Жандарм 2

Единственное, что меня смущало — сумка с вещами, с которой я так и таскался весь день. Деть ее было некуда, а новое жилье я так и не нашел. Но до одного случая я почти не обращал на нее внимания, стараясь просто не забыть. Однако когда я попытался посетить одно из занятий, чтобы привычно просидеть на нем до конца учебного дня, то преподаватель, очевидно единомышленник Истринова, попытался выставить меня вон. И основанием этого решения как раз и стало наличие сумки в моих руках.

— Личные вещи студенты оставляют дома, — исподлобья смотрел на меня молодой учитель, что только недавно сам был студентом, а тут каким-то образом сумел прорваться на преподавательскую должность.

— Вы так с барышнями своими разговаривайте, — с ходу заявил я ему. — Что и куда я ношу, вас не касается, — отрезал я. Хамить и я прекрасно умею, да и настроение не к черту.

Молодой препод, с шикарными бакенбардами, как у иных генералов, да императоров, скрежетнул зубами, но развивать спор не решился. И правильно! Но на заметку я его взял и фамилию запомнил.

Отсидев же занятие, я решил дать институтской общественности успокоиться, а самому отправиться на поиск жилья. Но чтобы соблюсти приличия, сначала пошел к ректору. Предупредить о своем отсутствии, ну и узнать его мнение, как ко мне будут относиться дальше, тоже интересно.

— Григорий Мстиславович? Что-то опять случилось? — всполошился Игорь Александрович.

— Слава богу, нет, — успокоил я его.

Тот даже скрывать своих чувств не стал, громко и облегченно выдохнув и откинувшись на своем стуле.

— Так по какому вы вопросу?

— Хочу узнать, что вы думаете — чего мне стоит ожидать от студентов и преподавателей? И мне не совсем понятна ваша позиция — почему на претензии Истринова ко мне вы никак не отреагировали, а на мои, совершенно справедливые, к нему — тут же постарались все замять?

Глаза Котельникова забегали по рабочему столу.

— Понимаете ли, Григорий Мстиславович, — начал он, боясь поднять на меня взгляд, — управлять таким коллективом, как преподаватели учебного заведения, не так-то и просто. Сор из избы мы стараемся не выносить, а за своих бьемся до последнего, даже если считаем их не правыми. А вы, уж не обижайтесь, но все еще не стали частью коллектива. Но надеюсь, вскоре это пройдет, — тут же попытался он меня «успокоить», словно для меня это имело значение. — Я полностью с вами согласен, прощать подобное вопиющее нападение со стороны учащихся нельзя ни в коем случае! А то в другой раз они уже не на вас, а на кого иного нападут. Покажется им, что их знания были оценены некорректно — и решат пойти «проверенным путем». Так что, ваше требование устроить им выговор, пусть и устный, я полностью поддерживаю и даже сейчас пишу соответствующие письма родным студентов, чтобы они повлияли на своих чад.

Ага. Так вывернул, словно это я смягчил наказание для студентов до устного выговора, а не они своим внешним видом показывали, что более суровое наказание не потерпят. Ну и жук! Понятно, почему он на своем посту. Хитрый и скользкий. А ведь поначалу показался мне открытым и честным.

— Вы не ответили на мой вопрос, — прервал я словесное излияние ректора.

— Кхм. Да, — кивнул Игорь Александрович. — Ну что я могу сказать? — тут же поменял он тон, поняв, что убедить меня, не обращать внимание на его поведение на «заседании», не получилось. — Студенты теперь станут осторожнее и так открыто против вас не пойдут. Поэтому советую внимательнее смотреть по сторонам. Среди них немало сорвиголов, и парочка найдется, что могут попытаться в подворотне вас поймать. У преподавательского состава отношение к вам если и поменялось, то незначительно. Чьи-то симпатии усилились, у кого вы наоборот стали объектом постоянного раздражения. Но на решительные действия против вас никто из них не пойдет. За это ручаюсь.

— Точно?

— Ну, — замялся Котельников. — До того момента, как вы чего-нибудь еще подобного не учудите.

— Вот спасибо, успокоили, — с сарказмом произнес я, и перешел к другой теме. — Вы наверное заметили, что я с вещами, — поднял я сумку, что до этого поставил рядом с собой на пол. Тот кивнул. — Видите ли, мне не очень удобно добираться до института с места своего нынешнего проживания и я решил его сменить. А когда я принимаю решение, то не откладываю его выполнение в долгий ящик. Так что, жилья у меня сейчас нет, и я буду вам признателен, если вы сможете мне посоветовать, где здесь поблизости и у кого можно снять комнату.

— Право, я не интересовался таким вопросом, — протянул ректор. Но потом вспомнил про мой намек на решительные действия, и что они касаются не только поиска жилья и тут же смог предложить один вариант. — А знаете, сходите к Емельяну Артемовичу. Он упоминал, что у него сосед съехал. Снимает он не комнату, а квартиру, зато здесь недалеко. Да и солиднее вы будете выглядеть тогда в глазах других коллег. Ну и с самим Емельяном Артемовичом может найдете общий язык. Насколько мне известно, он умеренных взглядов и тоже ратует за дисциплину на занятиях.

— Благодарю. Где мне его найти?

И ректор по быстрому мне объяснил, где искать означенного преподавателя. Не долгое плутание по институту и я стучусь в дверь.

— Емельян Артемович? — заглянул я в аудиторию, на которую указал ректор.

За доской с мелом в руках стоял дородный мужчина слегка за пятьдесят. Борода в ладонь с сильной проседью и черный костюм-тройка, обтягивающий его выдающийся вперед живот, добавлял ему солидности.

— Да?..

— Простите, что отвлекаю вас. Могу я поприсутствовать на занятии? После мне необходимо с вами обсудить один вопрос...

— Хорошо, — махнул преподаватель рукой в конец аудитории, где были свободные парты, и продолжил объяснять историю отмены крепостного права, и какие сейчас есть ограничения у крестьян.

В конце занятия, дождавшись, пока любопытные студенты, под благовидным предлогом пытавшиеся задержаться и узнать, о чем мы будем говорить, покинули аудиторию, я подошел к Емельяну Артемовичу.

— Извините, что вторгся на ваше занятие, — снова не поленился я «повиниться». — Дело в том, что Игорь Александрович обмолвился, что в доме, где вы проживаете, освободилась комната. А у меня как раз возникли временные трудности с жильем...

— Ну, не комната, а квартира, — поправил меня преподаватель, сложив руки на своем объемистом животе, — но все верно.

— Не могли бы вы подробнее рассказать, что там за жилье? И могу ли я поговорить с хозяином об аренде?

— Жилье хорошее, — тут же со знанием дела кивнул Емельян Артемович. Его фамилия кстати была Петров. Легко как запомнить, так и перепутать с каким-нибудь рабочим, у которых каждый пятый имел такую. — Но не велико ли оно вам будет? Четыре комнаты, отдельно кухня и туалет с ванной комнатой. Еще есть комната для прислуги. Дом построен князем Юсуповым два десятилетия назад и сдается их родом. Да и цена не малая — тридцать семь рублей!

— Думаю, можно взять «на вырост», — улыбнулся я.

А внутри после озвучивания цены меня стал грызть червячок жадности. Такие деньги за арендованное жилье! Да еще и комнат столько, что мне и правда будет с избытком. Успокаивало только два факта: будущая реализация шкур, что пока что лежали в арендованном складе, и понимание, что я итак решил идти в «высшую лигу». Надо учиться и жить в соответствии с будущим статусом.

— Тогда слушайте адрес... — продиктовал он мне улицу и номер дома. — Там на входе есть консьерж. Его работа входит в аренду, а в его комнате находится телефон. Очень удобно, если кто-то вас срочно ищет! Звонят консьержу, а тот, если вы дома, зовет вас. Также в аренду входит оплата дворнику. А вот личная прислуга — увы — уже на ваше собственное усмотрение. Подойдете к консьержу, его зовут Дементий Поликарпович, скажете, что хотите снять квартиру, и он вас свяжет с управляющим. А там уж как договоритесь.