Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

— А какова будет моя оплата? — спросил Темпл.

— Мы не платили Ашджиду, — нахмурился Маджуд.

— Ашджида заботил лишь Бог. А я должен заботиться о себе.

— Не говоря уже о твоих долгах, — вставила Шай.

— Не говоря о долгах, — согласился Темпл, убедительно глянув на Маджуда. — В конце концов, ты уже наглядно показал отношение к милосердию, когда отказался помогать утопающему.

— Уверяю тебя, что милосердие столь же не чуждо мне, как и любому человеку. Но я должен принимать во внимание моего партнера Карнсбика, а он считает каждый медяк.

— Это ты нам часто рассказываешь.

— И не тонул ты уже. Просто был мокрый.

— Можно испытывать милосердие и к мокрому.

— А ты не испытывал, — нажала Шай.

— Вдвоем вы даже слепцу очки продадите, — покачал головой Маджуд.

— Это так же полезно, как молитвы перед злодеями, — вставил Темпл, невинно взмахнув ресницами.

— Просто замечательно, — торговец потер лысый череп. — Но я ничего не покупаю, предварительно не приценившись. Читаешь молитву прямо здесь, и если слова сумеют убедить меня, то я назначаю справедливую оплату, которую буду выдавать каждое утро. Надеюсь, что спишу это на непредвиденные расходы.

— Значит, непредвиденные. — Шай повернулась к Темплу: — Ты хотел избавиться от хлопот со стадом? Эта работа может дать устойчивый доход. Просто наскреби немного веры, законник.

— Ладно, — ответил Темпл негромко. — Но раз я теперь — новый священник, я требую сапоги старого священника.

Он забрался на фургон, перед которым неровным полумесяцем собралась его паства. К удивлению Шай, она увидела почти половину Братства. Ничто так не способствует желанию помолиться, как смерть, а тут еще и прямое явление гнева Божьего минувшей ночью. Пришли все сулджики. Леди Ингелстад, строгая, но заинтригованная. Джентили с его древней родней. Бакхормы с детьми. Все шлюхи во главе с сутенером, хотя Шай подозревала, что он-то явился, чтобы следить за работницами, а вовсе не из религиозных побуждений.

Царила тишина, нарушаемая лишь скрежетом ножа Хеджеса по оселку — он готовился свежевать убитых коров на мясо — и скрипом лопаты Савиана, который готовил могилу для вечного успокоения предыдущего духовного наставника Братства. Теперь уже босого. Темпл сложил ладони и вознес смиренный взор к небу, глубокому и чистому теперь, не сохранившему и следов буйства прошлой ночи.

— Боже…

— Почти угадал! — В этот миг старина Даб Свит остановил коня рядом с толпой, удерживая поводья двумя пальцами. — Утро доброе, мои отважные спутники!

— Где ты был, во имя Преисподней?! — заорал Маджуд.

— На разведке. Разве ты не за это мне платишь?

— И за помощь в бурю.

— Но я не могу держать вас за ручку каждую милю пути в Дальней Стране. Мы ездили на север, — он ткнул пальцем через плечо.

— Север! — эхом отозвалась Кричащая Скала, которой удалось пересечь стоянку с противоположной стороны в гробовой тишине.

— Обнаружив некоторые следы духолюдов, мы пытаемся оградить вас от неприятных неожиданностей.

— Духолюды показались? — спросил Темпл, почувствовав легкую тошноту.

Свит, успокаивая толпу, поднял ладонь.

— Нет необходимости гадить в штаны прямо сейчас. Это — Дальняя Страна. Здесь всегда есть духолюды. Вопрос только, какие и сколько их. Мы переживали, что следы могли принадлежать воинам Санджида.

— И? — прищурилась Корлин.

— Прежде чем мы разыскали их, началась гроза. Все, что нам оставалось, это отыскать скалу и под ее защитой пережидать бурю.

— Ха! — бросила Кричащая Скала, очевидно соглашаясь.

— Ваше место здесь, — проворчал лорд Ингелстед.

— Даже мне не удается быть всюду, ваша милость. Но продолжайте ругать меня. Всеобщее презрение — судьба первопроходца. Все знают, как надо делать лучше, и все так и рвутся научить тебя. Я думал, в Братстве хватит отважных сердец и светлых голов, чтобы справиться с непогодой. Не то чтобы я причислял вашу милость к какой-либо из этих сторон, но… И что же мы видим? — Свит оттопырил нижнюю губу и указал на мокрую стоянку и потрепанных людей. — Потеряно лишь несколько коров, хотя буря вчера была — ого-го! Все могло быть гораздо хуже.

— Мне слазить? — спросил Темпл.

— Если из-за меня, то не надо. А что ты там, кстати, забыл?

— Он собирался прочитать утреннюю молитву, — пояснила Шай.

— Он? А что случилось с другим Божьим прихвостнем? Как там его зовут?

— Ночью по нему пробежалось стадо, — холодно, как будто это — обычное дело, пояснила Корлин.

— Вопросов более не имею, — Свит вытащил из седельной сумки наполовину пустую бутылку и хорошенько отхлебнул. — Ну, тогда за дело, законник.

Темпл вздохнул и посмотрел на Шай. Она пожала плечами и произнесла одними губами: «Стадо».

Он опять вздохнул и поднял взор к небу.

— Боже! — сделал он вторую попытку. — Руководствуясь основаниями, лишь тебе ведомыми, ты послал в этот мир очень много плохих людей. Людей, которые предпочитают не созидать, а красть. Людей, которые предпочитают ломать, а не строить. Людей, которые охотно подожгут дом, только чтобы поглядеть, как он горит. Я это знаю. Я встречался со многими из них. Я путешествовал с ними, — на миг он глянул вниз. — Я догадываюсь, что я был одним из них.

— О! А он неплох, — проворчал Свит, передавая бутылку Шай. Она глотнула, стараясь не переусердствовать.

— Может показаться, что эти люди похожи на чудовищ. — Голос Темпла повышался и понижался, пальцы шевелились и указывали, что, на взгляд Шай, очаровывало толпу. — Но правда заключается в том, что для этого не нужно никакого волшебства. Плохие друзья. Неверное решение. Неудача. И трусость, примерно такая же, как у всех. — Шай предложила выпивку Лэмбу, но он так увлекся проповедью, что и не заметил. Вместо него бутылку взяла Корлин. — Но собравшиеся здесь сегодня взыскуют милости твоей. Ты видишь здесь разных людей. — И довольно много, поскольку толпа постоянно росла. — Не идеальных, конечно. У каждого свои недостатки. Некоторые излишне жестоки. — Темпл строго глянул на Маджуда. — Некоторые склонны к пьянству. — Горлышко бутылки замерло на полпути к губам Корлин. — Некоторые слегка жадничают. — Взгляд его упал на Шай, и ей потребовалось усилие над собой, чтобы не почувствовать угрызения совести. — Но каждый из них прибыл сюда, чтобы делать что-то!

Одобрительный шум прокатился по рядам Братства. Впереди стоящие кивали.

— Каждый из них выбрал трудный путь! Правильный путь! — Нет, он в самом деле хорош. Шай едва узнавала в этом человеке, овладевшем сердцами так, будто слово Божье изливалось через его уста, жалкого хлюпика, скулившего о надоевшей пыли по десять раз на дню. — Они отважно встречают опасности в этих диких краях, чтобы собственными руками построить себе новые жизни, чтобы праведными усилиями пройти своим путем! — Темпл широко раскинул руки, как бы желая обнять паству. — Они — достойные люди, Боже! Твои дети стоят пред тобой, исполненные упорства и надежды! Защити их от грозы! Проведи их сквозь испытания дня нынешнего и всех грядущих дней!