Желтый ценник
Шрифт:
Из люка по пояс торчал человек в черном шлеме, комбинезоне и с белоснежной улыбкой.
– Надевайте, – приказал один из солдат и протянул Асе с Жанной черные шлемы с ремешками.
– Зачем? – удивилась Ася.
Жанна глупостями не занималась и, не задавая вопросов, уже заправляла челку под тугие, мягкие борта шлема. Шлем глубоко наползал на глаза, и Жанне приходилось высоко задирать голову. Солдат улыбнулся, все исправил. Оказалось, Жанна надела шлем задом наперед.
Шлем Асе показался надежным. Он удобно обхватил голову, плотно прижал уши. Вспомнился Руслан, первый поцелуй, Ася стеснялась, пыталась увернуться, Руслан, зажав ладонями ее уши и голову, целовал страстно и безостановочно.
Водитель помог Асе с Жанной залезть на броню, подсказал, как спуститься
Машина дернулась. Мотнула так, что Ася больно ударилась боком о ребро люка. Будет мощный синяк!
«Наверное, из нас решили вытряхнуть всю душу», – решила Ася, когда машина нырнула в рощу. Непонятно, какими неведомыми знаками пользовался водитель, но машина петляла меж деревьев, ухала в овраги, карабкалась по наклонной плоскости. Трясло так, что Ася не понимала, каким чудом она еще здесь, а не валяется где-то под очередным косогором. Если сейчас не выпала, то на следующем повороте точно вывалится. От напряжения пальцы белели и немели. Когда сил держаться не хватало, Ася опускалась внутрь, приседала на скамейку. Но здесь – в тесноте и темноте грохота – было еще страшнее. Лучше наверх! Вновь выползала на свет, и все начиналось заново: громко охала, тихо повизгивала и судорожно хваталась за все, что попадалось под руку, – это был и воздух, и упование на чудо. Иногда приходилось уворачиваться от веток. Они хлестали по шлему и норовили попасть по глазам. Хоронясь от очередного сучка, Ася согнула колени, и тут же край люка пришелся в середину лба. И здесь будет синяк! Как хотелось схватиться за больное место – приласкать, унять, согреть. Но для этого нет свободных рук! Ветки хлестали и царапали по бортам машину, которая продолжала вгрызаться в рощу. Иногда она притормаживала, разгонялась, застревала на поваленном дереве или пеньке. Чтобы переползти препятствие, внутренний механизм вздрагивал, газуя, выдавал черный дым, который разом охватывал пассажиров, лес и небо. Мелкими толчками попеременно все колеса переползали пенек и вновь рвали с места единой силой.
Даже когда машина остановилась на поляне около автобуса, Ася продолжала трястись. Опустошенная и растерянная, она выбралась на землю и упала на колени. Ее белые скрюченные пальцы ушли в мягкую зелень и постепенно расслаблялись и вбирали силу, тепло земли.
Капитан присел на корточки рядом с Володей.
– Что здесь у вас?
Володя продемонстрировал цепь.
– Нехило, – улыбнулся капитан.
Из машины принесли инструменты. Короткие удары молотком по зубилу, и цепь освободила свою добычу. Потом поменяли колеса, не сразу, конечно, на это ушло почти полдня. Капитан куда-то уезжал, приезжал, снова уезжал, то привозил камни, кирпичи, то солдат, то еще какие-то инструменты.
Женщины сидели в тени рощи: кто на траве, кто на замшелых стволах упавших деревьев. Некоторые молчали, некоторые тихо переговаривались, посмеивались, искоса поглядывая на водителей, солдат. Ася спала. Ей снилось, что весь мир мурлыкал ей песенку про шанс вернуть деньги. Все уже знали, что по рации передали сводку об ограблении, и при въезде в Москву милиция остановила похожую машину. Сумка, полная денег, лежала в багажнике. Всех четверых арестовали. Конечно же, бандиты отнекивались, утверждали, что везут свой честно заработанный «чистоган».
Но с этим потом. Главное, отремонтировать автобус.
Автобус походил на перепуганную лошадь, которой пытались поменять подковы. Вспомнился Хайдар, как он похлопывал лошадь по крупу, разговаривал, кормил хлебом. Лошадь фыркала, дергала ушами и прислушивалась к тому как Хайдар менял подковы, а потом долго прогуливал ее по землянистому кругу.
Автобус дрожал, покачивался, пока колеса снимали, потом терпеливо ждал, пока колеса куда-то отвезут, привезут другие, поставят на место. Володя с Генкой суетились рядом, пытались помочь солдатам и не верили, что им так жутко повезло. Сколько лет мотались по трассе, но даже предположить не могли, что в паре километров от нее, кроме поселков и деревень, есть воинская часть.
В какой-то момент, когда все было
готово, Володя выпрямился и ощутил, как затекла спина. Одной рукой прихватил поясницу, второй схватил руку человека в черном комбинезоне, который, как он понял, был старшим по званию, потому что позволял себе командовать капитаном.– Командир, – глубоко вздыхая, бубнил Володя и бесконечно тряс руку старшего, – командир, у меня нет слов. Вы прямо спасли нас.
Подошли женщины, громко благодарили.
Когда автобус выдернули из грязи на укатанную дорогу, а солдаты уехали на своей машине, тентованной зеленым брезентом, Володя крикнул в рощу.
– Бабоньки! Пора!
– Че орать, мы и так уже все здесь, – пробурчала Гася и ловко вскарабкалась в автобус.
В Москву прикатили поздно вечером, с трудом нашли отделение милиции, куда увезли задержанных бандитов. Всех пострадавших заставили написать заявления, потом долго опрашивали. Когда Асю пригласили в кабинет следователя, была уже глубокая ночь.
Череда вопросов: что видели, как, по-вашему… могли бы вы опознать преступников… сколько везли денег… как себя вели водители… Ася устало отвечала и не могла дождаться, когда все закончится. Потом всех определили в какую-то казарму, в большую комнату с двухэтажными кроватями, принесли ведро теплого сладкого чая, слипшиеся пельмени. Ели прямо на кроватях, скребя ложками по металлическим тарелкам. От пельменей в животе Аси стало тяжело, словно она проглотила палку и она застряла у нее поперек желудка. В какой-то момент возникло ощущение, что движение времени прекратилось, и вместо ожидаемой развязки навалилось напряжение, которое обещало придавить и распластать по земле мокрым пятном.
Утром выяснилось, что деньги возвращать никто не собирается.
– Деньги являются вещественным доказательством и будут возвращены только после суда, – объяснял следователь и затыкал уши, чтобы не слышать вой женщин. Орали каждая на свой лад, бросались эмоциями, приводили разумные доводы.
– Нам надо работать!
– Верните деньги, гады!
– Пропадут!
– Себе решили зажать?!
– Да через полгода они превратятся в фантики…
Следователь слушал, пытался что-то сказать, но пересилить гам было невозможно. Вскоре этот балаган ему надоел, и он, требуя внимания и уважения, ударил кулаком по столу.
– Заткнитесь!
– Сам заткнись!
– Надо еще доказать, что эти деньги ваши.
На секунду все притихли, и тут вперед сунулась Гася.
– А если докажем, вернете?
И тут следователь сделал ошибку. Он пообещал вернуть, если они докажут.
Все женщины обернулись к Гасе. «Давай, мол, доказывай, раз взялась», – говорили их суровые взгляды.
Это был триумф Гасиной мудрости, хитрости, прозорливости и еще многих других хвалебных качеств. Упиваясь собственной значимостью, Гася нарочито медленно расстегнула молнию на поясной сумке и вытащила сложенный в четверть лист бумаги. Она выправила лист и продемонстрировала всем – нате, мол, любуйтесь моими каракулями. Ася всмотрелась – какие-то буковки, циферки.
– Что это? – напрягся следователь.
– Это номера купюр моих денег, а мои деньги лежали в той сумке, значит, сумка из нашего автобуса, значит, вы должны вернуть нам сумку. Вы обещали. – Гася победоносно обернулась к женщинам за поддержкой. – Правильно, бабоньки?
Глаза следователя от напряжения увеличились. Он хлопал ртом и пытался вспомнить хоть какие-то разумные слова. Ничего не получалось. Наконец он поднял руку выставил палец. Все ожидали, что он сейчас скажет: «Забирайте и валите», но он сказал: «Я проверю».
Женщины стали громко материться, они бросали в него ядовитые слова и мечтали, чтобы хоть одно воткнулось ему в сердце и убило бы его насмерть. Следователь явно начал теряться, и тут ему на выручку пришел Володя. Он схватил его за локоть и повел из коридора в кабинет. Минут через десять Володя вышел и объявил.
– Бабоньки, расклад такой. Оставляем десять процентов и уходим.
– Пять, – тут же стала торговаться Жанна.
– Вот сама и оставляй пять. Я ни копейки не дам, – впервые проявилась неприметная до сих пор соседка Аси по автобусу Зулька.