Железнодорожница
Шрифт:
Скоро и мы так поедем. Я буду лежать с книжкой на нижней полке, покачиваясь, как на волнах, и представлять необыкновенную встречу с Москвой. В своей прежней жизни мне, конечно, доводилось там бывать. Но то была Москва современная. А тут я увижу Москву восьмидесятых годов! Аж дух захватывало от счастья!
Почти всю ночь на станции шумела жизнь. Оформление товарных составов, разгрузка и составление вагонов. От фонарей и прожекторов было светло, почти как днем. Дежурный по станции, казалось, не спал никогда.
А я, когда уходила последняя электричка, немного читала — журналов и здесь было
Глава 16
Наконец-то наступила та самая долгожданная пятница, на которую было запланировано получение ордера. Вадим, как и обещал, отпросился с курсов по безопасности мореплавания. А я с утра сбегала в паспортный стол и забрала свой паспорт. Теперь на странице с пропиской стоял штамп о том, что я выписана с Енисейской, два. Йес! — потирала я руки.
Мы отправились в райисполком, прошли на второй этаж и попали в тот самый кабинет, в котором я уже была. Справа так и сидела та самая молоденькая девчушка, которая советовала прописать на Енисейской родственников. Слева важно восседала та же мерзкая тетка, увешанная бриллиантами. И костюм на ней был тот же самый, синий.
— Сюда идите, — так же точно, как и в прошлый раз, высокомерно процедила она.
Вадим присел около ее стола и достал из внутреннего кармана свой паспорт и письмо с приглашением получить ордер.
— Так, это что у вас? — строго спросила тетка.
— Пришел получить ордер на новую квартиру.
Тетка с неудовольствием хмыкнула. Впечатление было такое, будто она раздает квартиры из собственного кармана, и ей очень жаль с ними расставаться.
— Новосельцев? — прочитала она фамилию в паспорте.
— Да.
— Так, вам полагается однокомнатная квартира на Шошина, три…
— Двухкомнатная квартира, — поправила я и положила на ее стол свой паспорт и свидетельство о рождении Ритки.
Тетка вскинула на меня изумленные глаза:
— Насколько я помню, вы разводитесь! И вы прописаны по другому адресу!
Ух ты, какая память хорошая, помнит меня. Ну, еще бы!
— Нет, мы не разводимся, — возразила я, — мы вполне благополучная ячейка общества, и нам на семью полагается двухкомнатная.
— Но двухкомнатных на Шошина, три больше нет! — развела руками тетка. На ее физиономии возникла довольная ухмылка. — Остались только однокомнатные и трехкомнатные.
Я решила тоже присесть на свободный стул.
— Ничего страшного, мы и от трехкомнатной не откажемся. У нас дочь скоро вырастет, — начала я.
— Да вы что? — возмутилась чиновница. — В своем уме? Я же вам говорила про норму площади на человека! А дочь как вырастет, так пусть сама себе на предприятии квартиру зарабатывает!
Ну да, ну да. Когда Ритка вырастет, ни одно предприятие никому квартиры давать не будет.
— Какая площадь у однокомнатных? — поинтересовалась я.
— Тридцать три квадрата.
— Ну вот, а вы говорили, на человека полагается двенадцать метров. Значит, в однокомнатную мы точно не вписываемся. Трехкомнатная, на ваш взгляд, слишком
большая. Соответственно, нашей семье полагается двухкомнатная квартира.— Но свободных двухкомнатных в этом доме нет, — раздраженно развела тетка руками.
Вадим растерянно оглянулся на меня. Я и сама уже начинала закипать.
— А посмотрите в этом журнале, — вдруг подала голос молоденькая девушка за столом справа, — вроде кто-то отказался вчера от двухкомнатной.
— Никто там не отказывался! — нервно повысила голос тетка.
Девчонка покраснела и беспомощно посмотрела на меня.
А я в очередной раз подивилась людям того времени. Ведь и впрямь бывало, что кто-то отказывался. А что, по принципу героини одного старого советского фильма: «Ну и что, отказалась я в пользу этих. Но у них ребенок, а мне еще дадут». Ага, догонят и еще дадут! Брать надо пока дают!
Тетка между тем недовольно покосилась на меня. По-видимому, она все же сообразила, что я никуда не уйду без ордера, и начала резкими движениями перебирать какие-то бумаги.
— Вам сказочно повезло, — наконец, процедила она, — двухкомнатные есть в другом доме, на Шошина, пять!
Она достала бланк ордера и принялась его заполнять.
— Шошина, пять, третий этаж, квартира сорок шесть, — тетка шлепнула печать и протянула ордер Вадиму.
У меня все внутри закипело от радости, хотелось подпрыгнуть до потолка.
— Но имейте в виду, — отчеканила мерзкая баба, — вашему отцу на Енисейскую подселят…
— А это вас уже не касается, — впервые позволила я себе перебить ее. А как же, ведь заветный ордер был уже бережно спрятан в мою сумочку.
— А где ключи от квартиры взять? — спросил Вадим, поднимаясь со стула.
Но тетка отвернулась. Она была в ярости. За нее ответила молоденькая девушка:
— В жилищную контору зайдите, там выдадут ключи.
Мы вышли из здания райисполкома. Меня охватила такая эйфория, хотелось даже расцеловать Вадима. Вот вроде алкаш алкашом, а ведь и деньги способен зарабатывать, и даже квартиры получать.
— Мы такое великое дело сделали! — ликовала я. Казалось, даже небо стало голубее, а трава зеленее. И сама природа с нами радуется.
Но Вадиму это не требовалось объяснять. Он был счастлив, как и я.
— Поедем сразу туда, — предложил он.
— Конечно, поедем! А ты знаешь, где это Шошина?
— Конечно, знаю — я там уже был.
Невозможно передать то трепетное чувство, когда впервые переступаешь порог собственной новой квартиры. Хотя, мы, конечно, не владельцы — в Советском Союзе права собственности не было. Все квартиры принадлежали государству.
Был лишь ответственный квартиросъемщик — в нашем случае это Вадим. И мы, члены его семьи, проживающие на основании прописки. Кстати, в жилищной конторе нам выдали ключи и забрали паспорта, чтобы поставить штампы с пропиской.
Наша квартира на третьем этаже оказалась почти полностью готовой к переезду. Почему почти — потому что мебели не было. А так все необходимое было. Потолки побелены, на стенах обои, причем в разных комнатах разные. На полу постелен линолеум. Вся сантехника установлена. И ванна, и унитаз, и мойка на кухне, и даже электропечь — все сияло чистотой и новизной.