Зеркало отчаяния
Шрифт:
Астелу за ее счет вывезти, может, Даранель, договориться... и экономия, и... да много чего можно получить! Много!
Только по-хорошему надо.
– Мария-Элена, я никогда не откажу в помощи дочери моего старого друга.
– Граф, увезите меня отсюда, умоляю... Мои вещи сложит и отошлют, что останется, слуги соберут, многое уже готово... я не могу оставаться под одной крышей с человеком, который.... вот так...
Слезы лились почти потоком.
И ничего удивительного в этом нет, надо просто вспомнить что-то жалобное. Матильда сейчас думала
Астон Ардонский обнял девушку за плечи, протягивая ей платок.
– Мария-Элена, мой сын останется и проследит за сборами. А я отвезу вас в наш замок, и мы выедем в столицу в ближайшее время.
– О, граф...
– Динон, срочно предупреди слуг, нам нужно с собой две служанки.
– Моя Ровена... моя личная служанка.
– Отлично. Динон! Шадоль!
Из комнаты рысями метнулись и виконт, и дворецкий.
– Не плачьте, дитя... я никому не дам вас в обиду.
– Да что вы...
– опомнилась Лорена.
Поздно. Граф смотрел так...
– Вы, мать! Смотрите, как на ваших глазах унижают и оскорбляют вашу дочь! Пусть падчерицу, но все же! Вы обязаны были о ней позаботиться! Если бы мой друг Томор узнал о происходящем, он бы из гроба встал! Идемте, дитя мое...
Лоран воздвигся на пути у графа.
– Ну, нет! Никуда ты не пойдешь, сука!
Астон попробовал шагнуть вперед... не успел.
Мария-Элена картинным жестом вскинула руку к лицу.
– Вы поднимете на меня руку?
И из ее пальцев, прямо в раскрытый рот, в выпученные глаза Рисойского, вылетел мелкий порошок.
Красный жгучий перец. Тонкого помола.
Это была идея Матильды, которая пару раз спасалась именно так. И посоветовал ей сие оружие знакомый курсант.
'Мотя, у нас сейчас толерастия, - объяснял он подруге.
– За пистолет - посадят, за нож посадят, баллончик и шокер неплохо, а если у скота сердце больное, или еще чего... Тебе надо - по судам за всякую мразь таскаться? Сдохнет, не дай Бог... Ему-то туда и дорога, но толерастия... а вот молотый перчик в морду, так, к примеру - отличная штука. Шла домой, купила пряности, случайно порвался пакетик, случайно высыпался порошок... Горе!!!'
Матильда согласилась, и тренировалась две недели перед зеркалом, а потом перед бабушкой. Правда, с мукой вместо перца.
Лоран согнулся, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Потом опустился на пол, и зашелся в непрестанном кашле. Из глаз его ручьем лились слезы, мужчину начало тошнить...
Малена осенила его святым ключом.
– Пусть Брат с Сестрой простят, как я его прощаю... идемте, дядюшка Астон?
Граф кивнул и повел мелкую нахалку к двери. Уже на пороге оглянулся, посмотрел, что творится в столовой...
Какая там герцогесса?
И Лорена, и Силанта были по уши заняты Лораном, которому становилось все хуже и хуже... Брат милостив, авось, выживет... слуги смотрели с интересом, но никто не рвался на помощь. Все поняли, что власть меняется, да и достали всех Рисойские по самое это самое.
– Мария-Элена,
вы были великолепны...– Благодарю вас, дядюшка.
– Я тут подумывал насчет вас с Диноном...
– Подумывали?
– уловила главное девушка.
– Да... Если мой сын вам понравится, я буду счастлив. А если нет... не судьба.
– Уговаривать будете?
Матильда уступила место подруге. Астона Ардонского Мария-Элена не боялась.
Граф покачал головой.
– Уж позвольте мне остаться живым и здоровым.
– Граф, два разумных человека всегда договориться смогут, - промурлыкала Мария-Элена.
– Я не стану ничего обещать вам, но обязательно пригляжусь к Динону. Если ваш сын похож на вас...
– Большего мне и не надо!
– И подумайте.... Астеле восемнадцать лет, а Даранель?
– Шестнадцать.
– Через год ее надо вывозить в столицу. Не знаю, выйду ли я замуж за этот год, но даже если и нет, я буду рада видеть и Даранель в своем доме?
Граф улыбнулся - и медленно поцеловал тонкую руку девушки.
Матильда Домашкина.
На работу, как на праздник?
Ну да, безусловно. Но сегодня была суббота, а потому Мотя с удовольствием повалялась в постели.
– Что будем делать?
Мария-Элена одобряла любой вариант.
– Тогда - по парку развлечений.
Горсад, да, именно так он и назывался в просторечье, в их городке был неожиданно неплохим. Было колесо обозрения, комната ужасов, самые разные аттракционы, по реке ходил теплоходик, на который они вчера не успели....
Скучно?
Да. Нам, детям просвещенного века. А вот Марии-Элене....
Матильда уступила ей тело, и влезала только, когда надо было расплачиваться за аттракцион, или когда подруга хотела наделать глупостей.
К примеру, с истерическим визгом удрать от пластикового скелета.
Пришлось перехватить управление телом и даже щелкнуть 'страшную вещь' по носу.
Но все равно...
День прошел не просто великолепно. Матильда давно не получала удовольствия от таких простых вещей, а вот Мария-Элена была в диком восторге. А тир!
А горки?
Машинки, карусели разных видов...
К вечеру Мария-Элена была абсолютно счастлива.
- Мотя, как у вас здорово... ой!
Да, в чем-то город - это бо-ольшая деревня.
Вот что Антону было сегодня делать в парке? А ведь принесли черти, и не одного, под руку с девушкой.
Впрочем, последнюю смерили презрительным взглядом и Мотя, и Мария-Элена. Всех достоинств у дамы был бюст. Размера так третьего-четвертого, что выглядело странно на худосочном теле.
В остальном же...
Девушка не годилась в подметки той же Юле Шареметьевой. Все бесцветная, вытравленная перекисью, с длинным, словно неудачно вытянутым лицом и черепом, с плохой кожей и кажется, плохими зубами.
– И он... с ней?
Мотя услышала грустные нотки в голосе подруги, и тут же поспешила на помощь.