Земные наши заботы

невзгоды. Тут уж не только мастерство нужно, но и сила души, укрепленная

сознанием: всему начало — хлеб, и в прежние времена, и ныне.

Спросите сегодня любого школьника, с чего начиналась хозяйственная

деятельность человечества? Каждый скажет, начиналась она с земледелия и

скотоводства. Нет, это были вовсе не профессии, это было всеобщим занятием,

цель которого — прокормить себя, одеть и обуть. Промыслы, профессии родились

позже. Но, опять же, рождались они, как теперь мы говорим, на базе

сельскохозяйственного производства. Сырьем для первых мастеровых служила

продукция земледелия и скотоводства: кожа, шерсть, волокно. Им, земледельцам

и мастеровым, нужны были орудия труда, к тому же все более совершенные,

облегчающие труд и обеспечивающие его эффективность. С производства этих

орудий началось зарождение промышленности.

Однако кормильцем всех и каждого, в буквальном смысле этого слова, во все

времена оставался человек, работающий на земле. Он производил и производит

продукты питания, он поставляет сырье, без которого и сегодня не может

обойтись почти ни одна отрасль народного хозяйства.

Посудите сами, в розничном товарообороте страны продукты питания и

товары, изготовленные из сельскохозяйственного сырья, составляют более 70

процентов. Почти три четверти фонда народного потребления сегодня — это

продукция сельского хозяйства и товары, производимые из

сельскохозяйственного сырья. Эта отрасль служит также крупным источником

социалистических накоплений, необходимых для решения общенародных задач. В

этой отрасли создается почти треть национального дохода страны. В ней

сосредоточена пятая часть производственных фондов и четвертая часть

работающих в народном хозяйстве.

Без прочной сельскохозяйственной базы, подчеркивал Владимир Ильич Ленин,

невозможно никакое хозяйственное строительство. Невозможно ни сейчас, ни в

будущем. Невозможно потому, что производство продуктов питания, писал Карл

Маркс, является самым первым условием жизни непосредственных производителей

и всякого производства вообще.

Вот почему в нашем общественном сознании никогда не притупляется

беспокойная мысль о деревне. Ни выдающиеся открытия, обещающие человечеству

великие блага, ни мечты о космических полетах и жизни на иных планетах не

могут отвлечь нас от забот о земле-кормилице, о ее сеятелях. Потому что

знаем и всегда помним: материальное и духовное благополучие общества, как и

каждого из нас, во многом зависит от состояния сельского хозяйства.

Вспомним вот эти строки из трудов великого русского ученого-

естествоиспытателя Климента Аркадьевича Тимирязева: «Возделывающий землю,

хотя он сам этого не сознает, является жизненной опорой всей нации, — это

он, а не кто другой, создает в самом прямом смысле слова те условия, без

которых не работали бы ни ее руки, ни ее мысль. Он не только непосредственно

кормит и одевает ее в настоящем, но он же еще заботится о сохранении всей

возделываемой площади земли в состоянии постоянной пригодности для будущих

возрастающих потребностей...»

Высокая, многотрудная должность! Исполняемая под переменчивым небом. И

чтобы добиться успеха, без которого никакой труд не в радость, земледельцу

надо быть в постоянном творческом поиске — в живом деле, каким является

сельское хозяйство, шаблон противопоказан, тут шаблонным решением можно

погубить все дело. Да и жизнь не стоит на месте, и все время нужно искать

новые формы организации труда и управления производством. Нужно

совершенствовать условия бытия, чтобы социально-экономическая обстановка

была наиболее благоприятной для самого человека, возделывающего землю.

Этим поискам, земным нашим заботам, и посвятил я книгу очерков.

1. ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР С ПРЕДСЕДАТЕЛЕМ

В разгар жатвы позвонили председателю

колхоза, пригласили в район на совещание. И

выступить предложили.

— С чем? — поинтересовался он.

— Выложи, что на душе накипело...

— Ладно, — охотно согласился председатель.

Опустил телефонную трубку, вытащил из кармана

записную книжку, свидетельницу многих его

размышлений, радостей и огорчений. — Не цифры в ней, — сказал он мне, — а

правда, выраженная в цифрах. — И добавил с улыбкой: — Очень выручает. Как

только услышу на совещании набор непонятных слов, значения которых, мне

кажется, и сам докладчик не понимает, я в книжечку: а как у нас дела

обстоят?

Он полистал потертую книжечку и спрятал в карман. А пряча, проговорил:

— Как ни крути, а придется форму соблюдать...

Я догадался, о чем это он, и напомнил о предложении «выложить».

— Так-то оно так, да с трибуны не совсем складно говорить о том, что на

душе накипело,— ответил председатель.— Одно не к месту, другое не по случаю,

не по данному вопросу. Вот если бы тот, кто звонил, или кто другой, позвал

председателей, посадил бы рядком да и поговорил ладком, без трибуны, без

повестки и регламента, тогда и узнал бы все, что на душе у людей накипело...

Долго мы сидели в тот вечер. Председатель под настроение отводил душу, я

слушал. А выслушав, пообещал написать «про все это».

Но как-то так получилось, взволнованный рассказ его в очерк «не лег» — не

по теме. Потом словно бы забыл о нем, но лишь до поры. До встречи с Федором

Степановичем Васильевым, председателем «Красного добровольца» на Смоленщине.