Жалость унижает ментов и бандитов

– Что они там, в магазине, изготовляют их?

– Не изготовляют, но...

Каждый шаг чужой преступной инфраструктуры в столице был абсолютно незаконен, связан с мошенничеством, со взятками, рэкетом. Почему или за что магазин обязан был обеспечивать мафиози салфетками...

– Потом?..

– А чего потом?
– Муса покрутил головой, похожей на средний величины казан для плова.
– Джабаров- сам по себе, а я сам по себе, начальник!

– Ты его еще видел в тот день?

– После этого? Нет.

– Это как же?

– Когда я вернулся, дверь была заперта. Никого в квартире не было.

– И все?

– Все.

– И больше ничего не знаешь?! Где он? Что с ним?

– Нет. Клянусь...

– А если его убили?!

– Мы тоже думали...

Игумнов отнесся к сообщению Мусы как розыскник:

– Ты в тот день ездил на городском транспорте?

– Зачем? На машине.

– Джабарова?

– Да.

– А он на чем уехал?!

– Не знаю. Я сам удивляюсь, начальник...

Игумнов спросил наобум.

– А другое его поручение? Ну это... Знаешь! Насчет строительного вагончика...

Муса напрягся:

– Домика?

– Ну да, времянки...

– А-а...
– Он успокоился.- Я не смог найти.

Игумнов явственно почувствовал миг начала гона.

Мафиози исчез, не дождавшись, когда вернется телохранитель с машиной! Что ж он Такси взял?! С другой стороны Волоков -связь Джабарова , он знает, что строительный домик кавказцу больше не нужен...

Его мысльт перебил звонок. Игумнов снял трубку.

Качан индифферентно смотрел за окно. Звонок был по его душу. Динка механик- объявилась раньше времени:

– Автоматическая камера хранения беспокоит, товарищ капитан! Механик Горячкина...

– Чего там у тебя?

– ЧеПе! Пассажир открыл ячейку - а в ней чужие вещи...

Игумнов блеснул металлическим рядом во рту.

– Сейчас старший опер подойдет.

Качан поднялся. Он по-прежнему не смотрел на Игумнова.

– Я пошел.

Игумнов был занят другим.

Итак, Волоков и группа, в которую он входил вместе с неустановленным кагебешником, помимо вссего вела дела с исчезнувшим кавказцем.

Ты уверен в том, что Джабаров не достал вагончик? ?

– Я-то наверняка бы знал, начальник...

" Волоков сказал Николе: "Проблема снята..."

Волок, выходит, знал, что строительный вагончик исчезнувшему мафиози больше не понадобится.

Подозрение по поводу судьбы Джабарова возникло у Игумнова еще в

кафе - когда он увидел третьи фирменные ключи от квартиры у администратора - у Люськи...

"Были ли у Джабарова четвертые фирменные ключи? "

Игумнов позвонил заместителю. Ими была продумана небольшая оперативная уловка.

– Зайди с хода...

Игумнов вернулся к Мусе.

– Ты ведь прописан все там же? На фабрике?

– Ну!

– И Эдик тоже?

– И Эдик.

Цуканов появился вовремя - Игумнов как раз спросил:

– Переезжать от Анчиполовского не собираешься?

– Куда, начальник?

– На Арбат, к Сергею, пока его нет. За стальную дверь! Квартира большая, места хватит...

– Кто тут говорит насчет стальной двери?!

Цуканов вроде заинтересовался, освободил пуговицу на животе. Недостойное мента безобразное пузо прокатилось между бортами пиджака к коленям.

– Я как раз ищу стальную дверь... Наверное, дорогая штука! А, Муса?!

Кавказец посомневался:

– Почему дорогая?! Нормальная.

– И где их делают?
– От Цуканова было невозможно отделаться. Игумнов на это рассчитывал.
– Наверное, у черта на куличках?! Или в Центре?

Муса подумал. Джабарову это вроде ничем не угрожало.

– В Центре... На Каляевской.

– Где там?

– Ближе к Садовой.

– Если от Новослободской -справа?..

Цуканов детально все выспросил.

Теперь можно было проверить, какое количество фирменных ключей полагалось вместе с замками.

– Ладно...

Мусу под конвоем во главе все с тем же младшим инспектором Карпецом отправили в прокуратуру.

МЕНТЫ. ИГУМНОВ.

В предбаннике у кабинета Картузова не было никого, кроме начальницы канцелярии.

Увидев входящего Игумнова, старая дева проворно сиганула к корзинке для бумаг, плюхнула ее сверху на барьер. Корзинка словно стояла тут с того самого дня, когда Игумнов ее здесь поставил.

Потом Ключница метнулась назад, к столу, как ни в чем не бывало, занялась регистрационным журналом.

Демарш был продуман заранее.

В противовес запланированной обструкции Игумновым для главы канцелярии была припасена откровенная лесть и реквизированная гвоздика из дежурной части.

– Это вам...

– Спасибо, - Она застеснялась. По сути все чудачества Ключницы были бескорыстны, продиктованы ее одиночеством вне службы.

– Когда хочешь, можешь быть мягким...

Гвоздика была милостиво принята.

– Наверное что-нибудь нужно...
– Ключница была не злопамятна. Говори уж!

– Абсолютно бескорыстно... Только рапорт зарегистрировать. Какой у нас очередной входящий?

– Внутренний входящий?

– Да.

Существовал и входящий внешний, когда в канцелярию прибывал документ, рожденный на стороне.

– Оставь. Я зарегистирирую... Срочное?

– Надо, чтобы бумага попала в руки уже сегодня.

– В управление?

– Картузову.

– Шуточки у вас...

Ключница подвинула бумагу, стала читать.

Игумнов прямым текстом сообщал о том, что выстрел на перроне был, скорее всего, произведен неизвестным из Управления Охраны КГБ, связанным с неким Волоковым, который проживает на Новой Башиловке. Связи группы тянулись к таинственно исчезнувшему владельцую кафе "Аленький цветочек" на Арбате Джабарову и к местному отделению милиции.

– Что же вы такое пишите?!
– Игумнов словно предложил ей непредназначенную для дамских глаз вычеркнутую автором главу из "Москва-Петушки" Венички Ерофеева.