Жалость унижает ментов и бандитов

– Да нет. Просто я подумал: " Случайно ли тут эти девки? Может Субанееву только кажется, что это он их привез... Не наоборот!

– А почему проверяешь только Ксению?

– Вторая уже свалила. Ладно, - он обернулся к Голицыну.
– Я все видел. Машина подходит. Вноси аванс...

– Разрешаешь?

Голицын посмотрел насмешливо: Смердов все еще держал себя как начальник. Но сдержал издевку.

– Мы сейчас в бар. Ты с нами, командир? Может пивка?

Смердов только рукой махнул.

– Дела...

Голицын снова отправился к водителю. Когда он вернулся, Смердова на тротуаре уже не было. Волоков стоял один.

Толпа вокруг текла беспечно, празднично.

– А как Смердов узнает насчет Ксении?
– Волоку был теперь тоже интересен результат.

– Они ему позвонят...

Вдвоем они двинулись через Пушкинскую.

Их догнал Витальеа Субанеев.

– В среду в хозяйстве потрясающая охота будет... Большое начальство приезжает и зарубежные гости...

Голицын усмехнулся.

– Главная охота у нас раньше... Не забыл?

– Нет.

Субанеев заметно помрачнел. Чем ближе был назначенный день, тем больше ему становилось не по себе.

– Что тебя беспокоит? Выкладывай...

Тревога его, как выяснилось, была смутной, не до конца осознанной.

– Ну, менты будут в этот день все при деле... Это ясно. Для них главное приезд делегатов на Съезд... Но ведь есть еще комитет госбезопасности. Мне ли не знать?!

– А что КГБ? Тебе ли не знать. Они тоже люди...

На лестнице в пивбар струилась по ступенькам нешумная очередь. Голицын двинулся первым. Коренастый. Руки - глубоко в карманах на животе. Локти отставлены.

– Исторический вечер, Волок... Надо бы его запомнить.

Тихая очередь скучилась, пропуская банду.

КСЕНИЯ

Ксения далеко не ушла. Ее тормознули рядом на Пушкинской - сразу же за углом комиссионки.

– Одну минуту, девушка...

Подошли двое - в финских меховых шапках, в пуховиках. Высокие. Молодые.

" Менты? КГБ?" - подумала Ксения. Она не особо взволновалась.

Один поспешил представиться:

– Московский уголовный розыск...
– Бледный, с оттопыренными ушами, из под мохерового кашне достал удостоверение.
– В машину, пожалуйста.

У тротуара стоял обшарпанный патрульный "газик". Водителя, ехавшего по своим делам, явно уговорили подбросить их на Петровку.

– Не-ет!
– Ксения лезть в машину отказалась.
– Я же вся перепачкаюсь! Давайте возьмем такси, ребята. Я плачу...

Прохожие поглядывали в их сторону.

– Нет, правда, мальчики!

– В следующий раз подгоню для тебя говновоз...- пообещал ушастый.

– Очень остроумно. И куда вы меня?

– Для начала на Короленко...

Корпус на Короленко с принудительной проверкой на вензаболевания мог присниться, как страшный сон. Обычно менты туда направляли самых грязных дешовых уличных шлюх и вокзальных проституток.

– А с Короленко я закатаю тебя на Соколиную Гору... К заразникам... Ксении попался оперуполномоченный-садист, к тому же явно сексуально озабоченный.

– Не была на Соколиной? Там тебя просифонят, будь здоров!

Второй опер - нормальный мужик - отвел глаза - ему было стыдно за своего коллегу.

Ксения тоже закусила удила.

– Поехали! Только имей в виду: за меня есть кому заступиться! Смотри не промахнись, парень!

Ушастый не успел достойно ответить. Сверху с Пушкинской неожиданно раздались милицейские свистки. Там что-то произошло. Потом один за другим ударили два выстрела.

Ушастый крикнул водителю:

– Не отпускай! Мы сейчас!

Оперативники исчезли.

Где-то впереди раздался еще выстрел.

Ксения воспользовалась сумятицей. Открыла дверцу, напустилась на водителя:

– Ну, чего тут стоять! Ты же не с Петровки! Поехали куда -нибудь.

– Мое отделение - рядом, - рассудительно заметил мент -молодой лимитчик.
– Триста метров. Меня остановил оперуполномоченный. Я стою.

– А там, наверное, дежурный тебя обыскался... Тем более стрельба! Ей хотелось скорее отъехать от этого места. От садиста-мента.
– Поехали! Мне надо позвонить!

– Опять же - смотря кому?!

– Начальнику!

– Вот и позвони. Вон телефон...
– Он показал на автомат. Водитель не знал, как поступить.

Опер есть опер, но и эта девица, если ей верить, была под защитой, поскольку так с ним базарила. Лимичик боялся сделать что-то не так в этой сложной непривычной для него ситуации.

– Двушка-то есть?
– Водитель пошарил в кармане.
– А-то вот. Держи...

ИГУМНОВ

В кабинет Игумнова заглянул майор, остававшийся вместо дежурного:

– Там тебе сообщение по "02" с уличного автомата...
– Он подал записку.

Игумнов быстро взглянул на подпись: "Ксения".

– Машина есть?

– Найду.

Его помощница оказалась задержана патрулем МУРа в центре, на Пушкинской, просила срочно вмешаться. Водитель ближайшего территориального отделения милиции должен был привезти ее к себе в дежурку.

– Я погнал.

Игумнов приехал быстро.

Чужое отделение показалось ему не по-современному просторным, но запущенным. Доставленных не было, даром, что оно располагалось в самом Центре.

На скамье доставленных Игумнов увидел только священника.

Молодой упитанный мужик в рясе, с убранным под шляпу пучком, увидел Игумнова, встал.

– Два слова наедине...
– Священник был изрядно поддат.
– У меня просьба. Позвоните по этому телефону, - он сунул Игумнову оторванный от газеты клочок бумаги с цифрами.
– Пусть они приедут. Очень важно.

Тайна пьяного клирика была шита белыми нитками.

Телефон наверняка принадлежал кому-то из сотрудников аппарата госбезопасности.