Землячки 4. Сульма

– Спасибо, Амина Ренатовна. До свидания.

Пока в конференцзале собравшиеся произносили слова благодарности Абрамовне, награждали, вручали подарки, Сульма в белом медицинском халате, в белой косынке спрятав свои волосы, в чёрных туфельках на высоком каблучке накрывала стол на семь персон в комнате ожидания. Бутылочка коньяка, два блюда с салатами, хрустальные рюмашки на высокой ножке, вилки, на электроплите кастрюля жирных цыплят табака в бульоне из столовой.

– Так, салфеток не хватает, - отыскала в серванте у заведующей, разложила под тарелочки.
– Ещё цветы ведь принесут, - приготовила вазу с водой.

– Всё вроде. Пора на себя взглянуть, - прошла в свой закуточек, подкрасила губки, посмотрелась в узкое высокое зеркало. Не найдя изъянов, вернулась к накрытому столу, присела на кушетку, ожидаючи.

Она волновалась всё-таки, как-то встретят её в коллективе. Не терпелось увидеть своих подчинённых, понять, что они подумают о её назначении.

– Главное, не казаться беспечной... Улыбаться лишь слегка... И не высказываться ни в коем случае... Только слушать и смотреть, я в сегодняшнем застолье должна быть самой незаметной... Всё, что надо, скажет обо мне Амина Ренатовна...

Вспомнился недавний разговор с Абрамовной.

– Как тебя зовут?

– Сульма.

– Татарочку подобрала себе Ренатовна, значит.

– А вы кто по национальности?

– Разве не понятно, - смеялась та, - Абрамы все евреи. А отца у тебя как зовут?

– Адамат. Умер уже. Шесть лет назад.

– Адамат, говоришь? Интересно! Я -- Абрамовна, а ты, стало быть, Адамовна?
– Продолжала та смеяться.
– Девчонки быстро к тебе привыкнут. Сульма очень редкое имя, явно татарское, а здесь ведь в основном русские все. Лучше, если будут тебя Адамовной кликать, почти как Абрамовна.

– У нас, у татар, нет отчеств.

– Это у вас, а русские любят по отчеству называть, и уважительно это. Да и на татарку ты совсем не похожа, лицом-то белёхонька.

– Дед у меня русским был, от него это через маму передалось, говорили.

– В большой семье-то росла?

– Восемь человек, пятеро детей, все старше меня.

– Братья есть?

– Два.

– Родом-то откуда?

– Деревня в Красноуфимском районе.

– Мать-то жива?

– Да.

– С кем сейчас живёшь?

– Одна.

– Где?

– Квартира однокомнатная.

– Это хорошо, что жить есть где. Сейчас с этим распадом СССР вся экономика нарушилась, с жильём у молодёжи проблемы.

Шум, голоса в коридоре, хлопанье дверей разом перебили воспоминания. Она суетливо поднялась с кушетки, теребя полотенце в руках. А в приёмную уже входила Абрамовна в накинутой на плечи шали, с букетом алых роз, приглашая к столу четырёх совсем молоденьких девушек, которые несли пакеты, видимо, с подарками. Амина Ренатовна закрывала на ключ за вошедшими двери.

– Знакомьтесь, девчата, это -- Адамовна, она с завтрашнего дня здесь вместо меня начинает работать, - представила её пенсионерка сразу всем.

– Здравствуйте, - улыбнулась Сульма.

– Сонечка меня называют, четвёртый этаж.

– Оля, первый этаж.

– Катя, второй этаж.

– Сара, третий этаж.

– Сара -- это внучка моя, - уточнила Абрамовна.

– А я, стало быть, Адамовна, так меня здесь нарекли. По отцу.

– Амина Ренатовна, где вы там? Давайте к столу, пора подкрепиться, - командовала пенсионерка.
– Рассаживайтесь, девчата, не стойте. Адамовна, подавай сразу горячее, нечего время тянуть, пора мне уже пенсионеркой себя почувствовать, - смеялась она, - я ведь в восемь утра родилась, мама говорила, царствия ей небесного.

Амина Ренатовна вышла из своего кабинета, присела во главе стола, напротив именинницы, поглядывая на всех.

– Адамовна, говоришь?
– Улыбнулась пенсионерке.
– Адамовна -- так Адамовна, мне нравится.
– И продолжила.
– Ещё раз, Абрамовна, с днём рождения тебя! Не теряйся, забегай к нам, и не только по нужде, но и в радости тоже. Давайте отметим это событие в узком кругу, девчата.

Хозяйничала за столом пенсионерка, это намного облегчало положение Сульмы. После третьей рюмашки заведующая ещё раз попросила слова у именинницы.

– Я вот что ещё хочу сказать. На Адамовну, кроме прочего, я повесила ответственность за организацию и контроль идеальной санитарии во всём отделении, спрашивать буду только с неё, а она -- с вас, так что будьте добры, не подведите и на все её замечания без обиды реагируйте. Всем понятно?

– Да.

– Конечно.

– Всё будет нормально.

– Ну вот и хорошо, - подвела итог заведующая, - давайте за это и выпьем, за нашу дружную работу.

х х х

Приближался Новый год. Это чувствовалось по оживлённой толкотне у прилавков, по суете при выборе подарков, на рынок то и дело подъезжали с товарами из разных районов машины, торговали и белорусы, и сибиряки, и свердловчане. Сульма, завороженная общим потоком, купила пару нарядных одёжек и всё ходила высматривала для себя приличную шубку. И дождалась-таки, купила светло-серую мутоновую. Подобрала под цвет серую норковую шапку, и нарадоваться не могла своим покупкам.

– Теперь, как нормальный человек одета и обута буду, а то в больницу в куртке с брюками ходила целый месяц, ужас просто.

Девчонки её подопечные не могли не сделать ей комплимента по этому поводу.

– Адамовна, вас не узнать.

– Да... Вот... Работать стала в приличном заведении, пришлось приодеться, - улыбалась она.

– С кем и где Новый год встречаете?

– И есть где, и есть с кем, девочки. Не скучаю, - отвечала она, не желая раскрывать перед подчинёнными свои мысли.

Работали девчонки добросовестно, придраться было пока не к чему, но Сульма ежедневно со строгим видом проверяла и все санузлы, и наличие дезрастворов, и опрятность их облачения. То там, то тут проводила пальчиком, пытаясь обнаружить пыль, но ни на одну не бросила пока укоризненного взгляда, хотя отметила про себя, что они тоже за ней наблюдают.

– Адамовна, - заглянула заведующая, - послезавтра соберись, на базу поедешь.

– На чём?

– Скорая заедет за тобой домой ровно в семь утра.