Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

— Гребаное место для драки на ножах… — пробормотала она.

Фургон качнулся, и кантик отвел взгляд от Шай. Достаточно надолго, чтобы она кинулась вперед, замахнувшись и полоснув ножом наотмашь, потом, присев, широким движением по ногам, а когда собралась нанести решающий удар, повозку опять тряхнуло, и Шай упала на ограждение.

Когда Шай повернулась, кантик накинулся, с ревом полосуя ветер кинжалом. От первого удара ей удалось откатиться, от второго — отпрыгнуть. Крыша фургона предательски тряслась под сапогами, словно песок-зыбун. Глаза не отрывались от размытого стального пятна. Третий удар Шай приняла на свой клинок. Сталь заскрежетала по стали. Кривой кинжал соскользнул и, вспоров рукав, разрезал ее предплечье.

Они снова стояли лицом к лицу и тяжело дышали. Оба слегка оцарапанные, но в целом никто не достиг преимущества. Рука Шай ныла от боли, но, пошевелив пальцами, она убедилась, что рана несерьезная. Делая обманные движения, она попыталась хоть на миг отвлечь кантика, но тот следил внимательно, размахивая при этом кинжалом так, будто чистил рыбу. А по обе стороны летела изрытая препятствиями долина.

Очередной толчок, Шай не смогла устоять на ногах и с криком упала. Кантик ударил сверху вниз и отскочил, так что ответный взмах ножа только слегка зацепил щеку. Опять фургон подпрыгнул, и они повалились друг на друга. Кантик вцепился свободной рукой в запястье Шай, попытался ткнуть ее кинжалом, но клинок запутался в ее плаще. Она сжала его предплечье. Так получилось, хочешь, мать его, или не хочешь, но они держались друг за друга, шатаясь на взбрыкивающей крыше и пачкая друг друга кровью.

Шай пнула противника под колено, вынуждая отступить, но кантик все же был сильнее, притиснул ее к ограждению и, навалившись сверху, начал выталкивать наружу. Проворачивая руку, ему удалось вырваться из хватки Шай. Оба рычали. Деревяшка давила Шай в поясницу. Колеса стучали о землю не так далеко от головы. Кусочки щебня жалили щеку. Оскаленная рожа наемника приближалась и приближалась…

Она дернулась, ударив зубами по носу противника. Еще, еще и еще… Рот наполнила соленая кровь. Кантик вырывался и рычал. Внезапно хватка ослабла, и Шай вывалилась за ограждение. Зацепилась одной рукой, ударившись плашмя о борт фургона. Воздух вылетел из легких. Нож чиркнул по земле, но каким-то чудом остался в судорожно сжатых пальцах. Связки левой руки напряглись, угрожая лопнуть.

Внизу стремительно неслась дорога. Шай извивалась, дрыгала ногами, шипела сквозь крепко стиснутые зубы и пыталась зацепиться второй рукой. С первой попытки ладонь соскользнула. Шай качнулась, колесо ударило ее по ноге, едва не сбросив. Со второй попытки ей удалось впиться в деревяшку кончиками пальцев. Со стонами и всхлипываниям, она подтянулась, прилагая неимоверные усилия. Но Шай знала — она еще не побеждена, она должна бороться. Рычала, но тянулась.

Наемник никуда не делся. Но его шею сжимала рука, а из-за плеча выглядывало лицо Темпла. Оба рычали, оскалив зубы. Шай наполовину упала, наполовину сделала выпад, сжав запястье кантика двумя руками. Вывернула ему кисть. Оба дрожали от напряжения. Кровь текла с лица наемника, а глаза не отрывались от острия кинжала, которое разворачивалось к нему. Он что-то кричал, отчаянно мотая головой, но Шай все равно не понимала его речь. Когда кинжал прошел сквозь рубаху и вонзился в грудь, кантик захрипел. Клинок вошел под грудину. Наемник открыл рот. Оттуда хлынула кровь. Он упал на просмоленные доски, а Шай повалилась на него.

Внезапно она поняла, что держит что-то в зубах. Кончик носа кантика. Выплюнув его, она повернулась к Темплу.

— Кто правит?

В этот миг фургон подпрыгнул, опрокинулся, и Шай полетела.

Темпл застонал, переворачиваясь на спину. Вверху небо, руки раскинуты в разные стороны, снег приятно холодит голую шею.

— О-о-ох…

Он сел, содрогаясь от боли в самых разных местах, и ошарашенно огляделся.

Неглубокое ущелье — склоны из полосатого сланца, земляных осыпей и снежных заплаток. Дорога проходила точно посередине его дна, а по обе стороны от нее громоздились валуны с редкими колючими кустами. Фургон лежал на боку в дюжине шагов от Темпла. Одна дверь сорвана с петель, вторая — нараспашку. Одно из колес слетело, второе продолжало неторопливо вращаться. Дышло переломилось, кони скакали, уходя все дальше и дальше, обрадованные, вне всяких сомнений, внезапным освобождением.

Лучи восходящего солнца уже добрались до дна ущелья, заставляя сверкать широкую полосу золота, высыпавшегося из разбитого фургона. Она протянулась шагов на тридцать. Шай сидела, окруженная несметным богатством.

Темпл побежал, споткнулся, упал, набрав полный рот снега. Выплюнул махонькую золотую монету и начал подниматься. Шай тоже попыталась встать, но зацепилась одеждой за колючий куст и снова села, когда он поравнялся с нею.

— Моей ноге звездец, — прошипела Шай сквозь сжатые зубы. Лицо ее усеивали пятна крови, волосы спутались.

— Ты что, не сможешь идти?

— Вот именно. Значит, и мне звездец.

Он подхватил ее под мышки, помогая встать и утвердиться на одной здоровой ноге с помощью его двух трясущихся.

— Что думаешь делать?

— Может, прирезать тебя и спрятаться в твоем теле?

— Я бы не догадался предложить…

Темпл оглядел крутые склоны ущелья в поисках пути отступления и заковылял к самому многообещающему, а Шай прыгала рядом с ним на одной ноге. Оба хрипели от боли и усилий. Со стороны это могло выглядеть смешным, если бы не осознание того, что где-то неподалеку его бывшие соратники по Роте. Потому-то веселье улетучилось.

— Прости, что я втравила тебя в это, — сказала Шай.

— Я сам себя в это втравил. И очень давно. — Темпл схватился за торчащий побег, но тот предательски выскочил вместе с корнем, обдав их землей, большая часть которой угодила стряпчему в рот.

— Брось меня и беги, — потребовала Шай.

— Заманчиво… — Он снова огляделся. — Но я один раз попробовал, и ни к чему хорошему это не привело. — Подергал какие-то корни. Посыпался гравий. Склон оказался столь же ненадежным, каким был сам Темпл все эти годы. — А я пытаюсь не наступать дважды на одни и те же грабли…

— Получается? — проворчала она.

— Ну, хотелось бы чего-то получше… — Кромка обрыва манила всего в нескольких футах над головой, но с таким же успехом она могла быть в нескольких милях…

— Эй, Темпл! Эй!

На дороге между отпечатками колес фургона появился одинокий всадник. Конь вышагивал неторопливо, будто на прогулке. Большинство наемников исхудали с того времени, как они покинули Старикленд, но только не Брачио. Он остановился неподалеку, оперся на переднюю луку и заговорил по-стирийски.

— Отличная погоня. Не думал, что в тебе это есть.

— Капитан Брачио! Какая счастливая встреча!

Темпл шагнул так, чтобы оказаться между наемником и Шай. Для этого потребовалось напрячь все остатки смелости, и он почти застеснялся своего поступка. Почувствовал, как она сжала его ладонь липкими от крови пальцами, и ощутил прилив благодарности, даже если Шай просто пыталась сохранить равновесие.

Немного земли осыпалось по склону. Оглянувшись, Темпл увидел прямо над головой еще одного наемника со взведенным арбалетом. Он понял, что его колени превращаются в кисель. Видит Бог, он очень жалел, что не уродился храбрецом. Ну, хотя бы для этих мгновений, последних.

Брачио лениво протянул, подтолкнув коня вперед:

— А я говорил Старику, что тебе нельзя доверять, но он всегда был чуть-чуть сдвинутым, когда дело касалось тебя.

— Ну, хорошего стряпчего найти не так-то легко. — Отчаянно пытаясь сохранить твердость голоса, Темпл озирался в поисках хоть каких-то путей для спасения, но они не спешили попадаться на глаза. — Отвези нас к Коске, может, мне удастся убедить его…

— Не в этот раз. — Брачио потянул из ножен меч — тяжелую стальную полосу — и пальцы Шай сжались крепче. Возможно, она и не понимала незнакомую речь, но обнаженный клинок говорит лучше всяких слов. — Коска уже в пути, и к его прибытию я должен все уладить. А это значит, ты должен умереть, если кто еще не догадался.