Зеркала и галактики

– Дважды пытался. И он дважды закатывал истерику.

– Ты можешь приказать, – холодно напомнил Делл.

– Могу. А он упрется. Загоню силой – а он сдохнет, сволочь.

– С какой стати?

– Хэндс так говорит. И я ему, гаду, верю.

– Я тоже верю, – сказал мистер Смоллет. – И лично меня от Сильвера тошнит… – Тут он, видно, вспомнил про наши с лисовином развешанные уши и примолк.

– Бедный Сильвер, – насмешливо пожалел Рейнборо. – Никто его не любит.

– Кроме Хэндса, – ворчливо поправил первый помощник.

– Кстати, – посерьезнел пилот, – я все собирался тебе сказать. Не в порядке сплетни, а как наблюдение. Я тут давеча видел их в спортзале. Представь картину: Сильвер лупит ногами по мешку; прыгает, вьется, чуть не летает. Весь из себя ловкий, проворный, мускулистый. Хоть сплошной биопласт, а поглядеть приятно. Но Хэндс смотрит на него и кривит морду с таким отвращением… я прямо смутился.

– Воистину: бедный Сильвер, – с ухмылкой подхватил Крис Делл. – Любовник жены не скрыл своих истинных чувств.

– Меня тошнит от обоих, – сообщил мистер Эрроу. – Решено: к контурам – Джима и Дэвида. Так, Алекс?

Капитан не ответил, к чему-то прислушиваясь. Делл, мистер Эрроу и Рейнборо тоже насторожились. Ничего особенного не слышу. Разве только ровное, низкое гудение корабля усиливается?

Мистер Смоллет выскользнул из закутка.

И словно что-то надломилось в оставшихся. Рейнборо рухнул на сидение, прижал к лицу ладонь. Мистер Эрроу привалился к стене, обеими руками стиснул голову. Делл отвернулся со стоном, похожим на сухой всхлип. Мне стало страшно. Четвертый уровень RF превышен на две десятых. Рейс длится всего двое суток, а люди уже начали сходить с ума. Сильвер обречен, лисовин тоже. Рейнборо сказал: потеряем двоих. Это для начала – двоих. А потом навязанное и распаленное чувство вины пожжет одного за другим. Меня, Хэндса, мистера Эрроу, Рейнборо, капитана… Нам лететь еще почти четверо суток.

– Крис, – заговорил я, – где эти ваши контуры?

– Ты слышишь? – отозвался второй помощник, не оборачиваясь. Плечи опустились, крепкая спина выглядела беззащитной. – Переходим с четырех и двух десятых на четыре и три. Скоро до «пятерки» доберемся.

Черт бы его побрал. «Испаньола» вытворяет что вздумается, а Делл и пальцем не шевельнет. Кто кому подчиняется – корабль экипажу или экипаж кораблю? Пожалуй, Сильвер прав: все они – пленники RF и Чистильщиков. И я вместе с ними.

Мэй-дэй! Я предупреждал, что нельзя соваться в этот треклятый RF. Всем говорил: Тому, доктору, сквайру, капитану. Почему меня не послушали?

Я чуть не выкрикнул это вслух. С трудом удержался. Нельзя упрекать людей: они сами все понимают. Помнят мои слова. Чувствуют себя виноватыми, что не прислушались. Проклятье…

Громкая связь взорвалась хриплым воплем:

– Александр, крысы!!!

Я едва признал голос Сильвера.

Глава 4

Мистер Эрроу метнулся вон, за ним кинулся Рейнборо. На выходе пилот обернулся, залитый фиолетовым светом:

– Том, останешься с Алексом, – и мгновенно исчез.

– Идем, – велел мне Крис Делл. – Не торопись; береги силы.

– Крысы! – надрывался по громкой связи бывший навигатор. – Кры-ысы-ы!

– Заткнись! – рявкнул на него Израэль Хэндс.

Сильвер заткнулся.

– Джон, где вы? – по громкой связи спросил мистер Эрроу; я только и увидел, как мелькнули на повороте он и Рейнборо.

– На камбузе, – тихо ответил бывший навигатор.

– Сколько их?

– Две, три, четыре.

– Девять? – переспросил первый помощник на бегу. Отчетливо слышалось его дыхание.

– Четыре, – отозвался Сильвер еле слышно.

– Израэль Хэндс, Мелвин О'Брайен – на камбуз.

Против крыс выставили пилотов, соображал я, шагая вниз по коридору рядом с Деллом. Самых толковых и уравновешенных людей на борту. Еще Рейнборо вот-вот прибежит, и первый помощник.

– Крис, они справятся?

– Вряд ли, – огорошил меня Делл. – Четыре – многовато.

– Тогда почему против них так мало людей? Отчего не послать восьмерых?

– Хоть весь экипаж. Дело не в числе, а в том, как крепко держит «Испаньола». В Сильвера она впилась намертво.

– Что это за звери?

– Увидишь, – ответил Делл неохотно.

– Крис! Ну растолкуйте же.

– Отвяжись.

Пленники RF. Внутренний запрет не позволяет им отвечать на вопросы. А вот Сильвер мне отвечал, и Хэндс тоже. Но сейчас к ним не подкатишься. А сразу после старта я как последний кретин валялся в каюте и не сподобился ни о чем расспросить.

– Том Грей, – позвал я по громкой связи. – Ответь Джиму Хокинсу.

– Слушаю тебя, – отозвался планет-стрелок. Голос прокатился по пустому коридору, отразился от стен.

– Что такое крысы?

– Разведчики, загонщики и оружие Чистильщиков.

– Помолчите оба, – прошипел Крис Делл. Но не по громкой связи и не глядя на меня.

– Том, я не понял… – Тьфу ты. Мой голос не грохнул над головой. Чтобы разговаривать, надо каждый раз нажимать кнопку на воротнике. Я дважды надавил. – Не понял тебя.

– Крысы приваливают, когда у человека назреет чувство вины. Они мельтешат вокруг и взвинчивают его еще больше. А когда полностью обработают жертву, являются сами хозяева.

– Помолчите, – рыкнул второй помощник – уже по громкой связи.

– Пусть говорят, – вмешался капитан Смоллет.

– Том, – закричал я, торопясь, пока Крис Делл не заткнул мне рот, – как бороться с крысами?

Второй помощник свирепо закусил губу и продолжал шагать, не вмешиваясь. От него чисто физически веяло холодом взбешенного айсберга.

– Надо погасить чувство вины у того, к кому явились гости, – ответил мне Грей. – Либо отвлечь их на себя.

– Освободите эфир, – приказал Израэль Хэндс.

Очевидно, пилот уже на месте, и разговоры ему мешают.

– Как отвлекают крыс? – спросил я у Делла.

Айсберг рядом со мной чуть согрелся и превратился в живого человека. Обозленного, но человека.

– Их приманивают на собственную виноватость, – проговорил он.

– Как?

– Мысленно. Растравляют себя и каются. Только надо исхитриться, чтоб крысы к тебе самому не привязались.

Я порылся в памяти. Какую бы свою вину припомнить?

– Но мы-то с тобой идем к контурам, – добавил Делл, словно угадав мои мысли.