Земное счастье

— Может, разденем его?

— Не стоит. Ему не до этого. Да и хватит с него раздеваний на сегодня. Возьми фляжку, может, утром пригодится. Но пока спрячь.

И Мит ушел.

Дан еще некоторое время прислушивался, но Маран лежал без движения, и он в конце концов тоже расслабился и уснул.

Разбудил его сам Маран, он стоял у кровати Дана, на первый взгляд совершенно спокойный и даже трезвый. Впрочем, он действительно был трезв. Как ни странно.

— Дай фляжку, — сказал он.

— Не хватит тебе? — попробовал воспротивиться Дан.

— Дай фляжку.

Дан вытащил из-под подушки фляжку и подал ему.

Маран одним глотком допил остаток, перевернул посудину, сказал:

— Позови Мита, — и, расстегивая на ходу мятую рубашку, пошел в ванную.

— Горячей воды нет, — напомнил Дан. — Надо сказать, чтобы затопили.

— Обойдусь холодной.

Он закрыл за собой дверь, а Дан, вздохнув, встал, обнаружил, что так и заснул одетый, пригладил обеими руками волосы и пошел к Миту.

Вернувшись вместе с тем, он увидел в комнате невыспавшегося, с мешками под глазами Патрика и задумчивого Артура.

— А где Маран? — спросил Патрик.

— Моется, — ответил Дан лаконично.

Мит между тем открыл дверь и вошел в ванную. Через минуту он вернулся слегка озадаченный.

— Не знаю, что и делать, — сказал он. — Требует, чтобы я принес еще этой дряни. С одной стороны, он ведь прикончил уже целую фляжку. С другой… Боюсь, как бы он не устроил какую-нибудь драку. Он совершенно бешеный. Я его таким видел два раза в жизни и век не забуду.

— Когда это? — спросил Дан.

— Не при тебе. Первый раз был еще до твоего появления у нас. При Изии. Сидел в Крепости, не в Бакне, подальше, математик Кайвата, автор уже не помню каких уравнений. Мы пытались его вытащить. Четыре попытки, и все неудачные. И так бывало. Готовили пятую, но накануне он умер от сердечного приступа. И Маран… Он полез драться с Пестой… Начальником Внутренней Охраны, — пояснил он, обращаясь к Патрику с Артуром. — К счастью, Песта сказал в его адрес какую-то гадость, он обожает говорить гадости, правда, Марана он обычно не задевал, его вообще мало кто трогал, все знали, что он не потерпит. А в тот день на Песту что-то накатило и… Словом, Маран кинулся на него и дал такую оплеуху, что тот закачался. Слава богу, Песта крупный, могучий тип, вроде тебя, — он посмотрел на Артура, — и не стал звать на помощь или хвататься за оружие, а попробовал дать сдачи. И это все на совещании, на глазах двух десятков людей, сплошь высшие чины Охраны… В общем, растаскивали их всей компанией. А второй раз… Тогда он уже был Главой Лиги. До того, как вы с Поэтом вернулись. Это, когда он узнал про Лея…

— Лей был художником и мужем Дины Расти, — вставил Дан, адресуясь к Патрику с Артуром. — Маран с Диной — друзья детства. Он не сумел спасти Лея, того казнили, и он очень переживал.

— До сих пор переживает, — поправил его Мит. — Так вот, ему доложили. Не я. Но я при этом присутствовал. Он промолчал. И велел, чтобы его оставили одного. И испарился. — Он вздохнул. — Если б я знал, что за жизнь он мне устроит, я никогда не согласился бы на эту работенку… Я был начальником его личной охраны, когда он командовал Лигой и всем прочим, — объяснил он Патрику и Артуру. — Это был просто ад. Он все время куда-то сматывался. Я с ума сходил. Пока он сидел в кабинете, я еще мог свободно вздохнуть, но когда он переступал его порог… Словом, он исчез, а через час прибежал хозяин одного кабака… к счастью, это близко, сто шагов от дворца…

— Селуна? — спросил Дан.

— Нет, что ты. Селуна наш человек, у него такого сорта людей не бывает. Другое местечко, там собирались всякие фанатики, опора режима, позднее Мстители. Так он попер туда, что-то выпил, хотя это значения не имеет, когда он злой, он и не пьянеет вовсе, главное, стал задевать эту произиевскую компанию. Представляешь ситуацию? Один, а их было человек семь-восемь. К счастью, хозяин узнал его и, поняв, что назревает драка, испугался, решил позвать на помощь. Они б его убили, наверно, если б не твои приемы, и если б мы с Науро не подоспели. Вот такие номерочки он откалывал.

— Ни разу не видел, чтобы Маран дрался, — сказал Дан.

— Имеешь шанс увидеть, — обещал Мит зловеще. — Пойду лучше добуду ему этой штуки. Где фляжка?

Дан кивнул на кресло, куда Маран бросил пустую фляжку, и тут в дверь постучали, вернее, разок стукнули, затем она распахнулась настежь, и в комнату ввалился огромный сердитый детина в черных брюках и белой кружевной рубашке, отнюдь не придававшей ему изнеженный вид. Он зарос щетиной и был так взлохмачен, что Дан не сразу узнал его.

— Где ваш приятель? — буркнул он, набычившись.

Дан увидел, как Мит, просияв, шагнул к ванной, приоткрыл дверь и крикнул:

— Маран, к тебе Атис.

Дан понял, что Мит считает появление Атиса удачей. Может, и так. Патрик оценивающе посмотрел на разъяренного королевского фаворита, но промолчал, а Артур тихо сказал на интере:

— Он его побьет.

— Марана? — уничтожающе усмехнулся Мит.

Ждать пришлось недолго, Маран появился буквально через минуту. Он не дал себе труда полностью одеться, выскочил без рубашки и даже толком не вытерся, на спине у него поблескивали капельки воды, волосы были совершенно мокрые. Он стремительно прошел через комнату и остановился перед Атисом, заложив руки в карманы брюк.

— Чего изволите? — спросил он тихо, но зло.

— Я тебя вызываю на бой, — заявил Атис, сжимая кулаки. — Ты провел эту ночь у королевы. Не отрицай, не поможет. Мне сказали верные люди. Ты должен дать мне удовлетворение.

— Я — тебе? Ах ты, слизняк! — сказал Маран, отчеканивая слова. — Не можешь прибрать к рукам свою бабу, чтобы она не лезла к заезжим мужикам, и еще требуешь удовлетворения от меня? Мало мне удовлетворять твою бабу?

Он сгреб рукой рубашку Атиса на груди, толкнул его и буквально припечатал к стене, так, что посыпалась штукатурка, тот рванулся, пытаясь высвободиться, тогда Маран отпустил рубашку и схватил его за горло, все это одной правой, даже не вынув левую руку из кармана, и столь стремительно, что за его движениями трудно было уследить.

— Ну что, хватит тебе? Или добавить?

Атис захрипел, и Маран отпустил его горло, но продолжал придерживать рукой у основания шеи.

— Послушай меня, — сказал он уже спокойнее. — Я дам тебе совет. Я дам тебе до-о-обрый совет, такого совета тебе еще никто в жизни не давал. Я слышал, что ты вполне в форме, когда дело касается… не королевы. Что в трактирах ты таскаешь в постель по три девки сразу. Так вот, запомни, приятель! У твоей королевы тело шлюхи. Не знаю, как с душой, не разобрался, но тело — шлюхи. И я тебе советую: бери ее, как этих своих девок в трактирах. Понял?

Он отпустил Атиса, на несколько секунд задержав в руке толстую золотую цепь, висевшую у того на шее, и вдруг его лицо совершенно изменилось. Он убрал руку и сказал:

— Иди. Не надо меня благодарить.

И когда ошеломленный Атис, не вымолвив ни слова, вышел вон, повернулся к остальным.

— Так, — сказал он. — А ну-ка все сосредоточьтесь. Обратили ли вы внимание, что здесь у всех на шее что-нибудь висит?

— Что именно? — спросил Патрик.

— В том-то и дело, что не одно и то же. Если б у всех висело одно и то же, мы бы засекли это сразу. Нет. У дам драгоценные ожерелья, у служанок бусы попроще, у дворян золотые цепи, у фермеров серебряные, и так далее.