Зеркало отчаяния
Шрифт:
Нет уж, лучше дать чуть поменьше, и поставить на пол еще кушанья, чтобы свинка не искала ничего лучше...
Груши в меду, еще кое-что...
Малена это все равно не ела, пусть на благое дело пойдет. Она без зазрения совести дала Ровене ключи от кладовки с едой, и та не постеснялась.
Одним словом, к полуночи, свинка уже спала не под снотворным, а просто так.
И тут...
Сначала она визжала от ужаса. Потом из солидарности с Лораном, который принял бедную хрюшку за прислужника Паука, подумал, что его сейчас заберут... да, именно туда, и заорал
Лица у присутствующих были совершенно эпическими. И первым высказался Астон Ардонский, в изумлении глядя на Лорана.
– Скажите, а пригласить даму в свою комнату нельзя было?
Как писал классик - опустим завесу жалости над этой печальной сценой. И скажем только, что до рассвета обитателям замка было чем заняться, кроме поисков герцогессы. Никто о ней и не вспомнил.*
*- М. Твен. Том Сойер. Прим. авт.
Матильда Домашкина.
В этот раз Антон пришел раньше.
Матильда поздоровалась и привычно принялась за разбор завалов.
Почта, почта, накладная...
Давид пожаловал ближе к обеду. Малена как раз поливала цветы, которых Дина развела по приемной, и кстати, прислала инструкцию, что, как и когда опрыскивать...
– Добрый день, - поздоровалась Матильда, и срочно передала управление Марии-Элене. Пусть подруга отдувается, ей никого убить неохота.
Она Домбрийская, у нее выдержка... монастырская закалка. А Матильда девушка нервная, хрупкая, может и того... по черепу ксероксом!
– Тошка у себя?
– Да.
Мария-Элена, недолго думая, нажала на селектор.
– Антон Владимирович?
– Да?
– К вам господин Асатиани.
– Проси.
– Тошка, выйди сюда, - подал голос 'господин'.
Мария-Элена отпустила клавишу селектора, и недоуменно поглядела на гостя. Но - какое ее дело? Вот цветы - другой вопрос. Так. А этот надо осторожно, и опрыскать сверху, из пульверизатора, и чтобы у этой гадской азалии бутоны не сгнили...
Антон появился на пороге кабинета.
– Что случилось?
На стол опустилась та же, вчерашняя коробочка.
– Матильда...
– Простите, минутку...
Мужчины переглянулись. Мария-Элена осторожно опрыскала цветок и повернулась.
– Я вас слушаю?
– Возьми, ты это заслужила.
Коробочка подвинулась по столу. Мария-Элена посмотрела на нее, как на мадагаскарского таракана.
– Мне начисляют зарплату как и всем. В начале месяца, в бухгалтерии.
– Это тебе за вчерашнее. Я просто хотел проверить, правду ли говорят...
– Вы проверили, господин Асатиани?
Мария-Элена разозлилась не на шутку.
Да кем ее считает этот зажравшийся хам? Совать побрякушку, как трактирной девке, или служанке, которой мимоходом залез за корсаж?
– Э... Да.
– Тогда будьте любезны забрать ваш... предмет.
– Тебе что - мало?
Мария-Элена выпрямилась. И от невысокой фигуры повеяло ледяным холодом.
–
Господин Асатиани, у вас есть сестры?– Есть, - подсказал Антон, наслаждающийся представлением.
– Надеюсь, ни с кем из них так не поступят. У меня нет богатых родителей, но честь и достоинство у меня есть.
Давид покраснел всем лицом.
Сгреб со стола коробку и вылетел вон, буркнув что-то невразумительное.
Антон вяло хлопнул в ладоши.
– Браво...
И в следующий миг осекся под взглядом герцогессы.
Если бы эти слова произнесла Матильда... о, как давно в нашем мире исчезло и то, и другое! Когда слово честь стало смешным и даже немного нелепым?
Но герцогесса Домбрийская была абсолютно искренна в своем порыве.
Она была из страны, в которой убивали подлецов и вешали воров, из страны, где мерзавца, оскорбившего женщину, могли за это кастрировать...
Она была герцогессой, наконец, и была оскорблена до глубины души.
Антон не был идиотом.
Избалованным, наглым, мерзавцем - да! Но не идиотом.
Он неловко кашлянул, и ушел к себе.
- Два - ноль?
- Вчистую, - согласилась с подругой Малена.
Мария-Элена Домбрийская.
Ровена свою хозяйку на рассвете, в библиотеке.
Глаза у нее были сонные, но дово-ольные...
– Ваша светлость! Вы великолепны!
Мария-Элена об этом не знала, но Матильда ловко перехватила управление.
– Рассказывай?
– Разрешите?
Ровена подняла платье и белье, которые принесла с собой, потом показала на кувшинчик, на губку...
Малена закрыла на засов дверь и принялась быстро обтираться и переодеваться. Попав к Матильде, она привыкла к хорошему, и теперь не понимала, как можно надевать платье на грязное тело. Или не менять белье неделю...
Фу!
Эпический рассказ заставил Малену замереть на месте.
- Я знала, что он дебил. Но не думала, что настолько, - восхищенно протянула Матильда.
Мария-Элена мыслила более приземленно.
– И где теперь все... господа?
– Спят. Только под утро угомонились.
– Вот и отлично. Тогда я завтракать не буду, прикажи мне подать что-нибудь перекусить в библиотеку. Часов в десять.
– Да, ваша светлость.
И Малена отправилась по замку.
Что тут скажешь?
Акции девушки заметно выросли. Очень заметно.
Теперь ей кланялись с ненаигранным почтением, улыбались, заискивали...
Малена отлично этим воспользовалась, и так накрутила слуг, что к отъезду обещали все приготовить уже завтра. Что и требовалось.
Прибыл голубь от Ардонских.
Малена не стала разворачивать письмо, но что-то ей подсказывало, что там - согласие.
Управляющий тоже был сама любезность.
Господин Сельвиль не просто разложил перед Маленой листы, но еще показал куда смотреть, и что из чего вычитать. В итоге, получилось, что за время болезни герцога, сладкая парочка Рисойских-близнецов потянула с герцогства около двадцати тысяч золотом.