Жажда любви

– О да, еще бы!

– Ну, в таком случае…

– Не менее недели. Послала мне письмо, буквально вымоченное в духах, что и привело к трагическому финалу, поскольку наш дворецкий уведомил отца, что я получаю корреспонденцию от леди. Родитель положил конец нашей дружбе.

– Боже! Он не хотел, чтобы вы женились на своей Сьюзен?

– Мне было четырнадцать, – ухмыльнулся Деймон. – А отец уже обручил меня, хотя бедняжка умерла, прежде чем дело дошло до свадьбы.

– Сколько же лет было Сьюзен?

– Пожилая женщина семнадцати лет.

– Весьма самонадеянно с вашей стороны.

– Обещаю следить за Тедди орлиным взором. Кстати, о Тедди…

Они зашагали по морю лютиков к небольшой рощице узловатых деревьев и были уже на полдороге, когда Деймон внезапно сказал:

– Вы так и не объяснили, почему не стали бы соблазнять меня, даже если бы на сцене не появился Вильерс.

– Потому что я намереваюсь выйти замуж. И в отличие от Сьюзен у меня достаточно здравого смысла, чтобы понять: вы для меня неподходящая партия.

– Мне уже далеко не четырнадцать. У меня есть титул и средства. Неужели меня можно назвать неподходящей партией?

По какой-то причине ей захотелось ободрить его, хотя разговор был явно шутливым.

– Вы очень красивы. И прекрасно умеете целоваться.

– Спасибо за комплимент, – ухмыльнулся Деймон. – Но… Роберта пожала плечами.

– Ведь это вы не желаете на мне жениться, – сказала она, ускорив шаг, потому что впереди сверкнуло солнце.

– Ну, в таком случае… – пробормотал он и, снова прижав ее к дереву, стал целовать. Яростно. Исступленно. В поцелуях Деймона не было ничего родственного, забавного или милого.

Сначала она пыталась отбиваться. Неужели ему настолько безразлично, что она выходит за другого?

Но Деймону нужно было непременно утвердить свое господство над ней. Повелитель собственного королевства и так далее. И невозможно сопротивляться, когда он…

Но тут все мысли вылетели у нее из головы. Его пальцы обжигали ее спину даже сквозь ткань платья.

Кроме того, он опять притиснул ее к стволу с такой силой, что Роберте стало трудно дышать. Она смутно сообразила, что, очевидно, это часть мужской стратегии. Стратегии будущего соития, если можно так сказать.

Прекрасно.

Ей это понравилось.

Роберта начала извиваться, и дыхание Деймона стало тяжелым и прерывистым.

«Ага!» – торжествующе подумала она и повторила эксперимент.

Тот факт, что платья Джеммы были чересчур тесны, выяснился немедленно, когда Деймон положил ладонь на тугой холмик, выпирающий из выреза. Корсаж мгновенно расстегнулся и сполз вниз, увлекая за собой корсет, оставив грудь открытой его ласкам.

Роберта поняла, что сейчас самое время остановиться.

По какой-то причине Деймон стремился целовать… и не только. Он вообще вел себя так, словно хотел совратить ее… ладно, она готова признать, что он действительно хотел совратить ее. Но Деймон не тот человек, которого она любит.

Поэтому Роберта резко отстранилась.

Из его горла снова вырвалось нечто вроде стона:

– Это было… чудесно.

– Вам действительно нравится целовать женщину, мечтающую о другом мужчине? – почему-то рассердилась она.

Деймон на секунду замер:

– Полагаю, что нет. Особенно если вы действительно думаете о Вильерсе. Вся эта страсть к шахматам. Все эти седые волосы. Нет, спасибо. Мне нравится цвет моих волос, и я нахожу шахматы смертельно скучными. Разве не так?

– Я никогда не играла в шахматы.

Деймон содрогнулся:

– Мой отец заставлял нас с Джеммой часами просиживать за доской. А ведь мы были совсем детьми. Мне было очень трудно выучить, как ходит каждая фигура. И все вертится вокруг королевы, которую… – Он лукаво усмехнулся. – Которую я в отличие от Джеммы нахожу неприятной и утомительной.

– Я научусь играть.

– Нет смысла. Вильерс не играет с новичками. Для этого он слишком хороший шахматист. И он терпеть не может неумех и глупцов.

– Я придумаю способ заинтересовать его, – упрямо настаивала Роберта.

Он только улыбнулся, но ничего не сказал. На память Роберте пришла история одной из отцовских содержанок.

– Мы будем играть голыми! – воскликнула она.

Деймон остановился как вкопанный:

– Роберта Сент-Джайлз!

Роберта расплылась в улыбке, показывая кокетливые ямочки на щеках.

– Истинный потомок Ривов, – объявила она и, гордо взмахнув головой, шагнула вперед.

Оказавшись на берегу, они обнаружили, что Тедди резвится в воде как рыба, а мистер Каннингем, к своему несчастью, свалился в реку.

– Знаете, что я нашел? – завопил Тедди при виде вновь прибывших и, выскочив на берег, показал всему миру свою болтающуюся писюшку. Не обращая ни на что внимания, он подбежал к Роберте, разжал пальцы и показал свою находку.

– Сокровище? – спросила она. До чего же красивый малыш! Унаследовал от своего папаши рыжеватые волосы, только глаза гораздо темнее и усеяны янтарными искорками.

Сокровище оказалось гладко обкатанным осколком бутылочного стекла.

– Хм-м… – пробормотала Роберта.

– Как, по-вашему, это красиво? – спросил он.

– Не особенно. А по-твоему?

– Да, потому что смотрите: вот она, звезда! Прямо здесь! Он ткнул пухлым пальчиком в стекло. Роберта нагнулась – и точно: в самой середине была выгравирована крохотная кривая звездочка. Она хотела было скептически усмехнуться, но передумала.

– Это действительно красиво.

Тедди широко улыбнулся, и она заметила отсутствие нескольких зубов, что придавало ему особую привлекательность.

– Полагаю, прежним его владельцем был контрабандист, – объявил он. – Да, именно так я и полагаю.

– Но откуда взялась звезда?

– А вот это тайна, – прошептал он, прежде чем убежать.

Глава 16

Каждый раз, принимая ванну. Джемма думала о шахматах. Только однажды, шесть лет назад, любовник-француз тоже лег к лег к ней в ванну, чем отвлек ее внимание, но обычно удовольствие от купания в теплой воде и шахматы были неразрывно связаны.

Мысленно проиграв одну из их партий, Джемма откинула голову на бортик ванны и пошевелила пальцами ног. Она снова победит его. Вероятнее всего, муж годами не брал в руки шахмат. Если, конечно, его любовница не увлекается игрой.