Жемчужный принц
Шрифт:
– Что тебе еще нужно, Робин? – строго спросил принц.
– Вы много узнали из этой книжки, принц?
– Много, но очень путано, хотя древние греки, по сути, были правы. Но тебе подобные знания вряд ли пригодятся.
– Почему? – обиделся эльф.
– Ты любишь свою стрекозу-гиганта?
– Ее зовут Эльфина, – обиделся Робин. – Конечно же, вы мой хозяин и можете поступать со мной как угодно, но я попросил бы вас уважительно отзываться о той, кого я люблю больше жизни.
– Этим самым ты ответил на все мысли Платона, добрый эльф Робин. Тебе не нужно учиться любить.
– А этому разве
– К сожалению, да, – со вздохом ответил принц.
– Витторио все сделал, как вы просили. Ужин ждет вас в спальне, только все остыло, но я могу разбудить этого лакея, и он все уладит.
– Не надо никого будить. Робин. Лучше никого не пускай ко мне. Это – приказ. А утром скажи прислуге, чтобы лучше освещали коридоры, а то живем как в жемчужном подземелье!
– Слушаюсь, ваше высочество, – отрапортовал Робин и исчез.
– Мне бы научиться так, передвигаться, – хохотнул принц и стал подниматься вверх по лестнице.
Глава 7
Оказавшись у себя в спальне, принц первым делом подошел к зеркальному шкафу и изо всей силы пнул его ногой, но стекло оказалось крепче, чем ярость принца.
– Значит, Эрот – это демон, рожденный от бедности и богатства. А его цель – соблазнить красотой, заставить полюбить, а потом принять на себя мучения. Но я буду тверже. Я уже не тот игрушечный принц!
И принц увидел, что складка под нижней губой стала еще глубже и тверже, брови немного сомкнулись у переносицы, только глаза продолжали гореть наивным светом 21-летнего юноши.
Принц сильно проголодался, и принесенная Витторио холодная лазанья показалась ему кулинарным изыском, хотя все знали, что королевский повар не был силен в своем искусстве. Часы показывали час ночи.
«Надо освежиться, немного отдохнуть, а потом все-таки зайти к Фаустине. Наверняка она не спит. Ждет своего Кроуна, о котором давно пора забыть. Фаустина не должна быть на меня в обиде. Ведь собственно ничего не произошло. Я не знаю ее души, да и не хочу знать, но тело ее прекрасно, и она вряд ли отвергнет меня».
Принявши ванну, принц снова надел свой алый халат и прилег отдохнуть. Засыпая, он припоминал советы прочитанной книги: от одного прекрасного тела к другому, и в каждом из них искать красоту, но величие души ценить превыше всего, и тогда тебе откроется некая божественная истина…любви. На этом слове принц уснул и проспал до самого утра, совершенно позабыв о принцессе Фаустине.
Когда принц проснулся, Витторио уже раздвинул портьеры, собрал разбросанные принцем вещи и принес поднос с кофе и лимонным печеньем.
– Ты свободен, Витторио, – сонным голосом сказал принц.
– Еще будут приказания? – спросил Витторио, как-то странно глядя на принца.
«Наверное, заметил изменения в моем лице, шельмец!» – подумал принц и снова поймал себя на чувстве гневливости, которое доселе было чужды его нежной натуре.
– Скажи, Кроун уже вернулся из Венеции?
– Нет, ваше высочество. Он поехал туда по делам.
– По каким делам, Витторио? – строго спросил принц и, резко сев на постели, в упор посмотрел на лакея. «Как же он похож на крысу!» – раздраженно подумал про себя
принц.– Не смею знать, ваше высочество. Их светлость никогда не докладывается, – дрожащим голосом, пролепетал Витторио.
– Ты плохой актер, Витторио. Когда Кроун выкинет тебя отсюда, ни один театр не возьмет тебя на службу!
– О не выгоняйте меня! – взмолился Витторио. – Мне некуда идти!
– На лагуне 118 островов. Кто-нибудь возьмет тебя и на лучших условиях.
– Вряд ли. У Жемчужного острова дурная репутация, – вздохнул Витторио.
– Какая же? – вдруг заинтересовался своим королевством принц.
– Считается, что здесь живут ведьмы и колдуны.
– Ха-ха-ха! В таком случае я прощаю тебе ложь, Витторио. Оставайся.
– Благодарю вас, ваше высочество, – поклонился Витторио, и принц впервые увидел глаза этого человека. Они были серые, беспокойные, как будто бы он постоянно ждал какой-то неприятности или подставы.
– Живи спокойно, Витторио. Все. Иди.
Черты лица Витторио постепенно приняли обычное непроницаемое выражение. Церемонно поклонившись принцу, он покинул королевские покои, про себя подумав:
«Служил одному господину, теперь буду служить сразу двум. Слава богу, что принцесса Фаустина проста и вообще не имеет никаких претензий к жизни».
Но Витторио не сказал правды даже самому себе. Все-таки у него был только один повелитель по имени Кроун, и хитрый лакей прекрасно знал, где находится последний.
А наш внезапно изменившийся принц Перль смачно зевнул, потянулся и, даже не освежившись в купальне, принялся жадно пить кофе, ибо вчера вечером в библиотеке слишком усердно запивал мудрость Платона неразбавленной граппой.
Если бы принц Перль жил в 21-ом веке, то я обязательно бы пришла к нему со своим розовым ноутбуком, нажала на поисковик и показала все существующие определения любви, что собственно и сделала лично для себя. Что только там не написано! Любовь – это интимное чувство, направленное на другую личность; духовное состояние, порожденное привязанностью; желание оберегать любимую; восхищение объектом. Далее написано, что вообще никто не знает, что это такое и надо ли это вообще. В чем различие женской и мужской любви толком никто не объяснить не может. Чем отличается любовь от секса – тоже остается загадкой. Казалось, самый простой вопрос, однако ни один психолог не дал на него толкового ответа, кроме того, что секс для мужчины – это физиологическая необходимость, а для женщины – повод для любовных фантазий.
К сожалению, в данной ситуации принц имел в распоряжении только Платона.
Что поделаешь? Знаменитый «Пир» прочитан, а принцу совсем не хотелось думать о тех мудрых вещах, которые были изложены в этой книге. Афродита слилась для него в единое понятие красоты, дерзкий Амур превратился во врага, который мешает мужчине делать собственный выбор, а развитие отношения к эротике, где ее апогеем является познание божественного и вовсе осталось для принца философской тайной. Принц разделял мнение философа о ценности душевных качеств, но в настоящий момент все страницы прочитанной книги сконцентрировались на образе принцессы Фаустины, которую он намеревался проведать после утреннего кофе.