Жемчужница

Близнецы подошли минуты через три, слегка потрепанные (если бы Тики не знал их, то точно бы решил, что занимались они непотребствами, а так — скорее всего, Неа вновь преисполнился нежности по отношению к брату и захотел его потискать, на часто тот недовольно начал отпираться, но ничего у него не вышло), и, лукаво переглянувшись, заняли стулья рядом с устроившимися за столом Аланой и Изу.

Вскоре одна из дочек хозяина (наверное, одна из младших, ей было на вид всего-то лет двенадцать) принесла еще поднос с фруктами — вот и апельсины, и вишни, и яблоки. Стоит сказать, девчушка ушла не сразу, а, явно не удержавшись, замерла уже на пороге и бросила вороватый, но совершенно восхищенный взгляд на Алану, кажется, тоже этого заметившую. Русалка чуть улыбнулась — и тут же покраснела, словно это было для нее странно — такой восторг.

Впрочем, это и было, наверное, странно, ведь сородичи ее сторонились.

Тики налил девушке вина и с улыбкой пронаблюдал за тем, как она заинтересованно пробует напиток, а потом тут же хватается за жареную рыбу, пробуя ее — и заедая картошкой. Но больше всего ей явно понравились апельсины — и почему-то хлеб.

Хотя хлеб тут был, вообще-то, очень хороший — совсем свежий и мягкий-мягкий, Тики даже зажмурился, когда отправил в рот кусочек.

А еще выяснилась забавная подробность — Мари оказался прав, и Алана действительно не умела пользоваться вилкой. Научилась она, конечно, быстро — да и что тут учиться, — но выглядело это весьма забавно.

— Ой, Тики! — Неа долил себе вина и хлопнул в ладоши. — А в Восточной столице точно есть твои любимые карпы! Управляющий как-то по секрету мне сказал, что специально для тебя решил разводить их, ты знаешь об этом? — он захихикал, и Микк удивленно вскинул брови. Картошка была чищенная, потому он просто взял ее руками, теплую и рассыпчатую, и отправил в рот, тут же подхватывая с соседнего блюда еще одну рыбку и отправляя к себе в тарелку, чтобы потом отхватить от нее приличный кусок.

— Пра-а-а-вда? — протянул он лениво. Эта новость тянула на еще один бокал вина, вообще-то, но Микк решил особо не перебарщивать, а потому только облизнулся (совершенно невоспитанно, матушка бы прибила!) и кивнул. — Отли-и-и-чно!

Алана заинтересованно нахмурила брови, став при этом ужасно милой, и наклонила голову к правому плечу, словарь пытаясь что-то вспомнить.

— Ты любишь карпов? Но они же такие… противные на вкус! — с растерянным возмущением воскликнула она, выжидающе посмотрев на мужчину. Неа хрюкнул в кружку, за что Мана тут же хлопнул его по спине, скорее и из желания заткнуть его, а не помочь, а Изу удивленно приоткрыл рот, уставившись на русалку, из-за чего та стушевалась и неловко повела плечами. — Но они же и правда очень противные… — пробормотала она, закусив губу.

Мальчик подобрался на месте, так и не донеся кусок рыбы до рта, и уже собрался что-то любопытно спросить, но Тики мягко перебил его, не желая вгонять девушку, явно не привыкшую к такому вниманию, в краску ещё сильнее, чем сейчас:

— А это не обычные карпы, — и заметив, с каким скепсисом приподнята бровь Алана, добавил: — Я тебя угощу ими, и, поверь, они тебе точно понравятся.

Русалка лишь хмыкнула, определённо не поверив ему, и вернулась к ужину, аккуратно орудуя вилкой, но явно не преуспевая в этом. Тики хмыкнул на это и только фыркнул себе под нос:

— Я же ничего не говорю про лососей…

Ответом ему было молчаливое возмущение, но даже так Алана выглядела слишком… слишком милой, пожалуй, чтобы хоть сколько-нибудь сильно на нее злиться.

Мужчина вспомнил, как отнесся к русалке в первый момент и какими были отношения между ними в самом начале — казалось, очень давно, но на самом деле даже меньше месяца назад — и улыбнулся в свою тарелку, не слишком горя желанием делиться своими мыслями с окружающими. А тем более — с самой Аланой.

Как же можно изменить свое мнение о человеке, лишь узнав о его жизни больше. Лишь увидев его… немного более другим, нежели обыкновенно.

Сейчас Алана смотрела на него не щурясь, и это вселяло в Тики надежду на то, что все не… не до конца еще потеряно, может быть. Что если русалка так откровенна с ним, что если ей нравится рядом с ним находиться — может, это не просто какая-то дружеская привязанность?..

Ветер влюбленности Тики окреп, обратившись настоящим ураганом, после встречи со Сциллой и Харибдой, и мужчине казалось, он не может ничего с этим поделать, потому что ему нравилось находиться в центре этого вихря и смотреть на окружающий мир сквозь его око.

— Пей вино, Тики, — перебил его мысли Мана, — господин Джейме говорил, оно на травах, так что это не только вкусно, но и полезно.

Вино действительно было хорошее — почти без этой кислоты, которая Микка так всегда раздражала, а потому он кивнул.

Но язык у Аланы начал заплетаться уже к концу ужина, отчего смеющийся с её потуг что-то рассказать Неа попросил заварить ещё жасминового чая, который, оказывается, очень понравился Изу, уже успевшему выпить принесённый им чайник, отчего постоянно оглядывался по сторонам с опаской, словно боялся, что его накажут за это, и через несколько минут русалка с детским восторгом рассматривала зеленоватую и вкусно пахнущую жидкость в чашке.

Тики спокойно погладил мальчика по плечу, наливая ему ещё чая, на что ребёнок бросил на него виноватый и смущенный взгляд, и ободряюще улыбнулся, побуждая его не волноваться по пустякам. Изу был замечательным мальчиком, но с его вездесущим чувством собственной вины необходимо было что-то делать.

Когда блюда опустели, а все наелись, Микк аккуратно подхватил разнеженную от выпитого вина (девушку, кажется, алкоголь брал сразу же) Алану и проводил до её комнаты, уложил в кровать, не сдержавшись, поцеловал в макушку, пожелав спокойной ночи, и вышел в коридор, жалея, что не мог остаться с такой нежной и мягкой сейчас русалкой — которая ласково улыбалась в ответ на заботу и порывалась сама чмокнуть в щеку, но все время промазывала и буквально клевала то в нос, то в ухо. Интересно, подумал Тики уже в кровати, а если ей дать чего покрепче, получится ли украсть поцелуй с губ?..

Мужчина прогнал такие мысли, полностью посвятив себя вечернему чтению сказок, книгу с которыми Изу трогательно прижимал к груди, и через несколько часов они, уморенные и так и не раздевшиеся, уснули.

Следующие дни проходили примерно в таком же темпе: Алана с мальчиком наперебой интересовались всем, что увидят на пути, Тики наслаждался тем, как жалась к нему девушка, Неа болтал напропалую, вызывая смех всей компании, а Мана спокойно ехал позади, постоянно читая что-нибудь. Иногда они устраивали привал в тенях пышных деревьев, а по вечерам останавливались в постоялых дворах, где уплетали плотный ужин перед сном и лёгкий завтрак с утра.

И на третье утро Тики заметил синие круги под глазами Аланы.

Естественно, его это обеспокоило. Он ужасно пожалел, что не зашел к ней прошлым вечером (потому что они каждый вечер пили вино, и каждый вечер ее смаривало уже с пары бокалов), ведь вместо него мог зайти и кто-то… другой. Уж не додумался ли кто-то сунуть нос в комнату спутницы самого наследника и… мда, «господина Тики». Микк ухмыльнулся, снова вспоминая тот забавный разговор со стариком, вечно прочившим ему всякие чины, если уж не императорский престол, и мотнул головой, снова переключаясь на русалку.