Железный гром

— Откуда тебе сие ведомо? — вышедший из раздумий Гремислав грозно изогнул бровь.

— Из вещих снов, — ответил обычной для себя отговоркой, уже ставшей моему окружению привычной в последние время.

Отмазка эта здесь и сейчас если и не повседневная, то вполне приемлемая, понятная местным язычникам. Ведь, как известно, боги или духи могут являть себя или свою волю миру, в том числе и посредством таких вот сновидений или еще каких галлюцинаций. В этом плане, по части источника моих знаний, эта языческая эпоха много проще христианских времен — там все время искали происки Нечистого и боролись с ересью, со всевозможными ведьмаками и ведьмами с помощью всеочищающих костров.

— Хорошо, сходим к Яролику. Расскажешь ему все в точности о своем сне, и волхв пускай уже его толкует.

Отлично, что вождь мою задумку сходу не отверг. А наведаться к Яролику я так и так собирался. Он, в силу своей профессии опекал травниц, а у меня для них были припасены обширные арсеналы лечебных свойств дегтя. Да и у трехлетнего сына волхва какие-то проблемы с легкими, постоянно кашляет. Да и не у него одного есть проблемы, решить которые можно было бы попробовать дегтем. Дмитрий об этом совершенно точно знал, поскольку его детство прошло в конце 30-х — начале 40-х годах двадцатого века в глухой деревне, где большинство болезней лечилось исключительно средствами так называемой народной медицины. А эта самая народная медицина за без малого двадцать веков разделяющих Дмитрия и Дивислава прошла огромный путь развития и березовый деготь в этом прогрессе занимал не самую последнюю роль.

Не менее важным было и то обстоятельство, что если у меня все выгорит с получением дегтя, то, думаю, можно будет рассчитывать от вождей нашего племени на карт-бланш в изготовлении, например, того же стекла или опытов в черной металлургии — тут у меня тоже были кое-какие идеи. Ну, да, что-то я размечтался, железо со стеклом — дела будущего, но деготь я планировал получить в любом случае. Если что-то не заладится с Гремиславом и Яроликом, то оставался еще и третий вариант — действовать через среднего брата Черна, в круг функциональных обязанностей которого включалось в том числе и углежжение — а от него, до перегонки березы оставалось сделать один шаг.

Пока шли к волхву, в ходе неспешного разговора выяснилось, что конопля произрастает у финского племени — салленов обитавших у верховий р. Ока. Теперь Гремислав задумался, может, действительно, послать к местному финскому вождю Еволу по-осени главного нашего купца Плещея, чтобы он расторговался пенькой? Эту, без сомнения умную мысль вождя, естественно, я только приветствовал.

Яролик встретил нас в засаленном платье с вышитыми на нем преимущественно природными орнаментами, как то все те же вездесущие медведи, а также птицы, дубовые листья, солярные знаки — свастики — коловраты и тому подобное. Рыжеватого цвета волосы на активно лысеющей голове были перетянуты с какой-то целью, вероятно обрядовой, тряпичной повязкой с рунами. Этот перфоманс меня позабавил, особенно обвивающая голову руническая повязка, с которой волхв мигом напомнил мне лежащих в гробу покойников с бумажной полоской икон на лбу.

Не без труда подавив внезапно нагрянувший смех, я все же нашел в себе силы с вполне серьезным выражением лица, вслед за Гремиславом, со всем уважением поздоровался с верховным волхвом драговитов.

— Светлого дня! — поприветствовал Яролика и склонил в поклоне голову.

— Говори Гремислав, что опять стряслось с этим беспокойным отроком?

Внимательно выслушав меня, мои «сновидения», все приводимые мною доводы в пользу применения дегтя, на пару минут в доме установилась тишина. Как мне показалось, волхв склонялся к тому, чтобы принять выдвинутые мной предложения и попытаться испытать на практике «навеянные во сне откровения свыше», особенно его убедил мой довод о пользе березового сока получаемого весной все из той же березы, что и пока еще гипотетический березовый деготь.

Яролик сидел с задумчивым выражением лица. За окном тихо шелестели высаженные рядом со стеной дома сухие ветки пока еще голого малинника. Из-за затянувшегося молчания атмосфера в комнате постепенно сгущалась, но вдруг все возрастающая напряженность была моментально развеяна раздавшимся истошным «ку-ка-ре-ку!» петуха во дворе.

Волхв, словно специально ждавший этого момента, тут же подорвался — вскочил с бревна, авторитетно заявив нам, что крик петуха — это очень хороший знак от духов, но результат нужно закрепить еще и специальным обрядом.

И перед тем как дать окончательное добро на получение березового перегона, Яролик выйдя вместе с нами из дома во двор, прямо у деревянного истукана провел целый ритуал, правда, маловразумительный. Я и раньше, из воспоминаний Дивислава подозревал, что у нашего «шамана» с головой проблемы, но после устроенного им «камлания» прямо на наших глазах, в этих своих подозрениях я только еще больше укрепился.

Сначала Яролик совершал какие-то странные манипуляции с посохом, периодически то опуская его, то поднимая к небу, а затем и вовсе завыл! Продолжалось это завывание минут пять, рядом даже собралась тихо перешёптывающаяся кучка любопытствующих соплеменников. Потом волхв принялся ходить вокруг столба, совершая при этом какие-то странные дыхательные практики — он то ли храпел, то ли пародировал рык медведя, я так до конца и не понял.

Вскоре он начал замедляться и окончательно остановился. Тяжело дыша, Яролик выдал Гремиславу:

— Пускай Дивислав спытает свое видение, боги тому не противятся!

Гремислав согласно кивнул волхву головой, потом повернулся ко мне.

— Слыхал? Завтра идешь к Черну и спытаешь свои сны на деле.

— Слушаюсь, вождь! — ответил с немалым облегчением в голосе, наконец-то хоть что-то в моих планах начало сдвигаться с мертвой точки.

* * *

Поднялся ветер и несмело начал накрапывать дождик. Вместе с Черном и его напарником Велосом мы устроились под дровяным навесом и принялись наблюдать над процессом перегонки березовых стволов в деготь. Налетающие порывы ветра задували дым под наш навес, и был он таким ядреным, что мы втроем, сидящие на поленницах дров, были вынуждены прищуривать слезящиеся глаза и дышать через рукава рубах.

И тут, совершенно неожиданно, за спиной у нас раздались взволнованные крики:

— Малишку и Ружицу похитили!!!

Глава 6

Я уже хрен знает в какой раз проклял то пятое чувство, интуицию или как там это назвать, в общем то ощущение, что упорно вело меня вглубь леса, заставив отделиться от общей группы преследования. Уже начало смеркаться и я начал задумываться над тем где бы мне переночевать: в лесу или же выйти для ночевки к ближайшей драговитской деревеньки, как вдруг мое внимание привлекли еле слышимые звуки. Я застыл на месте. Аккуратно снял и положил у дерева заплечный мешок и, сгибая пружинистый лук весом своего тела, натянул тетиву. Убедился, что засапожный нож на своем положенном месте. Из вещмешка вытащил колчан со стрелами и повесил его к себе за спину. В левую руку взял снаряженный лук, в правую — три стрелы и бесшумной кошачьей походкой двинулся по направлению к источнику шума.

Я замер без движения. Похитителей было двое, как и девушек сидящих у дерева со связанными руками. Меня пока никто из них не видел, чем и следовало воспользоваться. Выпрямился, одновременно натягивая тетиву. Первой целью выбрал стоящего ко мне боком парня лет восемнадцати. Нас разделяла дистанция метров двадцать. С такого расстояния я всегда попадал в мишени на порядок меньшие, чем силуэт человека, на которого я сейчас внимательно смотрел. Тем временем моя рука оттянула тетиву до отказа и в момент, когда я ее отпустил, человек повернул голову в мою сторону, но как-то среагировать не успел, стрела вонзилась ему в печень. Услышав щелчок тетивы, второй похититель пригнулся и под стон заваливающего компаньона схватился за топор, моя вторая стрела пролетела над ним, третья тоже ушла в молоко, он успел вовремя сместиться.

Вытащить из колчана четвертую стрелу, натянуть тетиву я катастрофически не успевал, второй противник с топором наперевес несся на меня вприпрыжку. Откинув левой рукой в сторону лук, а правой вытащил засапожный нож, пытаясь в оставшиеся секунды просчитать действия этого налетчика.

Сблизившись, похититель изогнулся и хлестнул топором снизу — безрезультатно, сразу же последовал новый выпад, а потом еще один и крайне опасный удар сбоку. Здесь мне удалось подловить своего визави, нанеся резкий удар ногой и, под испуганный крик Ружицы, выбить из его руки топор. Но мой оппонент не растерялся, сразу же выхватив нож. Теперь мы оказались вооружены на паритетных началах.