Жарко вдвойне

– Теперь я спрошу тебя еще раз. Как долго Винсент держал тебя в заключении?

Винсент Джонс. Настоящее имя Очаровашки.

– Я уже говорил вам, - раздался скрежещущий дрожащий голос. – Я не знаю. Мне не давали календаря. А теперь мы закончили? – Он встал, возвышаясь, как туча, над маленькой Лексис.

– Сядь, - пролаял Ром.

Пролаял. Я иронично подняла глаза к потолку. Ром – оборотень-ягуар, и с собаками не ладит. Я узнала об этом всего несколько недель назад, когда взялась присматривать за соседским золотистым ретривером. Добрая псина ужасно хотела откусить кусок от Рома и уже почти добралась до бедра моего мужчины. Не стоит и говорить о том, что у меня пропала всякая надежда завести собственную собаку.

Тобин сел.

– Боже, как бы я хотел стать таким, как он, - произнес Эдвард. Затем он покачал головой и покраснел оттого, что произнес свои мысли вслух.

Я уже и забыла, что он стоит рядом со мной. Это был бедный и скучный мужчина. Его, наверное, частенько не замечали. Я могла бы найти с ним общий язык.

– Ну, мне пора возвращаться к работе, - пробормотал он и скрылся.

– Пока, - крикнула я ему вдогонку.

Но ответа так и не дождалась.

Во время допроса Ром не сводил с меня глаз. Точнее с окна. Я неуверенно сглотнула. Неужели он мог меня видеть?

– Когда Осушающая девушка взяла тебя под свое крыло? – спросил Лексис.

– Примерно месяц назад, - пробормотал Тобин.

Значит, с ощущением времени у него было все в порядке.

– Есть ли у нее другое имя?

– Не-а.

Мы допросим остальных и узнаем, врет он или…

– Это правда, - сказал Таннер прежде, чем я успела подумать об этом.

То есть ее настоящего имени мы по-прежнему не знаем. Вот черт.

– Опиши мне ее, - приказала Лексис.

Впервые за время моего наблюдения Тобин улыбнулся:

– Не могу. Мы ее ни разу не видели. Она всегда присылала другого человека, чтобы присматривать за нами.

– И кто же это был?

– Имени я не знаю, могу сказать только, что это молодая девушка, она очень сексуальна, и у нее рыжие волосы. А какие у нее губки! Черт, это самый обалденный ротик с довольно язвительным язычком.

Уже хоть что-то - рыжие волосы помогут нам сузить зону поиска. Их легче заметить. Если только это не парик и не краска.

Лексис отклонилась на спинку стула, изображая непоколебимого агента.

– Она просила тебя сделать что-то для себя или для Осушающей девушки?

– Не-а, ничего. – Этого парня с каштановыми волосами и большими карими глазами можно было назвать симпатичным. На его коже не было ни одной татуировки, и он был чисто выбрит. Что касается этих перекаченных стероидами мышц… кто-то должен был объяснить ему, что есть такое понятие как «перебор».

– Лжет, - заявил Таннер.

Парень лгал прямо в лицо и ничем не выдавал того, что рассказывает басни. Без Таннера я бы ему точно поверила.

– Придется нам его пока подержать в заключении, потому что мы не можем рисковать и выпустить его, ведь этот громила может попытаться устроить нам какую-нибудь диверсию. А впрочем, нет, - добавила я, поразмышляв немного. – Как ты сказал, этот парень вполне мог бы вырваться отсюда с такой-то силищей. Но он этого не сделал. Я подозреваю, что Осушающая девушка и ее гоп-компания попросили его остаться и шпионить за нами. Если мы его отпустим, то сможем проследить за ним. И вполне вероятно он приведет нас к своим покровителям.

Таннер хлопнул меня по спине:

– Черт, Вайпер, а ты теперь рассуждаешь как настоящий агент. Мне это нравится. Давай так и сделаем. И, кстати, мы еще должны своих допросить.

Я неохотно кивнула и стала отходить от смотрового окна, но при этом не сводила глаз с Рома. Именно поэтому я и увидела, как он поднялся на ноги и отшвырнул стул.

Я остановилась. Лексис и Тобин вопросительно посмотрели на него.

Ром молча направился к двери. Мои глаза широко распахнулись от изумления, а сердце бешено заколотилось в груди. Неужели он шел… ко мне?

Глава 7

Скрипнули петли - дверь комнаты для допросов распахнулась, и Ром шагнул в коридор. Он не стал оглядываться вокруг. Нет, он сразу же пригвоздил меня жестким взглядом, как будто бы точно знал, где я стояла всё это время.

Я с трудом сглотнула. Неужели знал?

Таннер за моей спиной пробормотал:

– Чёрт! Кэтмэн в бе-э-шенстве.

Оно и верно. Глаза прищурены, вместо зрачков узкие, как лезвия, щели. Я облизала губы – нервный жест, остановить который я не смогла бы даже под страхом смерти. Вот он - моя самая дикая фантазия во плоти. Темный, опасный и неукротимый.

Я замерла, втайне надеясь, что Кэтмэн улыбнется, притянет меня к себе и поцелует, но вместо этого Ром поприветствовал нас с Таннером свирепым рыком:

– Нельзя ли потише? Вы нас отвлекаете.

Нас? И это при том, что ни Лексис, ни Тобин ни разу не взглянули на окно с тех пор, как мы к нему подошли?

– Хм, да начни я горланить национальный гимн, никто в той комнате не смог бы меня услышать.

Ром поджал губы, не удостоив мою реплику ответом. Упрямец.

– Просто... возвращайся в кабинет и закончи допрос, - промямлила я и махнула рукой в сторону окна.

С тех пор как Ром покинул комнату, в допросной стояла мертвая тишина – видимо, Лексис с Тобином следили за нашей перепалкой через приоткрытую дверь.

– Ну, никто нас не услышит, если дверь будет плотно... за... крыта...

Я с трудом выдавила последнее слово.

Глаза Рома шарили по мне, постепенно меняя свой цвет от голубого льда до обжигающей лазури. Ром задержал взгляд на моих икрах, оплетенных лентами шоколадного цвета, и провел языком по губам.

– Что это на тебе?

Вопрос был задан таким чувственным, с хрипотцой, голосом, что я снова сглотнула, на этот раз по совершенно другой причине. Может, платье было не такой уж плохой идеей? Что, если я нравилась Рому вне зависимости от того, что на мне надето.

– Это старьё? Да так, накинула первое, что под руку попало.

Таннер фыркнул. К счастью, он этим и ограничился, держа рот на замке.

– Ты выглядишь очень... мило.

Теперь голос Рома стал на октаву ниже.

Очевидно, что сначала он хотел сказать совсем не «мило». А может, у меня развивается паранойя.