Желание генерала – закон

Наконец, вроде бы наступило затишье. Портал истратил много энергии.

Меня торжественно препроводили к берегу, на котором не осталось живого места.

Зайдя в воду, ощутила сильную разницу между прошлым озером и этим. То было наполнено положительной живой энергией до краев, а вот родное озеро хоть еще и достаточно сильное, но пройдет сотня другая лет и оно станет самым обычным. Это озеро больше не питает Исток, больше оно не пополняется силой, а в пространстве энергии крохи — природа разрушена, людей с сильной энергией мало, животные не рискуют приближаться к воде, их распугали монстры и воины. Недавние события в столице и вовсе угнетают и дестабилизируют всю энергию. Вообще, как подсказывает информационно-энергетический фон озера, ландшафт в последующие годы сильно тут изменится. Возрождать столицу на этих землях точно нельзя, а возможно, изменения ждут всю Наридию. Не в лучшую сторону. Возможно… еще несколько лет, и всю Наридию затопит. И все из-за уничтожения Истока. Оказывается, с ним было связано очень много природных процессов.

— Что ты узнала, Эль? Почему не ныряешь? В воде есть монстры? — интересуется стоящий рядом Соул.

— А?.. Нет. В воде пока монстров нет. Сейчас. Иду.

— Чем ты так опечалена? На тебе лица нет.

— Все нормально.

Крепко зажмурилась. Мне надо вернуть в свой край Исток. Причем быстрее, чем я думала, иначе земель, ради которых я заключила сделку с Соулом может не остаться. И я боюсь, что тут и новый Исток не поможет.

Об этом всем генералу лучше не говорить, иначе у него будет повод отступить от своих обещаний.

Захожу все глубже в воду, но того единения с озером, что было в прошлый раз не чувствую. Все-таки это место угнетено гибелью истока и открытием, по сути, гнойника в виде портала. Это озеро готовится к своему увяданию и смерти.

Нырнула с головой. Наконец, почувствовала нужное мне единение. Как могу утешаю своими эмоциями озеро, мысленно обещаю помочь и не бросать, хотя утешитель из меня плохой — сама не верю, что смогу обернуть такие мощные природные процессы вспять. Я ведь всего лишь маленькая жрица. Даже не самая лучшая.

Глава 36

У меня есть достаточно времени, чтобы погрустить, пока напитываюсь энергией. Озеро ласково ко мне, я чувствую, что оно воспринимает меня, как любимую, неожиданно вернувшуюся в родные воды рыбку.

Наконец, наступает момент, когда возле меня начинают виться ручейки тьмы. Безмерно им рада.

Тьма окутала меня полностью, а когда в этой тьме я почувствовала присутствие смерти, без раздумья обняла ее. Смерть так далека и недоступна, но я верю, когда-нибудь мы все равно воссоединимся. Ивен, говорил, что другие жрецы не попадают в его царство, но я ведь все-таки не только жрица, но и маг. Шанс есть.

У смерти оказались очень крепкие объятия. Выдохнув, прижалась щекой к груди Ивена.

— Я так скучала.

— Я сильнее, — признался Ивен.

И меня прорвало. Рассказала Ивену обо всем, что происходила со мной, с с момента завоевания столицы Наридии.

Рассказ был долгим, за это время Ивен успел усадить нас в свое большое кресло, вручил мне большую кружку с ароматным кофе. Обнимает, утешительно гладит по волосам. Хорошо тут. Надеюсь, рано или поздно смогу попасть сюда на постоянное место жительства.

— Ты меня презираешь теперь? — закончив рассказ, спрашиваю я.

— Нет, конечно. За что?

— За то что я с врагом.

Ивен усмехнулся.

— После смерти на жизнь смотришь совершенно иначе. Знаешь, Эль, я знаю, что имперцы для тебя враги и весь их мир кажется тебе чужим и ужасным, но… попробуй к ним присмотреться. Возможно, и в империи и ее людях есть нечто хорошее?

— Я не хочу к ним присматриваться, — ворчу я, немного успокоенная реакцией и словами Ивена. Положив голову на плечо Смерти и ткнувшись носом в его шею, довольно зажмурилась.

— Совсем в них нет ничего хорошего?

— Не знаю. За всех говорить нельзя. В большинстве своем они мне кажутся злыми и несчастными.

— Эль, я думаю, Исток выбрал в тебя жрицы, несмотря на то, что ты маг не случайно. Ты как мост между их миром, и нашим. Это точно не просто так. Прошлое пора оставить в прошлом. Пусть, настоящее не радует, будущее пугает, но возможно именно в тебе та сила, что сможет изменить существующий порядок. Но если ты сама озлобишся, будешь продолжать жить своих горем, ни к чему хорошему это не приведет. Ты до сих пор считаешь себя жрицей?

— В какой-то момент перестала, но сейчас да считаю. Исток исчез, но там, где есть священные озера, я словно оживаю.

— Ну вот, а какая главная задача всех жрецов?

— Делиться информацией?

— Нет. Служить. Помогать. Быть опорой людям. Дарить веру, надежду. И только потом уже просвещать. Никогда не забывай, о том, кто ты есть.

— Я не могу дарить веру, если сама уже ни во что хорошее не верю, — бурчу я.

— Я буду стараться вдохновлять тебя и возрождать в тебе эту веру.

— Лучше не надо. Сейчас у меня не то положение, чтобы верить в лучшее. Соул и император…

— Эль, посмотри на меня.

Неохотно оторвалась от шеи Ивена и устало взглянула ему в глаза.

— Что?

— Все будет хорошо, Эль. Ты мне веришь?

Тьма в глазах Смерти утягивает меня в свои глубины. Действительно завораживает.

— Поверю, если ты меня поцелуешь, — выдвинула вдруг я столь неожиданное требование. Сама от себя не ожидала.

Ивен застыл.

— Эль, я бы очень хотел, может, ничего от этого и не будет. но поцелуй смерти может иметь для тебя самые непредсказуемые последствия.

Фыркнула.

— Нашел, чем пугать. И без того все плохо. Пока больше открытых порталов с монстрами нет. Если я закрою сейчас этот, неизвестно, когда мы еще встретимся, да и встретимся ли, а так поцелуй останется у меня приятным светлым воспоминанием уже в этом новом мире. Воспоминание будет меня греть, поддерживать, вдохновлять. Целуй!

Ивен явно не уверен в том, что делает. В глазах сомнение, и вместе с тем тьма его глаз словно вспыхнула и углубилась, если так вообще можно говорить о тьме. Он наклоняется ко мне, медле-енно, словно продолжая раздумывать и пытаясь сдержать свое желание. Порывисто поддаюсь вперед.

Поцелуй со Смертью случился, и далеко не один, само это действие поселило в моей душе булькающую радость, словно я вернулась в беззаботную безоблачную юность, где светит солнце, и от жизни ждешь только хорошего, и походя, смело совершаешь любые безумства.

Время потеряло для меня всякое значение. Поцелуи Ивена такие затягивающие, светлые, наполненные любовью и всеми теми нерастраченными при жизни жреца чувствами. Волшебно!

— Тебе пора уходить, — в какой-то момент произнес Ивен, с неохотой оторвавшись от моих губ.