Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

— Между прочим, мы сами уже пришли к такому выводу, — повторил он.

— Молодцы. — Все шло даже более гладко, чем она надеялась. Восемь лет на посту командира Тысячи Мечей сделали свое дело — Монца знала, как управлять подобными людьми. Легко и просто, с помощью жадности. — Я не из тех, кто позволит маленькому печальному недоразумению встать на пути больших денег. И ничуть не сомневаюсь, что вы тоже не из тех. — Она показала им монету Ишри, на одной стороне которой красовалось изображение императора, на другой — пророка. Бросила ее Эндишу. — Таких будет целая куча, если перейдем к Рогонту.

Сезария насупил косматые седые брови.

— Выступить за Рогонта против Орсо?

— Опять пройти с боями всю Стирию? — Виктус вскинул голову, звякнув цепочками на шее. — По тем же землям, где воевали последние восемь лет?

Эндиш перевел взгляд с монеты на Монцу и надул прыщавые щеки.

— Не многовато ли сражаться придется?

— Со мною во главе вы всегда побеждали.

— О, да. — Сезария махнул рукой в сторону рваных флагов. — С тобою мы завоевывали славу. Есть чем гордиться.

— Но попытайся заплатить этим шлюхе… — расплылся в улыбке Виктус.

Этот хорек никогда не улыбался, и Монца заподозрила неладное. Кажется, над ней издевались.

— Послушай. — Эндиш, взявшись одной рукой за подлокотник капитан-генеральского кресла, другою стер пыль с сиденья. — Все мы не сомневаемся ни на миг, что, когда доходит до сражений, генерала лучше тебя и представить невозможно.

— Тогда в чем же дело?

Виктус, поморщившись, прорычал:

— В том, что мы не хотим сражаться! Мы хотим грести… чертовы деньги!

— Кто и когда приносил вам больше денег, чем я?

— Гм, — сказал кто-то у нее под ухом.

Монца резко развернулась и застыла, не донеся руку до рукояти меча. Перед нею, смущенно улыбаясь, стоял Никомо Коска.

Без усов, с обритой головой. Шишковатый череп и острый подбородок покрывала лишь черная с проседью щетина. Сыпь на шее побледнела, превратилась в россыпь бледно-розовых пятнышек. Глаза были не такие запавшие, как раньше, лицо не подергивалось, на лбу не блестел пот. Но улыбка осталась прежней. Улыбка и озорной блеск в темных глазах. Тот самый, что играл в них, когда Монца встретила Коску впервые.

— Рад видеть вас обоих в добром здравии.

— Э-э-э… — промычал Трясучка.

Монца, растерявшая все слова, издала какой-то задушенный звук.

— Я тоже чувствую себя прекрасно, тронут вашим участием.

Коска, хлопнув растерянного Трясучку по спине, двинулся в глубь палатки. Вслед за ним вошли и расположись вдоль стен другие капитаны Тысячи Мечей — люди, чьи лица, имена, достоинства или, напротив, отсутствие таковых были ей хорошо известны. Последним через порог шагнул плотный, коренастый мужик почти без шеи, в поношенной куртке. Глянул на Монцу, проходя мимо, и поднял брови.

— Балагур? — прошипела она. — Думала, вы уже в Талине!

Он пожал плечами с таким видом, словно это не имело никакого значения.

— Я туда не поехал.

— Да уж вижу… проклятье!

Коска поднялся на ящики, где стояло кресло, эффектным движением развернулся к собранию. Где-то он успел разжиться шикарной черной кирасой с золотым орнаментом, мечом с вызолоченной рукоятью и прекрасными черными сапогами с блестящими пряжками. Бдительный Балагур встал рядом, скрестив руки на груди. И Коска опустился в кресло столь помпезно, словно оно было троном, а сам он императором. Едва задница его коснулась сиденья, капитаны разразились сдержанными аплодисментами — похлопывая пальцами о ладонь с деликатным изяществом знатных дам, посетивших театральное представление. Точь-в-точь, как они аплодировали Монце, укравшей в свое время это кресло. Она, пожалуй, рассмеялась бы, не будь так муторно на душе.

Коска от аплодисментов отмахнулся, в то же время явно на них напрашиваясь.

— Не стоит, не стоит, право. Но возвращение радует.

— Как, черт побери, ты…

— Выжил?.. Рана оказалась не столь смертельной, как мы все думали. Благодаря мундиру талинцы приняли меня за своего и передали в руки замечательного хирурга. Ему удалось остановить кровотечение. Две недели я провалялся в постели, потом бежал через окно. И встретился там, в Пуранти, со своим старым другом Эндишем, который, по моим предположениям, мог быть не против смены руководства. Он и был не против, как и остальные его благородные соратники. — Он указал на капитанов, собравшихся в палатке, потом ткнул себя пальцем в грудь. — И вот я здесь.

Монца сжала губы. Подобный поворот событий в планы не входил. А все Никомо Коска, воплощение непредсказуемости… Однако негибкий план, который рушится под давлением обстоятельств, хуже, пожалуй, чем отсутствие плана вовсе.

— Что ж, мои поздравления, генерал Коска, — сделав над собой усилие, процедила она. — Но предложение мое остается в силе. Гуркское золото в обмен на службу у герцога Рогонта…

— А. — Коска поморщился, досадливо цокнул языком. — Имеется маленькое затруднение, к несчастью. Я уже подписал договор о найме с великим герцогом Орсо. Точней, с его наследником, принцем Фоскаром. Многообещающий молодой человек. Мы выступаем против Осприи, как и планировал до своей безвременной кончины Карпи Верный. — Он воздел указательный палец. — Покончить с Лигой Восьми! Дать бой герцогу проволочек! В Осприи есть что грабить. Хороший план. — Капитаны согласно загудели. — Зачем нам другой?

— Но ты же ненавидишь Орсо!

— Да, я презираю его всей душой и не скрываю этого, но ничего не имею против его денег. Они не хуже, чем деньги всякого другого. Уж ты-то должна знать. Получила от него достаточно.

— Шлюха ты старая, — сказала она.

— Негоже тебе так со мной разговаривать. — Коска обиженно надул губы. — Со стариком сорока восьми лет. Который к тому же отдал за тебя жизнь.

— Ты не умер, мать твою! — прорычала она.

— Ну да. Слухи о моей смерти вечно преувеличены. Со стороны многочисленных врагов…

— Я начинаю их понимать.

— Эй, эй, что ты себе вообразила? Что я благородно пал в бою? Это я-то? Совершенно не в моем духе. Умереть я собираюсь, скинув сапоги, с бутылкой в руке и женщиной под боком. — Коска поднял брови. — Но ты же не это зашла мне предложить, верно?

Монца скрипнула зубами.

— Если дело в деньгах…

— У Орсо за спиной банкирский дом Валинта и Балка. Глубже карманов ни у кого не сыщешь. Он платит хорошо, больше даже, чем хорошо. Но дело не в деньгах. Я подписал контракт. Торжественно дал слово.

Она вытаращила глаза.

— Когда подобное дерьмо тебя волновало?

— Я изменился. — Коска вытащил из заднего кармана флягу, откупорил и сделал большой глоток, не сводя с Монцы смеющихся глаз. — Благодаря тебе, должен признаться. Простился с прошлым. Приобрел принципы. — Он ухмыльнулся капитанам, те ответили такими же ухмылками. — Слегка замшелые, правда, но ничего, пооботрутся. Ты выстроила хорошие отношения с Орсо. Верность. Честность. Надежность. Жаль отправлять плоды твоего тяжкого труда в отхожее место. Кроме того, не следует забывать первое правило солдата, верно, парни?