Жалость унижает ментов и бандитов

Острый вопрос волновал каждого.

Мнения разделились. Одни подозревали, что в связи со съездом партии продажу водки на время полностью прекратят, другие законно предполагали обратное - чтобы продемонстрировать Западу изобилие продуктов - неоспоримое примущество развитого социализма, народу дадут напиться от пуза.

– Колбасу-то на прилавки выбросили! И Москву от приезжих закрыли! Так что...

Никто не знал планов властей.

– Наоборот! Чтобы пьяных на улицах не было!

– На самогон перейдем!

– Волока не видел?

– обратился старший опер к одному из наиболее активных.
– Мне он вот так нужен...

Качан держался уверенно и небрежно.

Собеседник - несомненный алкаш - был трезв, свеже выбрит. Выглядел до крайности худым, испитым.

– Волока? Нет, сегодня не видел...

Волокова он явно знал.

– А вчера?

– Вроде да. А че?

Повод для встречи не был оригинален.

– За ним должок...
– объяснил Качан.
– Может мне к нему на работу подъехать. Не знаешь, где он работает?

Алкаш-собеседник был рад побазарить.

Завел он издалека, со смыслом:

– Работает он в хитром месте...
– Алкаш сплюнул.
– А где? Вот в чем вопрос!
– По непонятной ассоциации алкаш вспомнил: - Слыхал пословицу? "Не говори, что знаешь, а знай, что говоришь!"

Был он нетороплив, не зная, чем заняться.

Качан вел свою линию.

– Может домой к нему зайти...

– А вон, подъезд. Только вряд ли ты его застанешь.

– Да? Ты про него говоришь? Про Юрку?

– Да он! Волок! Я тут всех знаю. Постоянных, конечно...

Он снова сплюнул. Все недолгое время, пока они говорили, он часто и коротко сплевывал себе под ноги.

– Может жена чего знает?

– Я ее что-то давно не вижу. Может в деревне?

– С детьми?

– Куда их денешь! Мальчик и девочка у него ...

– Деревня их далеко?

– Где-то по Белорусскому ходу.

Качан взглянул на часы. Теперь следовало чуть прерваться. У него еще было время, хотя и не много.

Сомнительные личности сновали мимо - от арки во двор магазина. Там открыто торговали самогоном.

То в одном, то в другом углу двора выспыхивали острые дискуссии по поводу наболевшего.

Один из самогонщиков подошел к собеседнику Качана:

– Можно тебя?

– Ну!

Алкаша хотели привлечь в качестве специалиста-консультанта.

– Такая проблема. По-моему, дрожжи не гуляют!..

– А ты кефирчика пробовал?!
– Собеседник сплюнул важно.

– На горохе тоже хорошо!
– Самогонщик отошел.

– Кто говорит про горох...

Качан не позволил его мыслям растечься по бескрайнему древу.

– Считаешь, должок за ним не пропадет...

– Ни в коем разе. А водки он тебе сколько хочешь сделает в любой момент...

– Тут у вас разве не менты очередь устанавливают?

– А что ему менты? Он их всех знает... Ты вечером приходи - увидишь! Как король приедет...

– У него машина?

– "Москвич". Четыреста двадцать седьмой. Небесного цвета.

Одна из темных личностей, вертевшихся вокруг очереди, приблизилась в неподходящий момент:

– Не знаете - е с т ь?

Вопрос было понят, хотя в нем начисто отсутствовало подлежащее. Не упоминалось оно и в предыдущем контексте.

Собеседник Качана объяснил кратко:

– Я сейчас не бухаю, земляк...

– Ну!

– Поэтому не слежу. Не знаю!

Темная личность отошла. Качан стимулировал собеседника сигаретой.

Они еще поговорили. Качан снова взглянул на часы.

Теперь у него было два графика - служебный и свой личный, причем весьма сложный. Верка должна была съездить домой в Барыбино и веруться в Москву - будто бы в поликлинику.

Отчим Верки опять был на службе. На этот раз его проводили на сутки. Договоренность с матерью оставалась в силе: после ее ухода ключи от квартиры должны были вновь оказаться в почтовом ящике.

Если на вокзале ничего не случиться, сразу после установки, Борька должен был подъехать в Текстильщики, и к Веркиному приезду снова ждать Верку на остановке.

Верка занимала все его мысли. Качан не мог вспомнить, чтобы с ним было такое. Он ни о чем больше не мог думать. Сама Верка говорила, что с ней происходит то же самое. Да он и сам видел. Ее начинала бить дрожь сразу, едва они оказывались вдвоем...

Сегодня им предстояло встретиться дважды.

Верка сказала, что уговорит мать под вечер поехать - навестить подругу...

" Тогда, мы сможем повидаться еще раз..."

Качан отогнал мысли о Верке. Продолжил:

– Как он вообще-то?

– Вот такой мужик!
– Алкаш поднял грязноватый палец.
– Водки нет, но Волок тебе всегда сделает...

Логика была железной.

– Работает, что ли, в магазине?

– Работает, я сказал тебе уже, он в хитром месте...

– Чего же это такое?..

– Типа заказника. Мужик он солидный...
– У алкаша появилась возможность намекнуть на то, что и сам тоже не лыком шит, - тут он как-то ка мне обратился...

Качан был само внимание.

– Да?..

– Спрашивал про строительный вагончик... Знаешь: строители ставят? С отоплением...

– Ну! А где ставить? В деревне?!

– Не ему. Кто-то его просил.

– И чего ты? Достал?

– Я поинтересовался кое у кого. Но пока что-то не подворачивается.

Качан машинально взглянул на часы.

– Жаль я раньше не знал. Есть у меня кент...

– Здорово бы...

– Вместе и махнули б...
– Качан продолжил с ходу.
– Волок сам обычно за рулем?

– Иногда его друг сядет...

– Точно!
– Качан не ожидал, что вот так - случайно зацепит и вагончик, и напарника. Он не пропустил моментю - Тогда с ним тоже друг был! Коренастый...

– При галстуке?

– В пуловере и кожаной куртке.

– Он! Вместе работают...