Жажда

– Но мы же копали, - сказал отец.
– Как глубоко, по твоему мнению, залегает вода?

– Я не Искатель, - повторил Тимоти.
– Но я точно знаю, что вода здесь есть.

– А может быть, она находится на глубине трехсот футов, - заметил отец.

– Вода залегает не очень глубоко, иначе бы я ее не почувствовал, заключил Тимоти.
– Вы подождете?

– Пока у нас есть вода, мы будем ждать, но не дольше. Время уже позднее, так что давайте помолимся и ляжем спать.
– Отец раскрыл Библию.

* * *

Едва я задремал, как меня разбудил взволнованный шепот Тимоти:

– Барни! Моя кахилла!.. Ты нашел мою кахиллу?

– Что?..
– я оторвал от подушки голову.
– Ах, да, железный ящик. Да, я нашел его и отдам его тебе завтра утром.

– А может, сейчас?
– с надеждой спросил Тимоти.
– Ведь в нем - мои личные вещи, все, что осталось у меня от Дома.

– Ящик я закопал, так что ночью его не найти, - сказал я.
– Потерпи до утра.

– Ладно.
– Тимоти вздохнул.
– Приятных тебе снов.

Почти немедленно я заснул и увидел себя, несущегося на корабле без парусов по черному, как смоль, океану.

* * *

После завтрака мы с Тимоти вышли на крыльцо. К нам присоединился отец.

– Считаешь, стоит снова копать колодец?
– спросил я отца.

– Не знаю. Я вообще сомневаюсь, что нам удалось разбить камень взрывом. Ведь, может, он - толщиной в целую милю.

Отец разговаривал со мной не как с ребенком, а как с мужчиной. Наверное, я и в самом деле превратился в мужчину!

– Вода здесь есть, - уверенно сказал Тимоти.

Я поднял с земли камень и немедленно поцарапал палец. Какая острая кромка!

– Гляди, отец!
– воскликнул я, протягивая камень.
– Он явно отколот от большой глыбы, а все камни, которые мы извлекали со дна колодца, были округлыми, обкатанными речной водой. Значит, взрыв все-таки расколол глыбу!

– Вполне вероятно, - заметил отец.
– Но где же вода?

Отец остался стоять у колодца, а мы с Тимоти отправились на место падения его спасательной шлюпки. Там я раскопал железную коробку и вручил ее дрожащему от нетерпения Тимоти. Он покрутил ее в руках, и вдруг крышка, словно по волшебству, открылась. Тимоти сел на самом солнцепеке и, положив коробку на колени, принялся перебирать ее содержимое. Некоторые вещи из коробки напоминали куски шелковой ленты, другие - высохшие цветы, а описать остальные я вообще не в силах. Наконец Тимоти закрыл коробку, опустил на нее руки и спрятал в ладонях лицо. Так он просидел минут десять, а когда поднялся, лицо его было сухим.

– Закопай кахиллу на прежнем месте, - попросил меня Тимоти.
– Там для нее самое безопасное место.

Я закопал железную коробку, и мы с Тимоти вернулись к дому. В наше отсутствие отец пытался один копать колодец, но бросил это занятие.

– Ничего не получится, - сообщил он.
– Взрыв разрыхлил почву, и стенки колодца осыпаются.

Воды в бочках осталось совсем немного, а пруды на дне пересохшей реки превратились в вязкие лужи, которые быстро подсыхали под лучами палящего солнца. Мы вновь вернулись к разговору, куда податься нашей семье. Мать считала, что следует вернуться в наш прежний дом, отец настаивал, чтобы мы двинулись дальше на Запад, а мне хотелось остаться на "Акрах простаков".

После обеда мы стали паковать вещи, а отец съездил в Растер Крик ближайший к ферме городишко - и обменял там плуг и прочую громоздкую сельскохозяйственную утварь на крытый фургон. Все было готово к отправке на Запад.

Вечером Ма, взяв Мэри, сходила на могилку под дубом, а домой вернулась молчаливой и подавленной. Мэри спала на ее руках.

Едва мы улеглись спать, как моей руки коснулся Тимоти.

– У вашей планеты есть естественный спутник?
– осведомился он без слов.

– Естественный спутник?
– переспросил я едва слышно.

– Да, - донесся с соседней кровати голос отца.
– Иногда по ночам он ярко сияет в небе.

– А-а, так это же - Луна, - догадался я.
– Правда, сейчас она только нарождается, и тонюсенький месяц можно увидеть перед самым рассветом. Тимоти, а почему ты интересуешься Луной?

– Мой народ может многое, соединив вместе солнечный и лунный свет, - сообщил Тимоти.
– Надеюсь завтра на рассвете...

– Завтра на рассвете мы уже отправимся в путь, - сказал я.
– Давай спать.

– Тогда обойдусь без солнечного света, - пробормотал Тимоти, будто не расслышав последней моей фразы.
– Барни, обещай, что если я услышу Зов, то ты отдашь кахиллу тому, кто тебя об этом попросит.

– Зов?
– переспросил я.
– Какой такой Зов?

– Зов назад, к Божеству, от которого мы и произошли. Обещай, что если силы мои иссякнут, то ты сохранишь мою кахиллу, а потом отдашь ее тому, кто придет за ней. Тогда мой Народ будет знать, куда я ушел.

– Обещаю, - ответил я, хотя ровным счетом ничего не понял.

– Вот и славно, - сказал он.
– Давай спать.

* * *

Всю ночь мне снились штормы, землетрясения, наводнения и торнадо. Проснувшись, я долго не решался открыть глаза. А вдруг хотя бы часть моих снов сбудется?

Так оно и случилось!

Дом вдруг пошатнулся, и я очутился на полу. В кухне зазвенели тарелки, а затем с грохотом обрушилась полка с посудой.

– Джеймс!
– в ужасе закричала Ма.
– Джеймс!

Я поднялся на ноги, Тимоти в комнате не было. Тут через открытое окно в дом ворвались облака пыли, пол под ногами заходил ходуном, и я помимо воли оказался на коленях. По крыше со стуком покатилось что-то тяжелое, а со двора послышался свист. С каждой секундой свист становился все сильнее и сильнее и вскоре перерос в оглушительный рев. Снаружи что-то ударило в стену дома, крыльцо затрещало. Вдруг наступила зловещая тишина.

Где же Тимоти?

Полураскрытая входная дверь болталась всего на одной петле, и я на четвереньках пополз к ней.

Вдруг моя правая рука угодила в лужу. Вода!

– Отец!
– заорал я.
– Отец! Вода!

В ту же секунду отец оказался рядом со мной. Он поднял меня на ноги, и мы, помогая друг другу, пошли по направлению к двери. Выглянув из дома, мы обнаружили, что поверх разломанного в щепки крыльца лежит огромный камень, свалившийся неизвестно откуда. Ступая по колено в воде, мы обошли камень, и в сером предрассветном тумане нам открылся наш двор. Вернее, это был уже не двор, а озеро. Вода с каждой минутой прибывала.

– Вода!
– сказал отец.
– Вода пробила камень!

– Но где же Тимоти?!
– закричал я.
– Где Тимоти?

Громко шлепая ногами, я побрел по двору.

– Осторожно!
– предостерег меня отец.
– Под водой могут скрываться острые обломки!

Отец, последовав моему примеру, начал кружить по двору, вглядываясь в каждый смутно очерченный предмет.

Тимоти мы нашли за домом; он лежал навзничь, лицо его было перепачкано грязью, смешанной с кровью. Я приподнял Тимоти за плечи, надеясь уловить его дыхание, а подоспевший отец помог вытащить парня на сухое место.