Жаклин Кеннеди

Вскоре у Жаклин и Кэролайн появились еще один брат и сестра: Дженет Дженнингс в 1945 году и Джеймс Ли в 1947-м. Мать отдавала им всю любовь, которую так и не получили ее дети от первого брака. Правда, отчим падчериц не обижал, но и не баловал, и, будучи довольно прижимист, разительно отличался от Блэк Джека. Жаклин и Ли были обеспечены всем самым лучшим и в достаточном количестве, а «дядя Хьюди» был добр и заботлив, но они отлично понимали, что остались бесприданницами – ведь у отчима, кроме них, было пятеро родных детей! Этот глубокий страх перед бедностью, несмотря на комфортное существование, остался у них на всю жизнь и во многом определил их дальнейшие поступки.

Первое время в новой семье Джеки все чаще забивалась в уголок с книгами или красками, углубившись в своей собственный мир, и оживала лишь тогда, когда навещала отца. На всю жизнь он остался для нее идеалом мужчины, на который она впоследствии примеряла своих ухажеров и неизменно выбирала тех, кто был значительно старше нее, кто мог дать ей вновь ощутить себя маленькой девочкой, окруженной заботой и лаской. Пока же Джеки продолжала полноценную жизнь ребенка из богатой семьи, используя все возможности для получения блестящего образования: брала уроки классического балета в старом театре Метрополитен-опера и совершенствовалась во французском языке.

После семи лет обучения в Чапине Джеки перешла в школу-интернат для девочек мисс Сары Портер в Фармингтоне, штат Коннектикут, где в свое время обучалась ее бабушка Мод Сарджент. Пребывание в пансионе позволило ей отдохнуть от большой семьи Ачинклоссов, к тому же здесь особое внимание уделяли подготовке к поступлению в колледж. А еще ей разрешили взять в школу любимую лошадь. Содержание животного оплатил Джеймс Ли, которому Жаклин написала трогательное письмо. «Тогда это стоило примерно 25 долларов в месяц – для девочки сумма немалая, – вспоминает Жаклин. – Дедушка Джеймс пошел навстречу, Балерину действительно привезли в школьную конюшню, строго предупредив, что ухаживать за ней мне придется самой».

Могли бы и не предупреждать! Джеки ежедневно чистила свою любимицу, а в начале зимы даже стащила из дортуара одеяло, чтобы защитить Балерину от холода. Когда же выпал снег, она приучила лошадь возить сани. Сохранилась и фотография, где Джеки, как Снежная Королева, стоит в санях с поводьями в руке, а за ней две одноклассницы – Сью Нортон и Нэнси Таккерман, ставшая ее ближайшей подругой на всю жизнь.

Жаклин с удовольствием изучала литературу, особенно французскую, балет, историю искусств и занималась языками, освоив, кроме французского, испанский и итальянский. Увлеченно писала эссе, рассказы и стихи; ее произведения часто публиковались в местных газетах, а в выпускном классе даже нарисовала целый мультсериал. Одноклассница Жаклин, Эллен Гейтс, в своих мемуарах писала: «Никто не разбирался лучше нее в высоких материях литературы. Мы были в полном восторге, когда Джеки побеждала в споре с упрямой учительницей или по-новому истолковывала тексты, заданные на дом. Мисс Уотсон и сама получала удовольствие от этих состязаний. Когда они вели поединок, класс напоминал наэлектризованную арену. Мы ждали, когда Джеки в своей ироничной манере отпустит очередную реплику и рассмешит нас до колик в животе, подчеркнув претенциозность сказанного или написанного… В классе было еще несколько таких же умных девочек, но по начитанности она далеко их опережала…»

В конце зимы выпускного года Джеки опубликовала в школьном журнале свой рассказ «Весеннее томление». Героиней повествования выступает шкодливая нимфа Дафна, которая подложила кнопку в кресло Зевса и за это была не только изгнана с Олимпа, но и превращена в мраморную статую. Громовержец заявил, что она будет оживать лишь раз в три тысячи лет и то лишь для совершения благого поступка. Спустя века археологи привезли изваяние прекрасной девушки в Центральный парк Нью-Йорка. А вскоре прелестная девушка спустилась с пьедестала и внушила любовь в сердце проходящего мимо юноши. Проведя с ним теплый весенний день, нимфа вернулась на постамент и вновь застыла в позе, заставляющей всех мужчин сожалеть, что она создана из камня…

В результате Жаклин Бувье выиграла литературную премию Мэри Мак-Кинни за выдающиеся достижения в области литературы и в июне 1947 года окончила школу мисс Портер в числе лучших учеников своего класса. Немало славы пансиону добавило и то, что имя Жаклин Бувье дважды выгравировали на серебряном кубке за победу в конном шоу. А игрушечного слона, который некогда принадлежал Джеки, старшеклассницы до сих пор вручают новичкам и рассказывают о шкодах «легенды Фармингтона». Например, когда туда поступила Кэролайн Ли (в тот же год, когда Джеки ее закончила), ей сразу стали поступать любовные письма от незнакомых парней. Что же оказалось: Джеки напропалую флиртовала, представляясь именем младшей сестры!

Умная и независимая Джеки принадлежала к высшему обществу и волей-неволей должна была действовать в рамках строгих социальных правил. Но как записная бунтарка она часто раздражалась из-за этих ограничений и, несмотря на все старания педагогов сделать из нее потенциальную примерную жену, написала в школьном ежегоднике: «Ни за что не стану домохозяйкой!» А отношение воспитателей к этой непокорной нимфе отлично характеризует один из преподавательских комментариев в выпускном табеле: «Я бы не терпела выходки Жаклин, если бы у нее не был самый пытливый ум из всех, какие были у нас в школе за последние 35 лет».

Итак, в июне 1947-го умная и уверенная в своем творческом потенциале Джеки покинула Фармингтон и, набрав максимальное количество баллов на экзаменах, поступила в тот же колледж, где когда-то училась и ее мать, – престижный Вассар, который называли «Гарвардом для женщин» и «колледжем невест»: треть девушек выходили замуж, не закончив учебу. Остается только удивляться тому, как это им удавалось. Преподавательницы были сплошь феминистками, носили только девичьи фамилии и нацеливали подопечных на академическую карьеру. Однако для большинства девушек послевоенного поколения главным стремлением было удачное замужество, и разве найдутся силы, которые смогут помешать им добиться своей цели!

А Джеки интересовалась в основном путешествиями, литературой и искусством. С одной стороны, заложенная матерью программа, нацеливавшая их с сестрой на поиск богатых женихов, отчасти соответствовала ее собственным представлениям о будущем. Но другая часть ее существа не признавала навязанных общепринятых стандартов, и подростковое бунтарство проявляло себя во всей красе. Однако ни честолюбивые карьерные устремления, ни природная замкнутость не могли лишить юную красавицу извечного женского желания нравиться и быть любимой. К 17 годам она выросла очаровательной здоровой девушкой, радовавшей окружающих нестандартной красивой внешностью и обаянием. А правильно взглянуть на собеседника умели обе сестрички Бувье. Особенно преуспела в искусстве обольщения Джеки. При встрече с интересующим ее молодым человеком она понижала голос почти до шепота и томно смотрела собеседнику в глаза. Порой она приглашала очередного избранника в гости, но дальше ужина и невинных поцелуев дело никогда не заходило.

Благодаря отцу, который, не скрываясь, делился с любимой дочкой самыми сокровенными и даже интимными тайнами, она имела неплохое, хотя и чисто теоретическое представление о той стороне жизни, которую усердно замалчивали в учебных заведениях. Блэк Джек часто говорил ей: «Жаклин, запомни, все мужики – крысы. Не доверяй им!» – и неизменно критиковал всех ухажеров. По его мнению, они были недостойны даже взгляда любимых дочерей.

Первый официальный выход в свет Жаклин Бувье состоялся 16 августа 1947 года в ньюпортском клубе Клембейк. На балу девушка появилась в белом платье с традиционной ниткой жемчуга на шее. Четырнадцатилетняя Ли, решив затмить старшую сестру, появилась там в расшитом стразами розовом платье без бретелей. Но ее старания были тщетны: внимание всего зала приковала к себе Джеки. Популярный нью-йоркский светский обозреватель Игорь Кассини, известный под псевдонимом Чолли Никербокер, назвал ее «дебютанткой года» и «королевой бала». В своей колонке он описал ее как «царственную брюнетку с классическими чертами лица и точеной, словно дрезденский фарфор, фигуркой. Она держала себя с достоинством, как и положено дебютантке». Отдал он должное и ее серьезности и уму. Такая похвала вмиг поставила Джеки на уровень голливудской звезды. Наутро она проснулась знаменитостью и до отъезда в колледж блистала на светских балах и вечеринках.

В Вассаре Джеки поначалу наслаждалась свободой после гораздо более строгой дисциплины Фармингтона. Однако вскоре ей и здесь стало неуютно. После пьянящей атмосферы насыщенной светской жизни Вассар, расположенный в сельской местности, ей прискучил. Она даже говорила о нем как об «этом проклятом Вассаре». Впрочем, это не помешало ей отлично учиться. Джеки с удовольствием изучала литературу и особенно любила шекспировский семинар, слушала лекции по кинематографии и истории искусств, посещала театральную студию, участвовала в создании газеты и, разумеется, ездила верхом.