Железнодорожница 2
Шрифт:
Когда я работала на кафедре в той, прошлой жизни, к нам перешла женщина из бухгалтерии. Там ее буквально съедали безобразные тетки вроде Четверговой. Но у нее были хорошие отношения с нашим Пал Санычем, и он взял ее на кафедру завлабом. Со временем она стала преподавать, у нее хорошо получалось, и бывшие коллеги завистливо кусали локти.
— Пойдемте, Наталья Петровна, — поторопила я, и очень вовремя.
Едва мы вышли в коридор, как увидели Анриетту, которая неслась к кабинету с горящими глазами.
— А вы куда? — заорала она. — Прохлаждаться вздумали? Рабочий день уже
— А мы по рабочим делам и идем, — хмуро бросила я.
Коридор был наполнен людьми, спешащими в свои кабинеты. Среди них показалась и голова с сосульками.
— Доброе утро, — сказала, подходя, Четвергова. — Вы нашли недостающие документы?
— Идем искать, — спокойно сказала я, не считая нужным напоминать, что рабочий день едва начался.
Вообще-то можно было сначала подумать, кому они могли понадобиться, чтобы не соваться во все кабинеты подряд. Но сегодня у меня был общеизвестный принцип «солдат спит — служба идет». И я сказала Наталье Петровне:
— Может, начнем с первого этажа и обойдем все кабинеты по порядку, чтобы ничего не пропустить?
Она не возражала, и мы стали стучаться ко всем. И в отдел кадров, где в принципе эти РД не нужны, и в бухгалтерию. Даже у вахтеров спросили. Все вежливо отвечали, что не видели ничего такого. Зато многие предлагали выпить с ними чаю и охотно вступали в разговоры.
Перешли на второй этаж. Один кабинет, второй, третий. Вдруг открылась неприметная дверца, и оттуда вышли наши великие специалисты — Садовская и Четвергова. Скользнули по нам высокомерными взглядами, но ничего не сказали. Закрыли дверь на ключ и пошли дальше работать.
— Подождите, — я аж остолбенела, — так это же наш туалет.
Ключ от неприметной дверцы висел на гвоздике в кабинете, и я уже знала, что там всего лишь одна кабинка.
— Ну да, — кивнула Наталья Петровна.
— Они что, в туалет вместе ходят? Но зачем?
— Да дружба у них такая… сортирная, — со злостью ответила она, — в туалет вместе ходят, зато помогают друг другу за деньги.
— Как это? — опять остолбенела я. — Разве так бывает?
— Еще как бывает. Однажды сыну Садовской понадобилось импортное лекарство, а у Четверговой блат есть в аптеке. Так вот, она взяла с нее и стоимость лекарства, и еще сверху — за то, что достала.
У меня слов не было.
Мы методично обошли все кабинеты. Я была рада, что со всеми познакомилась, всех теперь знаю, со всеми буду здороваться. Если останусь здесь работать, конечно.
Вернулись в наш кабинет и положили на стол Четверговой найденные фолианты.
— Здесь все? — процедила она.
— Почти. Все добыть не удалось.
Она промолчала, и мы сели за свои столы.
— Ой, — вдруг подпрыгнула Четвергова, — а этот экземпляр верните на место. Я немного ошиблась, мне нужен с другим номером.
Мы переглянулись с Натальей Петровной и потопали знакомой дорожкой в подвал — ставить на место ненужное РД и брать нужное.
После обеда Садовская опять напомнила Четверговой:
— Лен, там же вроде приходили коммерческие отчеты на проверку. Ты дай товарищу, — она кивнула на меня, — пусть проверит.
Та не нашла нужным ответить, делая вид, что чрезвычайно
занята.И все оставшееся время до конца рабочего дня я просидела, тупо глядя в окно и стараясь не уснуть. Ну что? Пару дней осталось так посидеть, и начальник поднимет вопрос о целесообразности моего пребывания на этом месте. Как пить дать.
Так прошла почти вся рабочая неделя. Из отдела рацпредложений меня не беспокоили, начальник ничего не говорил. И что мне делать, я совершенно не понимала.
Наступила пятница. В столовой во время обеда я сидела за одним столиком с Анной Николаевной, той самой поклонницей небезызвестной певицы из отдела кадров. С недавних пор мы с ней перешли на «ты» и подолгу болтали на разные темы. Неплохой женщиной она оказалась. И теперь я не сразу убегала из столовой, а проводила время в компании интересной собеседницы.
— Ладно, — взглянув на часы, сказала Анна Николаевна, — пора расходиться по кабинетам, обед закончился. А ты подумай насчет субботы.
— Да тут и думать нечего, конечно, мы приедем, — новая приятельница предложила сходить вечером с цирк, она с сыном и я с Риткой.
— Тогда до субботы, — и Анна Николаевна побежала выполнять свои обязанности.
А я вошла в наш кабинет на втором этаже и оторопела. На моем столе красовались аккуратно сложенные стопки. Я не поленилась посчитать — их было ровно шесть штук.
— Альбина, — ко мне торжественно подошла сама Четвергова и положила руку на одну из стопок, — это коммерческие отчеты станций. Их надо проверить до конца сегодняшнего дня.
Я посмотрела на нее, потом перевела взгляд на эти шесть стопок. В нашем учебном заведении был предмет, где изучали заполнение таких отчетов. Его вел Пал Саныч. И на деловой игре одно из заданий для студентов было как раз проанализировать правильность заполнения. Поэтому я не сомневалась, что справлюсь с такой работой. Но за столь короткий срок — увольте.
— Я не успею до конца рабочего дня, — я старалась говорить как можно спокойнее. — В лучшем случае смогу до вечера понедельника. Если делать как попало, то можно, конечно, и за час уложиться. Но я как попало делать не собираюсь.
Ой, а может, в этом и был ее расчет — чтобы я от страха начала торопиться и наделала ошибок?
Четвергова зажмурилась, и целую минуту ее зажмуренные глаза нервно дергались. Потом отчеканила своим металлическим голосом:
— Я вас предупреждала, что, когда надо, мы сидим до семи. Эта работа крайне срочная. На контроле у руководства. Поэтому будьте любезны исполнить ее в срок, — и ушла к своему столу.
В кабинете воцарилась такая тишина, что слышно было, как жужжит залетевшая через открытое окно муха.
Дрожащей рукой я взяла первый попавшийся отчет. На нем стояла дата — пятое августа. В этот день я еще ехала поездом из Москвы. И вышла сюда работать шестнадцатого. М-м, очень интересно. Я стала просматривать другие отчеты. На всех стояли даты первых чисел августа. Что ж, вполне логично. Отчеты за месяц сдаются в начале следующего месяца.
Но почему мне не отдали их раньше? Почему я неделю просидела без работы, как истукан, а теперь меня подгоняют — срочно, срочно?