Железная леди: Дорога к славе

— Зинаида Степановна! — радостно позвал я её, когда зашел.

— Катенька? — та выкатилась из кухне, не смотря на двенадцатый час ночи. — Ты уже вернулась?

— Ага. Вот, держите! — я протянул старушке деньги.

— Ой, это много! Надо сто пятьдесят всего. — она развернула купюры веером и с осторожностью смотрела на них.

— Нормально всё. Сто за комнату, остальное на еду. Питаться надо получше, покупайте только качественное. А деньги ещё будут, не волнуйтесь, если закончатся — сразу говорите. Хорошо?

— Да я как-то…

— Зинаида Степановна, мы же с вами договорились? С вас — еда, с меня — деньги на неё. Всё, не хочу ничего слышать!

— Как скажешь, деточка! — глаза у квартирной хозяйки загорелись.

Мда, старушка по ночам полы на вокзале моет, чтоб прибавку к пенсии иметь, неудивительно, что она так дрожит. Надеюсь, она всё же жадничать не будет, покупая самое дешевое. А, ладно, если что, то я сам всё куплю, всё равно почти неделю свободен, кроме пятницы и воскресенья, и то по вечерам.

— Ладно, я в душ и спать! — положил сумку с щитами и бронёй в кладовку и пошел в свою комнату, переодеваться.

Субботу я отдыхал, а в воскресенье вечером снова отправился на Арену. Вечер был поразмашистее, сегодня планировалось аж три боя топовых бойцов. Но у меня прошло всё так же, как и в пятницу: вышел против первого — мага ветра, быстро забил его щитами, он же даже летать ещё не мог, мощности не хватало. Потом, в середине вечера, между вторым и третьим боем, избил ледяную магичку, одетую в кисейное пафосное платье, будто невеста на свадьбу.

Меня уже даже узнавать стали! После второго боя подошло несколько человек, два парня и три девушки, по отдельности, а не всей толпой, сделали со мной себяшки, пообещали, что обязательно посмотрят все мои бои, и свалили. Ну что ж, начало положено! Ещё б донатики потекли… Но и ладно, ещё две тысячи на счёт всё равно капнули. А мне и целителя нанимать не надо, чтоб восстановиться, у других с этим всё не так радужно. Так что я экономлю немало денег!

А во вторник меня ждала неожиданность. Я вернулся из города — искал, где тут можно снять кузницу. Щиты-то и иглы, что я заготовил, не вечные, один уже подозрительно похрустывал, надо их обновлять. Ну вот, нашел на окраине Краснодара целый квартал, застроенный кузницами — но в основном тут были не артефакторы и маги-кузнецы, а обычные люди, что куют всякие оградки, заборы и прочее. Вот такую кузницу я и снял, мне же много не надо, но не на балконе же квартиры молотом по металлу стучать. Полторы тысячи в месяц деньги немалые, но мне вполне подъёмный с четырьмя тысячами в неделю. И это пока я без рейтинга.

В общем, зашел я в квартиру, а там какой-то мужик лет сорока копается в моих вещах!

— Ты кто?! — я аж опешил от такой наглости.

— Я кто?! — мужик подошел почти вплотную и остановился, облизывая меня взглядом и мерзко шевеля губами, будто собирался сплюнуть. Дыхнул на меня перегаром. — Я тут хозяин! А ты кто?!

— Я тут комнату снимаю.

— Тогда отдавай мне деньги за неё!

— Я уже отдала Зинаиде Степановне. А ты вообще кто, чтоб это требовать?!

— Ты что — тупая?! Я тут хозяин! Быстро гони деньги, иначе выкину отсюда в три секунды!

— На хер пошел, алкаш! — я даже поморщился от вони из его рта. — С тобой я ни о чём не договаривалась!

— Витенька, сынок, ну что ты кричишь! Это Катенька, я тебе о ней говорила! — из своей комнаты показалась хозяйка квартиры, заплаканная и с красной щекой, будто её ударили.

— Да мне насрать, кто она! Деньги за жильё, тыщу, иначе выкину! — не унимался «Витенька».

— Зинаида Степановна, это ваш сын? — посмотрел на старушку.

— Да. Проси, Катюша, я не думала, что он сегодня придёт…

— Заткнись, старая сука! — «сынок» замахнулся на старушку, будто собирался ударить, та сжалась вся. Он повернулся ко мне. — Гони бабки! А то будешь с бомжами в канаве ночевать!

— Тебе я точно ничего давать не буду.

— Чего, бля?!

Он попытался схватить меня то ли за горло, то ли за одежду на груди, но я ему не позволил. Отошел на полшага в сторону и залепил пощёчину. Даже без металлизации я был гораздо сильнее этого алкаша, поэтому от моего удара он сначала вмазался в стену, а потом рухнул на пол, как мешок с картошкой. Замычал, попытался подняться, скребя ногами и руками об пол и стены. На тебе ногой в пузо! И ещё раз!

— Катенька, что ты делаешь?! — отмерла хозяйка. — Не надо!

— Зинаида Степановна, как он сюда попал? Вы открыли?

— У него же ключи есть! Он тут вырос, в этой квартире.

— Эй, где твои ключи?- я хватил мужика за сальные волосы, вздрогнув от отвращения, и приподнял его, чтоб видеть лицо.

— Сссука!

Вторая пощёчина вышла звонкой и действенной, у него аж кровь из носа потекла.

— Каждый раз, как будешь меня оскорблять или врать, буду бить. Ну? Где ключи?

— В кармане… штанов…

— Так доставай!

Тот трясущейся рукой поковырялся в засаленных штанах, достал связку, с трудом снял один ключ.

— А теперь вали отсюда, алкашня, и чтоб больше я тебя тут не видела!

— Сука, я тебя ещё найду!

— Так что меня искать? Я тут живу, приходи в гости, когда смелости наберёшься!

Поднял его за волосы, подвёл к двери и пинком под зад выкинул из квартиры, быстро захлопнув дверь. Почти сразу послышались глухие удары с ой стороны, матюки и угрозы, но я уже не обращал внимания.

— Катенька, не надо было так с ним! Он хороший, когда трезвый! Просто неустроенный! — квартирная хозяйка стояла и не двигалась, но плакала и утирала слёзы фартуком.

— Так пусть устроится. — я пожал плечами.

Никогда не любил алкашей. Это же не болезнь, бутылки не летают по воздуху, только и ожидая, чтоб залиться им в горло. Они сами выбирают бухать и терять человеческий вид. Чего их жалеть? Стал опустившимся пропойцей — не жди, что тебя будут за человека принимать.

— Ему же сложно! Его отец, мой муж, умер, когда Витеньке десять лет было. Вот он и вырос без мужской руки, слабохарактерным, а потом в компанию плохую попал. Я его уговаривала не пить, уговаривала, но его компания!

Старушка стала рыдать пуще прежнего. Мда, а на вокзале она была строгой и властной. Вот как материнство на женщин влияет.

— Зинаида Степановна, это, конечно, ваш сын, но я не хочу, чтоб кто-то копался в моих вещах. Их же теперь стирать все надо! А если украдёт что?

— Что ты такое говоришь, Катенька? Витюша украсть не может!

Ну да, ну да, он ангелочек, только крылышки прячет.

— Ладно. Но в дом его больше не пускайте. Всем же лучше будет.

— Ну как так, это же его родной дом…