Zero

— Ясно, а что там по вопросу помощника профессора?

— Он действительно порядочный человек и не имеет отношения к спецслужбам.

— Хорошо сказали, значит, мы не порядочные.

Он засмеялся: — Выходит, что так. Наша порядочность ограничена рамками действий, поступков, и границы порядочности постоянно меняются.

— Это насколько хватит фантазии.

— Нам ли занимать фантазии? Иногда уже не знаешь где грань между фантазией и реальностью, потому то, что вчера было фантазией, сегодня реальность.

— Значит, его информация верна, да и англичане не далеки от истины. А как вам удалось так быстро получить о нем информацию?

— Подозреваете? — с иронией спросил он.

— Любопытствую.

— Повезло. У меня в этой сфере знакомый работает. Вы же указали, что он заканчивал, порывшись в его личном деле при устройстве на работу. Вам положено всех знать. Что будет делать?

— Надо будет посмотреть в бумагах профессора, может быть там, что найду, а может быть и поговорить.

— Предъявить бумаги, его досье при командировке за границу?

— Это крайний вариант. Кстати, у англичан могут быть данные, которых нет у нас.

— Возможно. Но где гарантия, что после разговора профессор не сдаст вас госбезопасности?

— Никакой. Придется нажать, а получив информацию уходить, как можно быстрее.

— Канал есть.

Мы обсудили варианты развития событий, и ему пора было уходить, обеденное время заканчивалось. Перед тем, как он встал, я попросил его:

— Мне нужно оружие.

Он понимающе кивнул головой и сказал, что положит в тайник.

— Это нужно там или здесь?

— Там не надо, могут проверить. Стрелять мне — это провал. Пусть будет в тайнике на всякий случай.

На этом мы расстались. Вечером опять встречались с Аи, но ночевать она отказалась.

— Почему? Мы так редко теперь видимся?

— Не хочу тебя рано будить, мне уезжать в другой район.

— Жаль, хоть бы раз утром ты никуда не спешила.

— Еще будет возможность.

— Если бы.

После ее ухода я прикидывал варианты ведения беседы с англичанами, а потом переключился на Аи. Какова ее роль в этой игре? Присматривать за мной? Вряд ли. Я сейчас далеко от нее. Узнать от меня что-то для подтверждения их сомнений? Возможно. Случайно сказанное слово, порой может много приоткрыть. Думаю, пока она в пассивной работе.

С этими мыслями уснул я поздно, так и не придя к какому-то определенному мнению.

На другой день, я позвонил с уличного автомата связному и получил согласие на работу с англичанами. После этого позвонил Брауну. Мне назвали время в два часа, значит встреча в три. Времени было в достатке, и я решил перекусить. Желудок не обманешь, как голову.

14

В назначенное время я был там, где мне необходимо было быть, и не спеша шел вдоль улицы, рассматривая с видом никуда не спешащего человека витрины и лица прохожих. За мной было чисто, я сделал несколько пересадок и ушел от слежки, а в каком бешенстве были сейчас наблюдатели, не трудно представить. Уйти два раза, значит, есть опыт, но я уходил не дергаясь, не суетясь, не давая им повода думать, что знаю о слежке. Посмотрим, что будет дальше, а пока я шел вдоль дороги. Тихо ко мне подъехала машина, дверка открылась и я услышал:

— Господин Марше.

Я посмотрел внутрь и, увидев своего, теперь уже знакомого Брауна, сел рядом с ним. Машина тронулась. Со стороны все выглядело так, словно меня случайно увидел старый знакомый.

— Я ехал тихо и проверил, нет ли кого за вами, — сообщил он.

— Ну и как?

— Никого не заметил. А вы?

Очередная проверка, притом грубая.

— Я не профессионал. Да и пусть следят, или вы боитесь? Насколько понимаю, наша встреча не запрещена их законом.

— Не хочу, чтобы у вас были сложности. А так вы правы, случайно увидел и предложил подвезти.

— Пусть так.

Далее мы ехали молча. Я хорошо знал Пекин и наблюдал, куда мы едем. Ехали мы минут пятнадцать и, свернув в одну не очень примечательную улочку, въехали во двор. Когда мы сворачивали, ворота открылись. Двор был окружен высоким каменным забором. Мы остановились около двухэтажного здания, и Браун пригласил меня в него. Убранством внутри оно меня не впечатлило. Коридор уходил влево и вправо от входной двери, прямо вела лестница на второй этаж, по которой мы и поднялись. Там также коридор уходил в обе стороны, но левая его часть была короче, так как практически сразу располагалась дверь. Браун открыл ее, и мы вошли. Комната была большая: посередине круглый стол со стульями, у стены диван и пара кресел, на стенах репродукции картин. Какого-то особого стиля не было. В дальнем углу я заметил еще одну дверь.

— Присаживайтесь, — показал мне Браун на стул около стола, и я не заставил себя уговаривать.

— Чай, кофе?

— Кофе, если не затруднит.

— Я прошу вас подождать немного, — и вышел, оставив меня одного, в другую дверь. «Изучают, наверное, — подумал я, — обычное дело».

Минут через пять дверь открылась, и вошел Браун, неся поднос, на котором стояло две чашки и кофейник. Следом за ним вошел мужчина, лет пятидесяти, рослый, крепкий, темные волосы с проседью. Темные глаза глубоко посажены. Лицо чисто выбритое. Выглядел он представительно. При его появлении я встал, он подошел ко мне и представился:

— Зовите меня Смит.

— Просто Смит?

— Просто Смит, — кивнул он головой и сел напротив меня, по другую сторону стола. Я не ждал приглашения сесть и предложил это себе сам. «Резидент, — понял я, хотя мне и не сказали его должность, — который редко выходит на общение. Значит интерес у них большой». Браун уже налил в чашки кофе и, отойдя, сел на диван.

— Александр объяснил вам наш интерес и у меня вопрос. Почему вы согласились?

Я выдержал паузу, как бы собираясь с мыслями, а сам уже понял, что не ошибся в том, кто передо мной. Этот должен понимать, почему все так.

— Я пришел к выводу, что как бы ни развивались события, они могут оказаться для меня не самыми радостными. Если то, о чем вы думаете в отношении исследований правда, то мне это не безразлично, да и помощь может понадобиться, в том числе и финансовая. Я все-таки европеец и нет гарантий, что одним из подопытных, причем первым, могу оказаться я. Так, случайная болезнь с летальным исходом.

— Может быть, — поддержал он, — есть другие варианты?

— Если это не так, и там все направлено согласно официальной информации, то не факт, что со мной захотят поделиться прибылью, вечно вкладывая в развитие.

— Но вы же влезая туда рассчитывали на доходы. Разве не так?

— Так. И сейчас рассчитываю. Я знаю, что подобные исследования затратны и долговременны. Любой бизнес — риск. Но любые услуги стоят денег, и если второй вариант окажется верным и там все чисто, то я рассчитываю все-таки получить вознаграждение. Согласитесь, любая информация стоит денег. Если же ваши предположения верны, то мне придется отсюда уезжать, и как можно быстрее. Я не успею воспользоваться результатами, чтобы попытаться получить прибыль. В этом случае, я бы хотел вернуть часть вложенных денег, я же не смогу продать свою долю.