всего восемьдесят девять человек.

– Поговорим об этом в следующий раз, – Реб продолжал отказываться от дальнейшего общения с Визенталем. – А сейчас я очень признателен вам за то, что приняли меня.

Визенталь смотрел через окно на уходившего юношу. У дома № 40 на Ландштрассе, где располагалось подразделение американского филиала OSS, его поджидал спутник – немолодой человек среднего роста и плотного телосложения. На его носу блестели очки без оправы. С этого момента Визенталь больше ни разу не видел Реба Климрода и его таинственного спутника.

Иоганн Климрод в 1932 году создал специальный кабинет юристов, в состав которого вошел Эрих Штейр. В августе 1941-го Эрих был назначен его официальным директором.

Это было логично, поскольку он фактически руководил кабинетом на протяжении шести лет по доверенности, выданной Иоганном Климродом.

Отец Реба в это время страдал от одностороннего паралича. С 1931 года он мог передвигаться только на кресле-каталке.

В то время когда война уже подходила к концу, Эрих Штейр не объявлялся ни в Вене, ни в других городах Австрии. Местонахождение его было неизвестно, на основании чего жена Штейра в феврале 1947 года обратилась с заявлением в суд города Граца об официальном признании ее супруга умершим. В свидетели она взяла человека, который дал показания и поклялся, что является очевидцем гибели Эриха Штейра.

Согласно версии свидетеля, Эрих был расстрелян в упор на одной из улиц Праги очередью из автомата, выпущенной солдатом Советской Армии. Суд без проведения расследования удовлетворил это заявление, и фамилия Штейра исчезла из списка нацистских преступников. Хотя Реб сомневался в том, что она вообще там присутствовала.

Был известен только факт участия Штейра в неудавшемся путче 1934 года. В докладе полиции указано, что в защите этого человека активно участвовал сам Иоганн Климрод.

Несколько позже, в 1938 году, Эрих Штейр вступил в нацистскую партию и получил членский билет под номером 6330372. С этого времени он стал официальным юристом – специалистом по «еврейскому вопросу» [18] . Таковы официальные данные о личности Эриха Иоахима Штейра. Более детальные сведения о его жизни и преступлениях собрал Дэвид Сеттиньяз.

18

Эрих Штейр был назначен юридическим советником в Центральное бюро по эмиграции евреев; участвовал в аресте, интернировании и высылке барона Луи де Ротшильда, заработав при этом несколько миллионов долларов. В 1940 году он работал над юридическими аспектами к проекту «Мадагаскар» и Докладу IV Б4, согласно которому предусматривалась депортация всех европейских евреев в Тананариве. В этом проекте впервые прозвучало выражение «окончательное решение еврейской проблемы». В 1941 году он неоднократно по заданию Рейнхарда Гейдриха выезжал в Голландию в качестве одного из уполномоченных управления по имуществу и деньгам ста сорока тысяч голландских евреев. Из них в живых осталось только пять тысяч. Одновременно с этой бурной деятельностью Эрих Штейр руководил юридическим кабинетом Климрода, ведя дела по собственному усмотрению.

Являясь активным представителем фашистской Германии, Штейр стремился не афишировать свою нацистскую деятельность. Завоеваниями фашистов он пользовался исключительно в личных целях, пользовался крайне цинично и на удивление эффективно. У него была цель: отобрать и присвоить личное состояние Климродов, состояние, которое эта семья зарабатывала столетиями. Ведь несмотря на то, что старик Климрод был болен, он пользовался уважением и популярностью как очень хороший адвокат и имел огромное количество клиентов.