Зеркало для ангела

И все бы хорошо, да к утру третьего дня на княжеский двор мать Дины заявилась - дочь свою требует обратно. Бабке говорят, мол, граф молодой твою дочку увез, а она - нет, не граф, после графа Дина вернулась, а вечером снова пропала. Пусть, князь выйдет и расскажет, куда ее Дину дел. Князь выходить не стал, и тогда старуха стала кричать, что не будет ему покоя на этом свете, пока он дочку ее не вернет, и детям его, и внукам, и правнукам, всем какие народятся, покоя не будет, пока не вернется ее доченька. Так и кричала, пока со двора не прогнали, а это случилось не сразу.

Сидел князь и думу горькую думал. Только он от одной беды избавился, как другую ему посулили. Не трогал он ведьминой дочки, забрали ее солдаты, которым она лошадей лечила, туда ей и дорога, нечего было в господский дом соваться. А к старухе он пошлет человека и передаст, если что с его дочерью случиться, не сносить старой ведьме головы.

И отправил он к старухе своего кучера, тот слова князя передал, а бабка ему и отвечает, мол, не в ней дело, а в ларце, что князь у себя держал. Если бы Дина вернулась, и ларец вернулся, то все бы исправить можно было.

Правду ли сказала старуха, в ларце ли было дело или в ее проклятии, но через год после того, как княжна замуж вышла, рождается у нее дочь, но сама она при родах умирает.

Князь узнал - за голову схватился, что же он натворил, зачем ларец взял из рук врага ненавистного, зачем от него не избавился, зачем в карты играть уехал, зачем дочку колдуньи у солдат не забрал. За голову держится, на стуле качается, все до мелочей разбирает и в каждой себя винит. Так до ночи и докачался, пока стул под ним не рассыпался. Вскочил князь и видит в окно, как на другой стороне оврага костер горит, и кто-то над ним склонился, вроде как старуха-колдунья. Кликнул он слуг, побежали они на ту сторону оврага и видят: склонилась старуха над костром, зелье варит, корешки в котел бросает и приговаривает, мол, вернись ко мне доченька, пусть тот, на ком вина место твое займет, а ты вернешься.

Схватили слуги старуху, голову ей отсекли и в огонь бросили - давно этого хотели. И поднялось тогда пламя, ветви дуба опалило, даже сейчас видно, хоть, и два века прошло. А утром князь приказал то место камнем завалить, да видать, чуток промахнулись, краешек старухиного костра по ночам видно.

Спустя полгода, пришло князю письмо из Константинополя. Что было в том письме, никто не знает, но князь, как письмо получил, бросился к камню, сдвинуть его попытался, живот надорвал и вскорости умер. Князя похоронили, только остался он неприкаянным - бродит по ночам вокруг валуна, то ли сдвинуть пытается, то ли старуху стережет, чтобы она нового зла не натворил... Да ты, я смотрю, спишь. Ну, спи, спи.

7. ПРОБУЖДЕНИЕ

Лена проснулась поздно. Она лежала и смотрела, как пылинки резвятся в косых солнечных лучах, и настроение у нее было расчудесное. Всю ночь ей снилось, будто она скачет на серой лошади с шелковой длинной гривой по зеленым лугам и золотым полям, мимо дубовых рощ и березовых перелесков. Рядом скачет молодой граф на гнедом жеребце, улыбается ей, и на душе у нее так радостно, что радость эта выплескивается наружу, и все вокруг тоже радуется. Радуются грозные дядьки в начищенных до блеска шлемах. Весело кричат: Бом! Бом! Бом! и опускают свои длинные копья. Лошади прыгают и перепрыгивают эти копья, и несутся дальше, а навстречу им идет Дина с охапкой полевых цветов, улыбается и машет вслед, а чуть поодаль стоит Лиля со своим отцом, тоже улыбается, и тоже машет, а они все скачут и скачут.

Сон был хорош, а рассказ про княжну еще лучше. Все плохое кончилось, осталось одно хорошее. Жизнь прекрасна, и нет преград на пути к счастью - именно так Лена поняла рассказ Митрича. Конечно, княжна поторопилась с ларцом, но князь от него избавился, и, пусть, он бродит по ночам вокруг валуна, колдунье никогда из-под него не выбраться. Если бы Лене встретился тот самый Александр, то это была бы достойная партия. Из нее бы получилась неплохая графиня. Уроки верховой езды она брала, неплохо танцует, по-французски не говорит, но все понимает и весьма недурна собой. Но пора бы и встать.

Лена встала, умылась, почистила зубы, спустилась на первый этаж, вышла на веранду и увидела в окно рядом со своим понтиаком... Александра! На гнедом жеребце, в сапогах, начищенных до блеска, в синем доломане - коротком гусарском мундире, в синем ментике - курточке на одном плече, с саблей на боку.

Стояла она, как громом пораженная, а гнедой жеребец крутился, вставал на дыбы и никак не хотел успокоиться. Лена девушка была образованная и знала о реинкарнациях, но чтоб так, вместе с конем - этого она и представить себе не могла.

Наконец, всадник спешился, привязал жеребца к турнику посреди двора и вошел в дом. Как он был хорош! У Лены сердце замерло, и голова закружилась. Именно таким, она представляла себе молодого графа в рассказе Митрича. Откуда взялся этот образ? Из романов, из фильмов, из "Войны и Мира". Совпадение было стопроцентным.

Увидев Лену, синий гусар остановился. Секунду вглядывался в ее лицо, потом, широко улыбнулся и спросил:

– - Вы Лена? Вы меня не помните? Мы в детстве...

Что-то подобное и должен был сказать молодой граф княжне, когда они встретились у ручья. С Еленой они были знакомы с детства, но долго не виделись. Какое совпадение!

Лена хотела выразить свое восхищение. Возможно, она и вспомнила бы блестящего молодого человека, но в этот момент на веранду, покачиваясь, выплыл Митрич.

– - И чего так вырядился? Опять кино? Он у нас звезда!
– Митрич повернулся к Лене.
– В двух фильмах снялся!

– - В двух массовках, полторы секунды всего, исторические реконструкции, - Александр отмахнулся от Митрича, как от назойливой мухи, - ты меня, хоть, представь.

– - Александр, мой троюродный внучатный племяш, а заодно, потомок того графа, который был влюблен в княжну, - Митрич подмигнул Лене.
– Жаль, что вы в детстве разминулись. Они из-под Питера лет десять, как перебрались.

Из Питера? Тоже Александр? Это не случайное совпадение!

– - И что же достопочтенный граф изволит делать в своих владениях?
– осведомилась Лена. Сердце у нее билось все сильнее и сильнее.

– - Договорился с фотографом, опаздываю. Прошу простить!

Александр поклонился и вышел. Лена проводила его восхищенным взглядом. Наверное, это судьба!
– стучало у нее в голове. Очень громко, но не очень долго.

Не успел Александр дойти до турника, как во двор впорхнула Диана с фотоаппаратом в руках и принялась его отщелкивать в разных ракурсах, и не только фотографировать, но поправлять стойку доломана, волосы и пуговицы на ментике. Она его ласкала, а Александр млел и даже не пытался отстраниться или придержать назойливые руки.